Адептус Астартес: Омнибус. Том I (ЛП) - авторов Коллектив

Но сердце этого единого организма держалось за счет… культового поклонения, в чем ему катастрофически отказывали.

Планетарная гвардия выдававшего себя за божество тирана предположительно насчитывала не одну тысячу хорошо вооруженных солдат, хотя никто не мог наверняка судить об уровне их профессиональной подготовки. С этой целью первый удар по еретикам должна была нанести Имперская Гвардия и испытать на себе силу сопротивления, после чего в бой ожидалось бросить более семи сотен Космических десантников под командованием лорда Владимира Пью. Перед ними ставилась задача начать организованный штурм столицы, сразиться с солдатами претории и обратить их в бегство.

В то время как скауты должны были осуществлять диверсионные набеги на город и наносить врагу укусы исподтишка, подобно досадливым блохам…

Корабль выполнил посадку. Взобравшись на медный серпантин поручней, Ереми, прищурившись, смотрел на сверкающие шлемы Кулаков, сидевших в наземных рейдерах, с ревом выкатывавшихся из чрева соседнего трюма на волнистую черную поверхность древнего лавового моря.

Военные транспортеры двигались с пробуксовкой, широкими гусеницами высекая из стекловидной глади искры огня подобно тому, как кремень высекает искры из кресала. Стрелковые башни, оснащенные лазерными пушками, настороженно вращались, но ничего подозрительного на местности замечено не было.

Кулаки попарно начали покидать транспортеры. В ночное небо, застилая звезды, поднимались столбы дыма и тучи пепла. Но призрачный свет одной из яйцевидных лун Каркасона все же пробивался сквозь дымное марево и, отражаясь от блестящей поверхности лавы, похожей на иллюзорное серебряное озеро, оставлял на ней холодное светлое отражение. Порыв легкого ветра донес до Ереми запах пепелища. Тогда люк захлопнулся, снова запечатав судно, и оно, низко и ловко лавируя над поверхностью планеты, понеслось вверх и вперед в направлении городских предместий.

Эти непроглядно черные конусы строений…

Внутри них и за ними то вспыхивали, то угасали многочисленные огоньки. Обсидиан и стеклобетон пропускали только слабый отблеск их яркого света. Картина напоминала рой фосфоресцирующих созданий, безмолвно парящих над непроницаемой бездной океана, неизмеримой глубины, длины и ширины…

И выше над всем этим тоже то появлялось, то исчезало тонкое шитье света, не позволявшее забывать о смерти.

Спускаемый аппарат с резким воем пошел вниз. Прокатившись несколько метров по земле, он замер, и выходной люк снова отворился. Из него на этот раз показались, построившиеся по трое, Россомахи и скауты из других отрядов, возглавляемые сержантами. Едва оказавшись на земле, они тотчас рассыпались в разных направлениях. Опроставшись, спускаемый аппарат с еще отвисшей губой люка и высунутым, как у идиота, языком трапа, начал втягивать сходни. Оглушительно взревели двигатели, выпустив обжигающие струи горячего воздуха.

Поначалу пилот даже не мог сообразить, была ли черная поверхность под ним, пронизанная огоньками света, твердой или только создавала это обманчивое впечатление. Теперь же, в окружении приземистых башен из блестящей гладкой мглы с тускло мерцающими внутри сердечками, словно просвеченными рентгеновским излучением, он, вероятно, на какое-то время утратил ориентацию, потому что небо над головой тоже пронзали сотни тончайших пульсирующих линий когерентного света, которые то появлялись, то исчезали, вспыхивая яркими точками при каждой встрече с атмосферной пылью. Исходили они откуда-то изнутри города, обшаривая небо в поисках целей — чужих кораблей. Лазерная сетка, вывязываемая поисковыми пучками «света в двух измерениях, постоянно пребывала в движении. Вероятно, управляли ею лексомеки с компьютерными мозгами, превращенные в киборгов и прикованные к своему оружию.

Когда спускаемый аппарат взмыл в воздух, лазерная ловушка задела его своим подолом. Световые нити раскалились добела. Корабль вспыхнул, озарив на короткое время местность под собой, где до сих пор плясали только размытые отражения кружевной эфемерной вязи, выплескиваемой эбеновым городом. Судно, на котором всего несколько минут назад прибыл Ереми, прекратило свое существование, распавшись на мириады частиц.

Он, Тандриш, Д'Аркебуз, Акбар и сержант, скрючившись, присели у основания одной из приземистых стекловидных башен.

Ереми потряс головой и протер глаза. Окружающая местность вдруг представилась ему совершенно чуждой. Благодаря усиленному оккулобом зрению он видел все с отчетливой ясностью. Все же, что именно он видел? Что означали все эти огромные структуры и формы, вздымавшиеся во тьме? Что это было за «минеральное создание», в самое сердце громады комплекса которого их сбросили? Впрочем, никакая опасность им пока не угрожала. Они находились в тихом месте, средоточии покоя и заброшенности, без малейших признаков жизни… хотя как долго признаки жизни будут отсутствовать, оставалось не ясно.

И это место считалось человеческой обителью. Инопланетяне здесь не жили. Тогда что представлял бы собой инопланетный мир, где нет места правильным геометрическим формам.

Тандриша окружение тоже, похоже, зачаровало. Ереми, руководимый то ли странным чувством братства, то ли желанием поддержки, высказать которое вслух он не мог решиться, почти приник к бывшему жителю подземного города. А может быть, причиной тому было стремление разгадать загадку таинственного города, что было, по всей видимости, проще при сложении общих усилий. Два взгляда могли дать стереоскопическое представление и расширить горизонты видимого.

Почти приник. Почти. Узы, связывавшие их тройственный союз, по-прежнему отличались неустойчивостью, полюса отношений менялись с плюса на минус, и наоборот. Презрение к другому имело прилипчивый, горько-сладкий вкус. Их соперничество, словно штифт, проходило через их кости, связав троицу в танце смерти с элементами па-де-труа. Они походили на богомолов, которые поедают себе подобных во время акта совокупления, и несмотря на такой трагический исход, все равно притягиваются друг к другу, подчиняясь причудливому тропизму.

Леденящий душу инцидент у теплового колодца… но потом: руки, протянутые в Тоннеле Ужаса… обитатель верха по одному ему известной причине вернулся за своими двумя товарищами, какой бы та причина ни была… Во имя искупления? Едва ли! Из снисходительности? Возможно…

Сам Д'Аркебуз одновременно насмехался и молился о чистоте.

— Подумайте о том, что видите! — донесся до него настойчивый голос сержанта.

Вдруг Ереми увидел, что все окружающее подчинено закону. Во всем было согласие и оп ределенный порядок. Нараспев он прошептал старинное заклинание семейства Веленсов, загадочные слова, используемые обычно членами клана перед включением техники: «Artifex аrmifer digitis dextris oculis occultis!», потому что теперь, кажется, он угадал идею технов города Саграмосо.

Исполинские зонты черного стеклобетона поверх башен… зонты, которые, по всей вероятности, перерастали в конусы и шпили. Здания, защищенные обсидиановыми панцирями, стекловидными пологами, куполами… Сооружения, похожие на гигантские колокола, высеченные из гагата… Гладкие башни, конусом уходившие вниз, в подземный город, оставляя позади ровные площадки, расчерченные на квадраты пространства с намеками на силуэты кровель. Другие сужающиеся и сворачивающиеся здания напоминали панцирных тварей, приготовившихся к атаке, кубы, превратившиеся в конусы.

Город, способный перестраиваться и менять назначение своих частей, крупные панели из стеклобетона, плавно скользящие, наклоняющиеся, обводящие. Открывающиеся и закрывающиеся шахты… Дороги, поднимающиеся кверху и переходящие в стены. Уровень под уровнем бесконечных дорог. Закрученные в спирали плоскости, штопором уходящие вниз и вверх.

«Город-машина» из гладкого черного скользящего стекла…

И оно вовсе не было черным. Теперь, когда Ереми постиг эти формы, которые изменялись прямо у него на глазах, он начал различать богатый спектр темных оттенков: пурпура, индиго, аметиста.

На горизонте заполыхали серые вспышки грозовых разрядов, как будто кромка планеты коротила с небом. До слуха доносились приглушенные разрывы далеких взрывов. Имперская Гвардия, должно быть, нарвалась на восставшие силы обороны, или наоборот.

Три других отряда скаутов во главе со своими сержантами проворно скрылись в мерцающей мгле темных внутренностей города-машины. Но Юрон, похоже, предпочел еще немного выждать. Ереми понял, что сержант решил дать своим Россомахам еще несколько бесценных мгновений, чтобы те освоились и полностью адаптировались к шоку встречи с совершенно новым. Теперь Ереми, попав в абсолютно чуждую среду, никогда больше не почувствует себя таким растерянным. Он естественно впишется в нее и сделает это с расчетливой точностью машины. Во всяком случае, он надеялся на это. Ереми принюхался: в воздухе слегка пахло сажей, золой, гарью пепелищ, вулканическими породами, теплым едким бальзамом. — И поймите то, что слышите! Он слышал, как шлепали, шаркали и скользили гидравлические конечности города. И далекие отзвуки огня болтеров. Сначала слышался короткий сухой треск, сопровождающий выброс плазмы, затем резкий свист загорающейся смеси, набирающий высоту и мощь кинетической энергии. Вслед за этим почти мгновенно раздавался пронзительный звук полета, заканчивающийся грохотом разрыва…