Идеальная мишень - Чингиз Абдуллаев

Хашимов отнес телефон в другую комнату. Я понимаю, что он может за мной следить, и сдерживаюсь изо всех сил, чтобы не закашляться. Он вернулся даже раньше, чем я думал. Минуты через три. Очевидно, они просто подменили мой аппарат. Он еще в прошлый раз обращал внимание на мой телефон. Или вложили в него некое устройство, позволяющее считывать мои разговоры. Наверно, второе, ближе к истине. Они бы не решились заменить аппарат, опасаясь, что их игра будет раскрыта.

— Мы узнаем адрес, когда вам позвонят, — мрачно говорит Хашимов.

— Конечно, — соглашаюсь я, принимая аппарат.

— И ни одного лишнего слова, — предупреждает он меня напоследок.

Я поднялся из кресла и в этот момент снова закашлялся. Да так сильно, что мой платок окрасился кровью. Убирая платок, я услышал его слова:

— У вас кровь на пальцах.

— Да, — ответил я, не глядя на него, — иногда у меня идет кровь. Сам не знаю отчего. Уже выйдя из дома и пройдя несколько кварталов, я делаю круг, чтобы проверить, нет ли за мной наблюдения. Остановившись у первой телефонной будки, достаю телефонную карточку, купленную на вокзале, и звоню Кочиевскому.

— Все в порядке, — докладываю я полковнику, — они клюнули.

Возвращаясь в отель, я не подозревал, что в эти минуты происходит в той самой комнате, где я только что беседовал с Хашимовым. Тот прошел в другую комнату, где прятался какой-то человек.

— Что вы думаете, доктор? — спросил его Хашимов.

— Никаких сомнений. У него запущенная форма рака легких. Это настолько очевидно, что вы можете не сомневаться. Он практически смертник. Последняя стадия. Он уже харкает кровью.

— Ясно, Кочиевский нашел смертника. Поэтому он на него и работает.

Поэтому готов выполнить любой приказ.

— У него должно быть уязвимое место, — сделал вывод врач. — Если в таком состоянии он решился на подобное путешествие, у него должны быть очень веские мотивы. Постарайтесь их узнать.

И Самар Хашимов, просчитав варианты, решил, что надо выбить самый сильный козырь из рук Кочиевского. И стал его искать.

ЗА НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ ДО НАЧАЛА

Стамбул. 7 апреля

В его распоряжении была всего одна ночь. Самолет задержался с вылетом, и он добрался до города только в девятом часу вечера. Утром надо уже было вылетать обратно в Москву, чтобы к вечеру успеть на встречу с Лукиным и Сиренко. Обычно октябрьские праздники он проводил в своем родном Баку, где оставались самые близкие друзья и родня. Но в этом году он изменил своим принципам. Отметив наскоро день рождения в Москве, Дронго вылетел в Стамбул рейсом турецкой авиакомпании.

Стамбульские таксисты великие хитрецы. Пользуясь неосведомленностью и доверчивостью приезжих, не знающих города, они предлагают пассажирам самые дальние объездные пути. Дронго, усмехаясь, выслушал таксиста, а потом по-турецки предложил свой маршрут — проехав набережную, свернуть на авеню Кеннеди, а дальше прямиком через мост и на другой берег, где до отеля «Хилтон» рукой подать. Правда, и здесь они угодили в пробку, потратив драгоценное время.

С отелями была своя проблема. В многомиллионном Стамбуле имелось три отеля корпорации «Хилтон». При этом самый большой из них, «Конрад Хилтон» — на шестьсот двадцать номеров, — находился в Бешикташе, чуть ближе — на Джумхурият-джаддеси — собственно отель «Хилтон», насчитывающий пятьсот номеров, а между ними располагался небольшой отель «Парк Хилтон» — всего на сто двадцать три номера.

Хитромудрые таксисты и здесь делали свой бизнес. Из всех «Хилтонов», если пассажир произносил именно это слово, он выбирал такой отель, чтобы намотать побольше километров. Еще чаще таксисты, получавшие проценты с каждой трехзвездочной гостиницы, отвозили пассажиров в тот отель, с которым у них была договоренность, и дополнительная мзда была им гарантирована.

Несмотря на свои маленькие хитрости, водители все же зарабатывали не так много. Самый дальний маршрут не давал им больше пятнадцати-двадцати долларов, но и эта сумма казалась таксистам целым состоянием.

Маленькие и неудобные желтые машинки, бегающие по Стамбулу, не шли ни в какое сравнение с американскими «Линкольнами» или английскими такси, похожими скорее на кареты аристократов, чем на современные машины. Правда, и цена у них была соответствующая. Если в Токио путь от нового аэропорта до центра города стоил не меньше двухсот пятидесяти долларов, а в Англии такси от аэропорта Гэтвика до центра Лондона обходилось в сто двадцать — сто тридцать долларов, то в Стамбуле весь путь от аэропорта до центра обходился в пятнадцать-двадцать долларов, а чаще это стоило и того меньше, учитывая постоянную инфляцию в стране.

Была, правда, разница и в сервисе. В Нью-Йорке гостей встречал специальный представитель такси, который выдавал купоны на проезд до Манхэттена. Водитель мог ехать, куда и как угодно, но весь путь стоил только тридцать долларов плюс несколько долларов так называемых «толлов» — оплата за проезд по скоростной дороге.

Около сорока долларов стоил проезд в парижские аэропорты Орли и де Голля. Еще меньше — из центра Франкфурта до знаменитого аэропорта, ставшего своеобразным деловым центром Европы. Дронго помнил и все эти аэропорты, и все свои путешествия. В своих странствиях по земному шару он словно находил подтверждение своим мыслям о едином человечестве, об общих пороках, присущих людям Земли в разных частях света, и об общих ценностях цивилизации, готовящейся к вступлению в двадцать первый век.

К отелю «Хилтон» он подъехал в десятом часу вечера, не забыв купить по дороге цветы. Несмотря на поздний час, в городе работало множество магазинов и лавочек. Летом же магазины работали вообще до полуночи. И это не только примета Стамбула. Магазины, скажем, на Елисейских Полях в Париже были открыты до полуночи, и никто этому не удивлялся. Уплатив водителю на несколько долларов больше положенного по счетчику, Дронго получил в ответ восторженную благодарность молодого человека, не ожидавшего подобной щедрости от придирчивого пассажира.

Дронго почти вбежал в вестибюль. Портье встретил его дежурной улыбкой.

— На мою фамилию заказан номер, — сказал Дронго, протягивая свой паспорт.

— Да, господин, — подтвердил портье, — мы можем поднять вещи в ваш номер. Номер заказан с видом на Босфор.

— А соседний номер уже занят? — спросил Дронго. — Я заказывал два номера.

— Да, господин, — бесстрастно ответил турок, — молодая женщина. Его заняла очень красивая женщина, — позволил он себе вольность. — Она прилетела сегодня утром.

— Спасибо. Вот моя кредитная карточка. Дождавшись, пока ему вернут карточку и паспорт, он поспешил к лифту.

— Поднимите вещи в номер, — прокричал он, на ходу врываясь в кабину. В коридоре пятого этажа никого не было. Он бросился к двери, позвонил. Никто не ответил. Он снова позвонил. В отелях подобного класса были установлены звонки в каждый номер. Никто не отвечал. Черт возьми, неужели она ушла, не дождавшись его? Он растерянно повернулся к лифту. Похоже, ей надоело его ждать.

Спустившись вниз, он прошел к портье. Протянул ему букет цветов.

— Отнесите в соседний с моим номер, — попросил он.

— Конечно, господин, — кивнул с улыбкой портье. Его не нужно было ни о чем просить. Он и так все понимал. Молодая женщина прибыла утром и заняла номер, предупредив, что номер рядом забронирован. Вечером появился этот господин, который привез цветы и стремительно умчался наверх. Портье был хоть и юным, но сообразительным человеком. Он понимал, что иностранцы сняли соседние номера не зря. К тому же они были заказаны всего на один день.

Дронго, отдав цветы, взглянул на часы. Куда же она ушла? Они договорились с Джил встретиться в отеле. И хотя самолет опоздал, он рассчитывал, что она дождется его. Рассчитывал. Он вспомнил о большой разнице в их возрасте, а сегодняшний его день рождения, увы, не сделал его моложе. Он физически чувствовал, как стареет. Хотя Джил и подарила ему ощущение молодости, ощущение некоего куража, который был так присущ ему в молодые годы и которого он лишился было к сорока годам.

Он повернулся к небольшому японскому саду за стеклянной витриной.

Миниатюрный садик вызывал умиление. В кресле рядом сидела женщина с газетой в руках. Он мельком взглянул на нее и отвернулся. На женщине было глухое темное пальто до щиколоток, какие носили обычно верующие мусульманки. На голове — темный платок. Женщина читала газеты, пряча глаза за темными очками. Он постоял, не зная, что же предпринять. Если Джил не в отеле, то, значит, она поехала в город. Уехала, зная, что он прилетит только на один день.

Он достал свой мобильный телефон и набрал номер. Черт возьми, как это понимать? Где-то зазвонил телефон, он рассерженно отвернулся.