Рыцарь леди Элеоноры - Мелисса Оливер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хью подобрался ближе как раз в тот момент, когда Элеонора протягивала монахине три кожаных мешочка. Женщина открыла один, и Хью заметил, что он полон серебряных монет. Это определенно то серебро, что украл у него Ле Ренар!
Затем, к огромному удивлению Хью, Элеонора начала обходить больных, несколько минут разговаривала с каждым, заботливо гладила по руке или голове. На лице ее были лишь сострадание и беспокойство. Хью стало не по себе из-за того, что он следит за женой украдкой, подозревая в измене. Как он ошибался, полагая, что у нее будет очередное свидание с Ле Ренаром.
Внезапно Элеонора посмотрела туда, где стоял Хью, и поймала его взгляд. Встав с тюфяка, она подошла ближе, по лицу ее было видно, что она не рада встрече.
- Хью? Что вы здесь делаете?
- Хотел убедиться, миледи, что вы наслаждаетесь одиночеством, будучи в безопасности.
- Это лишнее, - раздраженно произнесла она. - Вы сами сказали, мы не можем все время проводить вместе.
- Да, вы правы, не можем. - Он заставил себя улыбнуться. - Позвольте мне откланяться. Встретимся позже, когда будем готовиться к отъезду.
- Подождите. Если уж вы здесь, может, останетесь? Посмотрите, какую работу проделали монахини.
- Что ж, пожалуй…
- Эту лечебницу построил отец в память о маме. Здесь нашли приют больные, немощные, обездоленные. За ними ухаживают, лечат.
Хью огляделся и кивнул:
- Прекрасное наследство, вам стоит гордиться.
Элеонора смутилась.
- Мы можем помочь людям, сюда приходят даже издалека. Мы никому не отказываем, но принять желающих со всего королевства не в силах. Лечебница небольшая, и средства наши ограниченны.
Хью оглядел помещение.
- Конечно, все так просто, но я вижу, что вы лично много делаете для них.
- Я стараюсь. Пойдемте, я все вам покажу.
Они переходили из одной комнаты в другую, Хью внимательно слушал Элеонору, сложив руки за спиной. Он вынужден был с удивлением признать, что она проделала огромную работу и очень серьезно относилась к своей деятельности.
Встречавшиеся на их пути монахини и больные поворачивали голову к Элеоноре и приветствовали ее улыбкой или кивком.
Очевидно, что все здесь ею восхищаются, впрочем, видя результаты труда, он и сам был недалек от этого.
- Впечатляет. Почему вы не рассказывали мне об этом месте?
Элеонора пожала плечами:
- Не знала, одобрите ли вы.
- Почему я не должен был одобрить ваше желание помогать людям?
- Узнав о лечебнице, Ричард Милле запретил мне ею заниматься и тратить на это средства. На несколько лет деятельность была прекращена. - Они вышли на улицу, и Элеонора задумчиво оглядела сад. - После его кончины я немедленно возобновила работу, теперь здесь все точно так, как хотел отец.
Хью вздохнул:
- Понятно. Кажется, мне еще не удалось убедить вас, что я совсем не похож на вашего первого мужа.
- Я вижу, что вы другой, и не рассказала вам лишь потому, что не представился случай, я ничего не скрывала намеренно.
- И не стоит скрывать, Элеонора.
- Да. - Она улыбнулась ему.
- Я узнал о лечебнице только потому, что беспокоился и пошел за вами. Иначе это так и осталось бы для меня тайной. - Он пристально посмотрел ей в глаза.
- Возможно… Но это не повод постоянно следить за мной с целью узнать, чем я занимаюсь.
- Я не сомневался, что вы так скажете. - Хью решил, что для первого раза достаточно, лучше сменить тему. - А почему вы решили продолжить дело отца?
Элеонора опять окинула взглядом сад.
- Так хотел отец, он учил меня быть ответственной, не забывать о долге перед народом. Мне и самой нравилось, так я чувствовала себя полезной.
Хью склонил голову набок и внимательно посмотрел на жену.
- Им очень повезло с вами.
- Да, но этого мало. В стране много нуждающихся в помощи и слишком мало дворян, которые готовы посвятить себя этому делу.
- Но вы не из их числа, Элеонора.
- К счастью, вы тоже, милорд.
Хью улыбнулся впервые за долгое время искренне.
- Я бы хотел сделать больше и хочу просить вашего совета, потому что для меня это еще так ново. Я ведь всего лишь солдат.
- Не говорите так, Хью, вы не просто солдат. - Слова прозвучали слишком пылко, и Элеонора отвела взгляд.
- Я понимаю ваше беспокойство, сейчас королевство переживает не лучшие времена. Это одна из причин, по которой мы едем в Уинчестер.
- И все же из-за разногласий между королем и баронами больше всего страдают простые люди. Основная причина - грабительские налоги, взимаемые короной.
Хью вскинул голову.
- Элеонора, вам следует оставить при себе крамольные мысли. Говорить такое вслух опасно. Поверьте, вы не представляете себе, как сложно управлять королевством.
- Не представляю, вы правы. Но я не слепа и вижу, что происходит в стране.
- Я и не говорил, что вы не в состоянии понять. Я лишь хочу сказать, что никто не имеет права судить. Не мы, и не в нашем положении.
Она задумчиво посмотрела на него.
- Но вы можете, Хью, как лорд Таллани.
Хью отпрянул.
- Что вы хотите сказать? Я должен предать своего короля?
- Нет, разумеется. Я имела в виду, что у вас есть выбор, право голоса, так отдайте его за свободу, за правое дело.
- У меня есть право голоса, это так, Элеонора, но еще я предан королю.
Она принялась нервно теребить крест матери, который всегда носила на шее.
- Нашему королю повезло, ведь рядом с ним честные и преданные рыцари. Но вы помните, что сказали совсем недавно? Что в жизни мы должны поступать по чести и совести. Вы были правы, говоря, что мы всегда можем сделать больше. И я стараюсь поступать именно так в замке и за его пределами. - Она вскинула подбородок, и глаза ее сверкнули. - Надеюсь, вы понимаете, что делаете.
Как она так все повернула? Возможно, Элеонора права, что налоги стали непомерным бременем для народа, но в такой ситуации, в какой оказалось королевство, которому приходится противостоять одновременно и баронам, и угрозам Франции, средства просто необходимы.
Элеонора повернулась, собираясь уйти, но он удержал ее за руку.
