Журнал Наш Современник №8 (2003) - Журнал Наш Современник

О бранный витязь! ты печален,

Один, с поникшею главой,

Ты бродишь, мрачный и немой,

Среди могил, среди развалин;

Ты видишь в Родине своей

Следы пожаров и мечей.

И неужель трава забвенья

Успеет вырость на гробах,

Пока не вспыхнет в сих полях

Война решительного мщенья?

Или замолкла навсегда

Твоя за Родину вражда?

Не гордый дух завоеваний

Зовёт булат твой из ножон:

За честь, за веру грянет он

В твоей опомнившейся длани...

Неисповедимы пути Господни. Осенью 1992 года мне с первыми лауреа­тами “Золотого Витязя” довелось сопровождать В. М. Клыкова в блокадную Югославию, на открытие в Нови Саде памятника преподобному Сергию Радонежскому, а также для проведения “Эха «Золотого Витязя»” с показом награжденных фильмов. И чуть ли не в день отъезда мы внезапно решили попробовать провести второй “Золотой Витязь” — в 1993 году — в блокадной Югославии, в городе Нови Сад. Вот имена инициаторов этой идеи с сербской стороны: журналист Владо Мичунович, поэт Зоран Костич, профессор Радмило Мароевич и, конечно же, главный исполнитель нашей затеи — кинодраматург и продюсер Йован Маркович.

Сказано — сделано.

1993 год

Второй Международный кинофестиваль славянских фильмов мы провели с размахом, в два этапа. Первый — московский отборочный, второй, спустя месяц в Югославии, — основной. В Москве всё прошло спокойно, уверенно и даже, пожалуй, привычно. У входа в кинотеатр “Мир” играл духовой оркестр, и многие пускались в пляс прямо на Цветном бульваре. В фойе выступали фольклорные ансамбли, широко развернулась выставка народных промыслов.

Журналистов на посвященной открытию кинофорума пресс-конференции было уже в пять раз больше, чем на первом фестивале. Телевидение и радио полмесяца рассказывали о “Золотом Витязе” — фестиваль был замечен. Благодаря этому “Витязь” дал нам возможность постоянно напоминать общественности о нашем несогласии с блокадой и травлей Югославии.

Честь быть показанной на открытии фестиваля выпала документальной картине талантливого ленинградского режиссёра Александра Сидельникова “Вологодский романс”. Наград “За выдающийся вклад в славянский кинематограф” были удостоены Н. В. Мордюкова, В. М. Тихонов, И. В. Мака­рова, Б. С. Ступка (Украина), В. Т. Туров и С. М. Станюта (Белоруссия).

Всего же за 14 дней мы показали 60 картин, то есть состоялось 60 премьер! Шестидесяти режиссёрам и тысячам зрителей мы смогли подарить радость и надежду на то, что русский, славянский кинематограф будет жить. Чувство­валось, что “Золотой Витязь” буквально на глазах обретает уверенность в своих силах, растёт...

Одной из несомненных побед второго “Золотого Витязя” я считаю возвращение в разраставшуюся семью славянского кинематографа наших ближайших братьев — отпавших было от нее с завоеванием “незалежности” украинских кинематографистов. Готовясь к фестивалю, я понимал, насколько важно участие в грядущем кинофестивале украинских мастеров экрана — какой же славянский фестиваль без Украины? Но Украина в то время резко рванула в сторону от России и переживала бурный этап опьянения свой новообретенной “незалежностью”. К счастью, я сохранял дружеские отношения со многими ведущими украинскими кинематографистами. Я позвонил в Киев кино­режиссёру Юрию Ильенко и актрисе Людмиле Ефименко, пригласил их в Москву. Предложил приехать и выдающемуся украинскому актёру Богдану Ступке, кинорежиссёрам Леониду Осыке и Михаилу Ильенко, ведущим украинским киноведам Светлане Мусиенко и Валентине Слободян (ставшей впоследствии украинским оргсекретарём “Золотого Витязя”). И все они откликнулись на моё приглашение. Правда, Людмила Ефименко призналась мне потом, что когда в ее квартире раздался мой звонок, она подумала: “Ну вот... опять Москва... Только оторвались от неё, и снова...”. Ехали они с тревожным чувством, которое развеялось без следа, стоило им окунуться в сердечную атмосферу кинематографического братства. И украинцы оставались с “Золотым Витязем” все эти сложные годы: были в блокадной Югославии, в непризнанном Приднестровье, плыли с нами по Волге и Днепру. Вклад наших друзей в укрепление межславянского единства и популяризацию на Украине светлых идей “Золотого Витязя” огромен.

Представив москвичам конкурсную программу, я без промедления отправился в Нови Сад — готовить почву для прибытия на второй МКФ “Золотой Витязь” в блокадную Югославию основной киноделегации —  55 деятелей русского, украинского и белорусского кинематографа.

В Чоп поезд пришел с трехчасовым опозданием. Глубокой ночью я вышел на безлюдную привокзальную площадь — никакого встречающего автобуса, конечно, не было и в помине. С трудом нашёл тележку для груза, помолился за благополучное продолжение пути и только начал перегружать коробки с фильмами, как из ночи возникла фигура. Человек неторопливо подошел ко мне и тихо спросил:

— Вы в Югославию?

— Да.

Нашу границу и Венгрию промахнули без трудностей — если, конечно, не считать изнурение бессонной ночной дорогой. А вот при въезде в Югославию пограничник содрал с водителя 3 миллиона динар за ввоз киноплёнок. Я крепко расстроился: от “своих” такой подлости не ожидал.

В Нови Саде тоже поводов для радости было немного: из-за парализо­вавшей страну блокады подготовка к кинофестивалю еще даже не начиналась, власти города нашему оргкомитету никак не помогали. Выбранный мною директором югославского “Золотого Витязя” журналист Владо Мичунович, никогда раньше не занимавшийся организацией кинофестивалей, понятия не имел, что делать для спасения “Витязя”. Был, однако, среди югославских организаторов профессионал: арт-директором фестиваля согласился стать кинодраматург, продюсер и президент кинокомпании “Филм и тон” Йован Маркович. Он сказал, что всё зависит от завтрашнего приёма у мэра города: либо мы прорвемся, либо придётся капитулировать. Йован специально пригласил на эту встречу представителей СМИ и объяснил мне, что нужно говорить.

На следующий день я рассказал всем пришедшим на встречу о ходе московской подготовки фестиваля и об успешном отборочном туре МКФ “Золотой Витязь” в Москве. О том, что СМИ России уже рассказали миру о предстоящем кинофестивале в Югославии, о том, что я уже привёз 30 кон­курсных фильмов и 12 двадцатикилограммовых Витязей, о том, что следом за мною едут 55 выдающихся кинематографистов России, Украины и Белоруссии. Выполняя просьбу Йована, осторожно намекнул в своей речи на нереши­тельность югославских коллег.

В ответном выступлении мэр Нови Сада заверил меня и собравшихся, что власти города осознают всю лежащую на них ответственность, берут ситуацию под свой контроль и обещают, что второй МКФ “Золотой Витязь” в Нови Саде — с о с т о и т с я.

Прорвались.

Далее всё благополучно шло в соответствии с нашим планом: москвичи, киевляне и минчане добрались до пограничного Чопа, куда сербы пригнали свой автобус и откуда через Венгрию повезли делегацию в Югославию. Все границы благополучно удалось пересечь, несмотря на несколько просроченных заграничных паспортов участников фестиваля. На усыпление бдительности пограничников бросили авангард кинодесанта, и перед обаянием популярных артистов во главе с Владимиром Гостюхиным и Аристархом Ливановым не смогли устоять ни русские с украинскими, ни венгерские с сербскими стражи.

И грянул бой, наш сербский бой!

Кроме русских, украинских и белорусских кинематографистов в Нови Сад прибыла греческая киноделегация во главе с директором Международного кинофестиваля в Салониках Мишелем Демопулосом, были здесь и десятки лучших кинематографистов и представителей СМИ Югославии. А болгарские и румынские власти своим кинематографистам в выдаче виз отказали.

Второй МКФ “Золотой Витязь” расширил свой регламент, учредив конкурсы не только художественных, но и документальных, телевизионных, анимационных и студенческих фильмов. Всего было показано 199 картин.

В ходе международной конференции-дискуссии с участием всех гостей фестиваля, после замечательных выступлении Виктора Турова, Юрия Ильенко, Владимира Гостюхина, Йована Марковича, Мишеля Демопулоса, я впервые публично сформулировал мысль о том, что “Золотой Витязь” доказал появление в мире нового явления славянской христианской кинемато­графи­ческой культуры.

О “Золотом Витязе” рассказывали все СМИ Югославии. Фестиваль стал центральным культурным событием блокадной страны. Торжественные церемонии открытия и закрытия транслировались по телевидению в прямом эфире, а когда на сцену пригласили всех участников кинофестиваля, они выстроились перед зрителями в четыре плотных — от края до края — ряда. На последовавшем приеме в честь открытия фестиваля на вертеле жарили барана, играл оркестр. Всё получалось без присущего иным кинотусовкам “халявного” душка — красиво, степенно, по-славянски. Трудно было предста­вить, что этот праздник совершается в стране, которой весь мир объявил блокаду.