Наследие Тьмы - Игорь Конычев

– Королев упырей? – Стефан нашел в себе силы удивиться. – В шахтах была Королева?

– Была, – подтвердил магистр. – Причем она пряталась до последнего, и я считал, что под землей просто обосновались несколько тварей, в поисках свежей крови перебравшихся через границу. Знай я о присутствии Королевы раньше, сразу бы понял, в чем дело.

– Большое было гнездо? – Маг закусил губу.

– Довольно большое, – задумался Фаргред. – Но некромант не успел как следует напитать Королеву своей силой, и, кажется, наоборот – сам подпитывался жизнями тех несчастных, что погибли от клыков тварей. Видимо, колдун почувствовал наше приближение и решил поберечь силы, а поняв, кто мы такие, он наскоро изменил свои планы и вздумал разделаться с нами по очереди. Он даже специально дал мне почувствовать гнездо упырей, чтобы я отправился все проверить.

– Так и есть. – Стефан разжал ладонь, показывая магистру оплавленные черные камни. – Их разметало по воронке, нашел, когда спустился, – пояснил он. – Наверняка раньше часть их лежала в шахтах.

– В воронке? – сразу же насторожился Фаргред, остановившись.

– Они больше не опасны, огонь выжег их сущность, – успокоил магистра альбинос, бросив камни на снег. – Меня больше беспокоит другое. Если ты прав, то сейчас несколько равных этому некроманту по силе Высших засели в каких-нибудь укромных местах и ждут момента для атаки.

– Наверняка, – согласился с доводами мага Фаргред.

– Если они ударят разом, то бездари из Академии с ними не справятся и погибнут, как слепые щенки. – Закончив свою мысль, альбинос тяжело вздохнул.

– Я извещу магистров о случившемся, и они будут готовы. – Доспехи лорда Драуга рассы́пались золотыми искрами. Магистр первым поднялся на высокое крыльцо небольшого домика и вежливо постучал в дверь. – У нас нет времени искать тварей самим. – Он несколько раз дернул на себя резную ручку, но дверь не поддалась.

– Не умеешь стучаться. – Тред передал опять задремавшего кхурина магистру и плечом вышиб дверной замок. – Вот как надо, – осклабился наемник и крикнул во тьму дверного проема: – Хозяева, к вам гости!

– Ты несколько запоздал с приветствием, – скептически заметил Вегард. Берсерк скользнул внутрь и через некоторое время появился вновь. – Пусто, – коротко бросил он и отошел с дороги, пропуская остальных.

– Скорее всего, владельцам не удалось пережить атаку некроманта. – Суккуба взглянула на магистра, и тот молча кивнул.

– Или их выжег Стефан, – заметил де Блейт. – Господин волшебник не слишком-то церемонился с оказавшимися на его пути людьми. Хотя тот, кто встал между магом и некромантом в момент их схватки, – сам виноват, – продолжил шпион, видя, что маг не собирается никак комментировать его слова.

– Их было уже не спасти, – неожиданно заступилась за альбиноса Энвинуатаре, хотя сам маг об этом никого не просил и вряд ли нуждался в заступничестве ровно так же, как и в чьем-то прощении. – все, кто оказался перед некромантом, были обречены на ужасную, мученическую смерть, пламя же архимага избавило их от страданий и спасло их души от вечной Тьмы.

Все посмотрели на альбиноса, но тот никак на это не прореагировал и, прихрамывая, вошел в дом.

Внутри, помимо узкой прихожей и отделенной тонкой перегородкой кухни, оказалась лишь одна комната, занимавшая основную часть дома. Она была просторной и чистой, хотя и казалась немного пустой. Сорвавшийся с ладони Энвинуатаре светлячок, кружась в воздухе, облетел все помещение и завис над массивным подсвечником, стоявшим на угловатом столе под окном. Покружившись у темного окна, светлячок поднялся к потолку и разгорелся сильнее, освещая комнату приятным светом.

– Раз никого нет, значит, можно не стесняться, – рассудил Тред и, протопав через всю комнату, уселся на широкую скамью, выдвинув ее из-под стола.

– То-то я смотрю – ты так стеснительно дверь высадил… – язвительно усмехнувшись, Вегард направился к выходу. – Обойду дом, а ты останься и отдохни, – бросил он собиравшейся идти с ним жрице и скрылся в ночной темноте.

В деревенском домике не наблюдалось изобилия мебели, так что Треду и Драгу пришлось идти к конюшням за теплыми плащами. Лежать на полу, пусть даже теплом – довольно неприятно, особенно под утро. Вернулись друзья не только с плащами, но и с провиантом, щедро выделенным уцелевшими жителями для своих спасителей. Расположившись у теплого очага, в котором весело потрескивал огонь, члены отряда принялись за еду, но почти все, наскоро перекусив, отправились спать, за исключением северянина и дворфа. Эту парочку не утомили ни долгие переезды, ни битва с упырями, ни ночь и убаюкивающее потрескивание огня. Они заявили, что пока всё не допьют – спать не лягут, к тому же Фаргред объявил всем, что деревню отряд покинет не раньше полудня, так как магу и жрице требовался хороший сон.

Две узких и твердых кровати уступили магу и жрице как наиболее уставшим. Но Стефан отказался от удобств и, завернувшись в плащ, лег рядом с огнем. Он быстро уснул, не обращая внимания на разговоры дворфа и северянина. Несмотря на неудобства, никто и не думал жаловаться. После ночевок под открытым небом даже узкая и жесткая лавка с наброшенным на нее плащом покажется мягкой периной… Фаргред расположился на полу в дальнем углу помещения, положив под голову свою походную сумку. Уже задремав, он почувствовал, как суккуба и эльфийка, перебравшаяся с предоставленной ей кровати, придвинулись к нему, но не стал им ничего говорить, провалившись в сон.

Никто не собирался вставать рано, но у громоподобно храпящего Драга было свое мнение. От его нескончаемых трелей проснулись, казалось, даже жильцы окрестных домов. Первым не выдержал Тред. Непрерывно сквернословя и не смущаясь при этом присутствия девушек, наемник ухватил дрыхнущего дворфа за короткую ногу и, поднатужившись, выволок его за дверь, плотно прикрыв ее. Храп хоть и не прекратился, но стал значительно тише, так что все смогли поспать еще немного.

Когда магистр открыл глаза, солнце уже поднялось высоко и теперь освещало своими яркими лучами изуродованную землю и все, что осталось от деревни. Картина была удручающей и печальной. Почти половина домов больше не годилась для жилья, а многие из них и вовсе только издали напоминали людские постройки, больше походя на кучку выгоревших головешек. На краю огромной воронки стояла Энвинуатаре и, сложив руки на груди, молилась. Холодный ветер, безразличный к людскому горю, неуместно весело играл светлыми волосами полукровки, заставляя их переливаться в солнечном свете. К девушке подходили местные жители, спеша присоединиться к ее молитве и почтить память погибших друзей и соседей.