Заклятие короля - Линдси Пайпер

— Ты порвал мое письмо. — Ее голос вновь зазвенел от эмоций, которые Лето не мог опознать. Страх, да. Отвраще­ние. Мольба? Она даже подалась назад, словно ища у него за­щиты — хотя именно он удерживал ее в таком положении. — Чего еще ты от меня хочешь?

— Я хочу, чтобы ты продолжила «разговор» с этой чело­веческой мразью.

Она пискнула, когда Лето встряхнул ее за ошейник.

— Скажи мне, Нинн, — снова заговорил он. — Ты ведь планировала не просто договориться об отправке письма. Ты собиралась сбежать. И ты собиралась отплатить этому чело­веку за оказанные тебе услуги.

В ее ответном шипении таилась угроза газовой трубы и от­крытого пламени.

— Ты что, не слушал меня? Ни разу не услышал? Мне нуж­но спасти моего сына!

— Килгор, два шага вперед.

— Ударь ее, — проблеял тот хриплым от желания голо­сом. — Причини ей боль.

— Заткнись, если не хочешь, чтобы я опробовал тот же нож на остальных частях твоего тела.

Килгор только застонал, активно работая рукой.

— Да, сэр.

Глаза Нинн застилали слезы. Она вжималась затылком в нагрудную пластину Лето. И не сводила взгляда с крошеч­ного члена, который Килгор теребил прямо перед ней. На ли­це коротышки застыло полное, бессмысленное блаженство.

— А ты не слушала меня, — тихо сказал Лето. Он сжимал ее самой жестокой своей хваткой, в самой унизительной для нее позе, но при этом еще никогда в его голосе не звучало та­кого сочувствия. — Нинн, ты сейчас здесь. Ты станешь воином Клетки, потому что у тебя есть причина им стать. Потому что они не оставили тебе выбора. Потому что они никогда не по­зволят тебе преуспеть любым другим способом.

Она дернула плечами, стукнулась затылком о его доспех. Звук чистой ярости и отчаянья резонировал в стенах кро­шечной комнаты.

Он поманил Килгора ближе.

— У тебя есть лишь одна альтернатива. Позволить муж­чинам вроде этого попользоваться тобой. Стать жертвой. Ты уже была жертвой, когда они убили твоего мужа, лишили свободы тебя и твоего сына.

Она громко всхлипнула, но Лето не думал, что это касает­ся текущей ситуации.

— Я пыталась, — почти беззвучно прошептала она. — Ка­леб погиб раньше, чем я поняла, что происходит. Кровь рас­плескалась по холодильнику. Джеку заклеили рот липкой лентой. В меня ткнули шокером, натянули мне на голову ка­пюшон, застегнули его. Был вечер четверга. Мы заказали пиццу. А они за тридцать секунд уничтожили всю мою жизнь.

— Сегодня, здесь, ты сама снова поставила себя в пози­цию жертвы. — Он ткнул ее подбородком в висок. — Посмо­три на него. Он отвратителен. А ты, родом из Королей Дра­кона, из клана Тигони, стоишь перед ним на коленях. Как это может спасти твоего сына?

— Ты мог бы меня отпустить. Мог бы помочь мне спасти его!

— И этим обречь на смерть моих сестер и мою племянни­цу. Я не могу пойти на это. Мы справимся вместе. Мы будем биться на арене, как единое целое. Или же ты можешь сей­час открыть рот и испытать свои шансы с этим уродом.

Килгор уже задыхался. Его глаза стекленели.

— Давай же, Нинн. Дай ему то, что ты собиралась дать. Попробуй его на вкус. Пускай проникнет в тебя.

— Ты больной.

— Ты ведь была готова на это. Забыть о боях в Клетке. За­быть о возможности показать Астерам, на что ты способна. Нет, ты предпочла дать этой жабе возможность трахнуть твое милое личико в обмен на шанс отправить письмо Гиве или открыть волшебную дверь, которая выпустит тебя и тво­его сына на свободу. Ну так попробуй. Самое время.

— А что ты сделаешь, если я соглашусь?

Лето метался между возбуждением от того, что держит ее дрожащее от ярости тело, и отвращением к тому, что застав­ляет ее находиться в такой позиции. Он знал только, что даже сейчас, оказавшись в отчаянном положении, в тисках обстоя­тельств, тяжелее которых для женщины невозможно предста­вить, она все равно боролась. Она была бойцом. Плевать на ее клан. Плевать на то, что она вышла замуж за человека. Для Нинн из Тигони что-то меньшее, чем полное уничтожение врагов, было оскорблением своей силы и своего рода.

— Я буду разочарован, — прошептал он. — А Килгор бу­дет очень, очень счастлив. — Она подавилась, когда он сжал руку на ее челюсти. — Так что открывай рот. Покажи нам обоим, что ты за женщина на самом деле.

Она вывернула ногу и ударила. Не из самой удачной пози­ции, но этого хватило, чтобы зацепить Килгора за лодыжку. Один быстрый рывок, и коротышка упал на спину. Она уда­рила локтем, целясь Лето в ухо. И он позволил ей эту малень­кую победу.

Быстрее любого человека, но медленнее, чем мог бы член клана Гарнис без своего ошейника, он вздернул ее на ноги. Она ахнула.

— А теперь, — сказал он, прерывисто дыша ей в щеку, — сделка.

Килгор извивался на полу. Она наблюдала за ним, как смо­трят на ядовитое насекомое. Опасное, но уязвимое. И слабо кивнула.

— Ты выйдешь отсюда со мной. Очень спокойно. Ника­ких больше драк. Иначе охранникам станет интересно, ка­кого черта произошло. Подкуп и шантаж работают только до поры, — он улыбнулся. — Взамен я позволю тебе еще один удар.

Килгор, все еще оглушенный и что-то бормочущий, издал умоляющий звук. Схватился за опавший член и удвоил усилия.

— Лето. Нет. Подумай о том, что я для тебя делаю! Твои матчи! Ты без меня не узнаешь, кого против тебя выставят!

— Что сделает бой еще интересней. — Он спрятал холод­ную улыбку у виска Нинн. — Так мы договорились?

— А мне слова не положено? — проблеял Килгор.

Нинн расслабилась и кивнула Лето.

— Договорились. Если ты подержишь его на кровати.

Лето медленно выдохнул. Доверился. И отпустил ее. Нинн не попыталась сбежать, не попыталась его ударить. Доверие, которое возникло между ними в этот момент, было для него бесценно.

Перебросить Килгора в указанное место было несложно. Лето с удовольствием швырнул его на кровать.

Вместо того чтобы ударить Килгора, размозжить ему голо­ву или сделать хоть что-то из знакомых Лето проявлений же­стокости, Нинн спокойно подошла к металлическому комоду. Достала оттуда другой шприц. Ее лицо выражало предельную ярость. Но серебристо-голубые глаза выдавали. Лето пора­зился тому, насколько четко читается в них уязвимость.

— Пора спать, Килгор, — мягко сказала она. Игла легко соскользнула в вену на тыльной стороне его ладони. — А ког­да проснешься, начинай гадать, как гадала я весь прошедший год. Что делали со мной, когда я была без сознания? Могу по­спорить, первым делом ты схватишься за свой член.

Килгор дернулся, выругался... и соскользнул в глубокий обморок.

Лето приподнял бровь. Такого решения он не ожидал.

Она встретилась с ним глазами.