Левантевски, шприц! - Радомира Берсень

друг и не помощник, скорее — тюремщик и палач, а лучший друг действительно занят … и ведь не поспоришь с этим! Но как же он принял такое решение, не посоветовавшись с ним? Ведь он мог предложить Фелиссандру должность консультанта, для этого ему вовсе не нужно приезжать на службу. Как он мог так предать его? Тут Фелиссандра осенило, что они должны вскоре встретиться. Что ж, Риф, тебе потребуется очень много мужества и выпивки, чтобы объяснить мне причины своего мерзкого поступка.

— День на сборы, — холодно бросил отец, снова поднимаясь с софы, — послезавтра на рассвете ты отправляешься в Светлый Храм. Постарайся уладить все свои дела и собери что нужно с собой.

Он вышел не попрощавшись и не закрыв за собой дверь. Фелиссандр тяжело вздохнул и опустил голову на ладони. Да что ж такое-то! В раздражении он что было силы пнул софу, на которой только что сидел его отец. Она громко стукнулась о стену, затем наступила тишина. Нет. Не совсем. Будто что-то нежно шуршит и еще такой звук … с чем бы его сравнить? Так иногда звенит в ушах, когда перенервничаешь, но только это не в ушах.

Фелиссандр осторожно отнял руки от лица и, с изумлением, обнаружил тень стоящую прямо перед ним. Теперь она выглядела более отчетливо, словно искусный художник обвел ее силуэт угольно-черным карандашом и набросал детали: темные щели глаз, короткая линия носа, губы …

— Ты девушка, да? — Негромко спросил Фелиссандр, не зная что ему предпринять. — Надо же … совсем юная! А как ты здесь …

Тут он спохватился, что дверь все еще нараспашку, как ее оставил отец, и поспешно вскочил, чтобы закрыть ее. Покончив с этим, он тщательно запер дверь особым заклинанием и снова обернулся к девушке.

— Почему ты все время приходишь ко мне? — Мягко спросил он. Тень слегка дрогнула и издала короткий звук. Фелиссандр, с сожалением, вспомнил, что она не умеет разговаривать. Но теневичка его не боялась, это однозначно! И это его озадачивало. Что-то серое и бесформенное скользнуло по его ногам, он вздрогнул и опустил взгляд. Крыса! Та самая, из-за которой он чуть не разнес Светлый Храм! Она удобно устроилась у ноги девушки, помаргивая яркими как два огонька глазками и медленно шевеля усами. Теневичка совершенно не испугалась, она склонилась и погладила это чудовище по расплывающейся спине.

— Она — твоя? — Потрясенно выговорил Фелиссандр. — То есть вы вместе? Так как же … зачем … почему вы здесь?

Девушка грустно покачала головой и протянула руку в сторону Фелиссандра. Тут его осенило — ей нужна его сила. Его энергия. Как видно, по какой-то необъяснимой причине она подошла девушке. В прошлый раз он сам накормил ее своей силой и это пошло ей на пользу. Любопытно. Похоже, теневики не просто так ищут источники энергии — это поддерживает в них жизнь. Укрепляет их и делает вполне определенными. А что, если это обычные призраки, которым всего лишь не хватает энергии, чтобы вернуть себе нормальные живые тела?

— Ты мертвая? — Осторожно спросил Фелиссандр. Девушка сердито замотала головой. — Извини. Я … я просто хочу кое-что выяснить для себя. Тебе понравилась моя энергия, да?

Вместо ответа она снова протянула руки в его сторону. Что ж, если бы у него были нормальные отношения с отцом, тот бы только порадовался такому решению. Ведь отдавая силу теневичке, Фелиссандр терял свои опасные свойства. Отличный, хоть и немного странный союз. Но все же отцу не стоит про него знать. Фелиссандр подумал, что если эта девушка будет рядом, то можно не бояться передвижений по городу. Ведь она будет оттягивать излишки энергии не хуже артефакта равновесия. А что, если …

— А что, если мы с тобой немного прогуляемся как-нибудь, а? — Осторожно спросил Фелиссандр. — Пройдемся по городу. Но только в сумерках. Как тебе эта идея? За это можешь брать мою энергию сколько тебе ее потребуется — мне это только на пользу.

Он внимательно вгляделся в темные провалы глаз на медленно клубящейся сероватой мгле, что заменяла девушке голову. Если она постоянно будет рядом, то тогда и вовсе можно будет сбежать отсюда. Отец, безусловно, будет в ярости. А еще, разыскивая его, он будет вынужден отвлечься от поисков Альзиенны. И это очень выгодный ход — тогда у Фелиссандра будет время, чтобы найти ее первым.

— Эх, Рифант, — прошептал он, — как же ты мог так поступить со мною, дружище … не бойся! — Он заметил, что теневичка медленно скользит вдоль стены, отступая от него. — Это я не тебе.

Он принялся торопливо расстегивать пуговицы, которые с тихим звоном сыпались на пол, потому что пальцы его не слушались.

— Все в порядке. Иди сюда. — Ласково позвал он, встал и подтянул к себе софу. — Я дам тебе энергию. Иди ко мне, не бойся.

Глава 20

Обстановка в комнате была простой и незатейливой: низкая дощатая койка, грубо сколоченный стол, табурет. На койке сидел самый обыкновенный мужчина. Лиза вдруг осознала, что у нее откуда-то прорезалось чутье, позволяющее более или менее точно определять человек перед ней или нет. Это ее удивило. Как видно, не только она прорастала в этот мир, но и мир прорастал в нее.

— Ну, на что жалуетесь? — Устало выдохнула Лиза.

— Спать не могу. — Выронил тот мрачно и веско. Раздраженная знахарица придушила в себе желание ответить что-нибудь язвительное. Вон Левантевски уже тоскливо косит глазом, ожидая от нее очередного выпада.

— Ладно, — снова вздохнула она и без приглашения села на кое-как сколоченный табурет, единственный в этом простом жилище, — о причинах этого какие-то мысли есть? Или нам провести полную диагностику? Но учтите это долго …

На этом месте слова застряли у нее в горле, потому что пациент повернулся к ним спиной.

— Чепыздрика мне в ухо! — Невольно выговорила она, когда отошла от первого шока.

— Мать моя медицина! — Проникновенно согласился с ней Левантевски. Они переглянулись. Из спины сурово сопящего мужика косо торчал обломок копья. Чуть повыше — из левого плеча — торчало густое оперенье стрелы черно-красного цвета. Тот снова повернулся к ним лицом.

— Вернулся с дежурства. На границе. Вчера. — Так же рубленными фразами пояснил он. — Там была стычка. Наш маг заговорил раны. Но это прошло. Не могу спать.

— Еще бы! — Энергично закивал Левантевски, затем спохватился под укоризненным взглядом Лизы и принялся суматошно раскладывать оба чемоданчика. Та же принялась осторожно изучать раны, развернув больного спиной к узкому оконцу. Покачала головой.

— Левантевски!

— Шприцы