Искупление - Олег Рой

– Ладно, давай показывай фотографию своего шефа.

Фотографиями Стаса Сергей давно догадался озаботиться и теперь показал собеседнику самый крупный и четкий снимок.

– Он? – спросил, уже откуда-то заранее зная, что ответ будет утвердительным. И не ошибся в своем предчувствии.

– Он, – кивнул бывший чекист. – Точно он. У меня на лица память профессиональная. Это именно на него напал тот парень…

После разговора со стариком в душе Головина образовалась полная сумятица. Сомнений в том, что именно Станислав Михайлович был тем человеком, в которого прямо посреди улицы выстрелил неизвестный (и попал, как утверждал киоскер), почти не оставалось. Но объяснения, кто и почему стрелял в его шефа, Сергей найти не мог, как ни искал. Он уже точно знал, что Шаповалов в тот момент уходил от полиции, воспользовавшись подсказкой своего начальника отдела безопасности. Пройдя через чердак на крышу, а оттуда на крышу соседнего дома, с которой спустился по пожарной лестнице, Станислав как раз и должен был оказаться вскоре у этого газетного киоска, тут все сходилось. Но его преследователь?.. Откуда он взялся? Кто он такой? Если, скажем, полицейские перед тем, как брать подозреваемого, расставили вокруг дома и соседних домов посты… И этот человек в темной куртке и надвинутой на глаза шапке был одним из них… И он погнался за Стасом, попытался его остановить… Нет, ничего похожего даже и быть не может. Полицейский в этом случае вел бы себя совсем иначе. Бежал бы, кричал, требуя немедленно остановиться, предупреждал бы, что будет стрелять, действительно выстрелил бы сначала в воздух… И уж никак не из пистолета с глушителем. Так что загадочный тип вел себя скорее не как полицейский – а как профессиональный киллер…

Так и не уехав с Тверской, Головин сидел в своем джипе, припаркованном недалеко от газетного киоска, курил неизвестно какую по счету сигарету и напряженно размышлял. Только что поступившая к нему информация выглядела столь странно, что он никак не мог структурировать разбегавшиеся во все стороны мысли.

Итак, предположительно можно было остановиться на том, что в его шефа стрелял наемный убийца. Который или пришел вместе с полицией (что весьма удивительно), или оказался здесь в это же самое время по случайному совпадению (что еще более невероятно). Единственное возможное объяснение, которое могло сейчас прийти в голову Сергею, заключалось в следующем. Таинственный некто, который хотел, чтобы Стаса обвинили в убийстве Жданова, который подтасовал улики и навел на Стаса полицию, решил на всякий случай подстраховаться и вместе с омоновцами отправить к Шаповалову еще и киллера. На всякий случай, если арест вдруг сорвется… Или нет? Может быть, это было частью плана? Может быть, киллер специально должен был убить Стаса именно в тот момент, когда бойцы выводили бы его из подъезда? Нет, это уж совсем бред какой-то! Надо быть полным идиотом, чтобы убирать клиента на глазах целого взвода омоновцев. Это было бы опасно для убийцы, даже если бы он стрелял из укрытия, скажем, с чердака. Хотя… Предположим, что он действительно был в укрытии и оттуда увидел, как Стас уходит по крышам. Увидел и погнался за ним… Да, такое теоретически возможно. Маловероятно, но возможно.

Решив пока удовлетвориться таким объяснением, Головин отметил для себя первый пункт дальнейшего плана действий – необходимо найти того, кто мог подставить его шефа. Не только подставить, но и ненавидеть до такой степени, что еще и подослать к нему наемного убийцу.

Этот пункт представлялся весьма важным, но имелся и другой, который казался едва ли не важнее, чем первый. Нужно было разыскать Станислава – и как можно скорее. Судя по рассказу киоскера с богатым чекистским прошлым, пуля киллера Стаса все-таки задела. Не убила – иначе тот не мог бы убежать на другую сторону Тверской, – но ранила. А вот насколько серьезно – неизвестно. И именно с поиска ответа на этот вопрос нужно было начинать, а не сидеть здесь, гадая, по какой логике действовал киллер. Сейчас это менее важно. И даже заказчик менее важен.

Ругая себя за то, что оказался таким тугодумом, Сергей тут же схватился за телефон, позвонил заместителю и дал команду немедленно разослать ребят по всем больницам и клиникам, особенно в центре города. Пусть делают что хотят, землю носом роют, но как можно скорее выяснят, не обращался ли к врачам, начиная с вечера пятницы, мужчина лет сорока с пулевым ранением? Прилично одетый, без документов и, весьма вероятно, назвавшийся вымышленным именем.

– Задачу понял, – отрапортовал, выслушав, зам. – Морги, я так понял, тоже прошерстить?

– Морги? – на миг задумался Сергей. Подобный вариант пока не приходил ему в голову. А меж тем, как это ни неприятно осознавать, подобный исход событий представлялся весьма вероятным. – Да, и морги тоже, конечно.

Головин уже собирался позвонить Юрию, когда телефон в его руке завибрировал.

– Есть новые сведения, – доложил Виктор. – Помните, вы просили проследить за квартирой Олеси. Видимо, с ней что-то не так. Окна все время темные. Похоже, она сбежала.

– Ты не отследил?

– Я же не могу все время сидеть на одном объекте, – обиделся подчиненный. – Вы сами дали указание наблюдать и здесь, и там. А я же не резиновый, чтоб разорваться.

Сергей вздохнул. Похоже, Виктор прав. Придется проверить, куда делась Олеся. Вдруг она все-таки связана с шефом и ломала комедию просто для отвода глаз, а сейчас, чем черт ни шутит, отправилась к нему. «Как жена декабриста», – мелькнула мысль, и Сергей покачал головой: уж больно не вписывалось подобное самопожертвование в образ Оксаны. Тут скорее другое. Провинилась и дала деру?.. Надо разобраться.

– Потрись пока там, соседей порасспрашивай. Только потихоньку, – дал указание Головин, набрал номер Юрия и попросил, чтобы тот имел в виду информацию обо всех чрезвычайных положениях в городе. Весьма вероятно, что его шеф ранен, а быть может (не дай бог, конечно!), и убит. Нужно искать его, живого или мертвого, не забывая при этом, что у Стаса нет с собой документов. Кроме того, в криминальных сводках могла всплыть и Оксана.

– Подожди, не клади трубку. Ты сейчас где? – спросил Юрий, когда Головин договорил.

– На Тверской около газетного киоска, на который ты мне дал наводку. А что?

– Можешь подъехать сейчас ко мне? Есть разговор.

– Что? – тотчас вскинулся Сергей. – Какие-то новости?

– Лучше не по телефону. Приедешь?

– Разумеется. Ты уже на службе?

– Ну конечно, а где же мне быть? Подъезжай ко входу в «Эрмитаж», встретимся там.

– Хорошо, скоро буду.

Выруливая на Бульварное кольцо, Головин бросил взгляд на часы и очень удивился – уже почти половина одиннадцатого. Он так задумался, что провел в размышлениях больше двух часов и даже не заметил, как они пролетели.

В саду «Эрмитаж» в этот утренний час было малолюдно, каток не работал, музыка не звучала. Юрий и Сергей неторопливо шагали по расчищенным дорожкам между чуть припорошенных снегом газонов.

– Ты, кажется, интересовался Олесей Владимировной Петуниной? – хмуро спросил Юрий, стряхивая снег с рукава элегантного пальто.

– А что, о ней уже что-то есть?

– Вот именно, что есть. Она была убита позавчера. В той самой съемной квартире на Алабяна, которую снимает ей Шаповалов. Она и вместе с ней еще один парень.

– Вот это да… Ни фига себе! – Головин даже остановился, пытаясь осмыслить услышанное. – Подробности расскажешь?

Вот и нашлось объяснение исчезновению Олеси. А Виктор – молодец, вовремя заметил, жаль только, что киллера не застал…

– Пока я сам знаю не слишком много, – пожал плечами Юрий. – Убили их в субботу вечером, стреляли из пистолета «макаров»…

– Надеюсь, хоть в этом убийстве не обвиняют моего шефа? – мрачно пошутил Сергей.

– Ничего не могу сказать, – отвечал его собеседник. – Разве только то, что исполнителем был, по всей вероятности, все-таки не он. Оба убитых, и парень, и девушка, застрелены, что называется, по классике – с контрольным выстрелом в голову. Явно работал профессионал. И, похоже, пистолет был с глушителем. Соседка клянется, что не слышала выстрела. Зато видела в глазок предполагаемого убийцу, который выходил из квартиры. И похож он по ее описанию не на Шаповалова, а совсем на другую знакомую нам личность…

– Высокий, плечистый, слегка сутулится, темная куртка и шапка, надвинутая на самые глаза? – догадался Головин.

– Именно так, – кивнул его друг. – Пока следствие по делу Олеси только началось, и никто, кроме меня, не связывает ее с Шаповаловым. Но, боюсь, очень скоро до этого дойдет.

Высокий, плечистый… тоже мне приметы. Да только у Головина таких парней десяток. Сутулость тоже можно не принимать серьезно в расчет – профессионал, наверняка знает, что делает, и заботится о том, чтобы в памяти свидетелей осталась одна яркая деталь. Зациклишься на ней – и не заметишь других, более существенных.