«Я сам свою жизнь сотворю» Инженер. Функционер - Геннадий Вениаминович Кумохин

Мол, про кого-то он что-то не так сказал. Но, во-первых, у нас здесь не институт благородных девиц, и эти стены слышали немало резких слов, когда нужно было призвать к порядку нерадивых работников. Ведь необходимость убирать снег на улицах и тротуарах у нас никто не отменял. И товары в магазинах сами по себе не появятся. Не так ли? Ну, и потом, в этом зале присутствует достаточно много опытных коллег, которые могут запросто подойти к нашему еще недостаточно опытному коллеге и по-товарищески подсказать ему, если он где-то бывает резковат. Как вы считаете, коллеги? В заключение я предлагаю предоставить возможность Виталию Алексеевичу поработать на этой должности и реализовать изложенную им программу.

По растерянному лицу Позднеева я прочел, что сейчас он ни за что не осмелится поставить на голосование вопрос об отставке председателя исполкома. Так что запланированный переворот не удался. В очередной перерыв ко мне прорвался очередной подголосок Василия Федоровича, бывший боксер.

— Дать бы тебе в морду, — мечтательно произнес он.

— А ты попробуй, если нет других аргументов, — ответил я.

С той поры я все реже мог приходить на сессии, и каждый раз я с огорчением замечал перемены в настроениях депутатов. Распалась прежде дружная наша группа. Больше того, наш коллега Падалкин, избранный, по нашему настоянию, заместителем Позднеева, переметнулся во вражеский стан и стал непримиримым врагом самоуправления.

Но с еще большим сожалением наблюдал я такую картину: теперь мои коллеги все чаще появлялись в закутке, где их отоваривали разного рода заказами. Причем это делалось не гласно, для всех, а одним доставалось больше, другим меньше. Так формировалась почва для подкупа депутатов.

Не случайно поэтому фокус с низложением Замочникова, который не удался после моего выступления, прежние мои коллеги повторили уже без всякого обсуждения, просто набрав необходимое количество подписей депутатов с требованием уволить неугодного предиспокома.

И уж совсем анекдотичным оказалось появление нашей коллеги — депутата райсовета в рекламе МММ — в образе «простой одинокой женщины из народа Марины Сергеевны, мечтающей о новых сапогах, машине и загородной даче». Для многих из нас это было настоящим шоком. Но эпопея взлетов и падений отечественных финансовых пирамид только еще начиналась.

И опять у нас под окнами на Ленинском проспекте по ночам ходили танки. Это было уже слишком. Но теперь мы ничего не ждали ни от ближайшего, ни тем более отдаленного будущего. Мы понимали, что идет борьба за власть. Для большинства из нас в этой борьбе уже не было героев. Что-то темное и зловещее висело над страной и придавливало к земле сильнее всякой пурги.

Было ясно, что в России начинается гражданская война. Однако о ней никто не говорил. Каждая противоборствующая сторона обвиняла другую в попытке государственного переворота. Последовала попытка штурма Останкино, а затем осада и расстрел Белого дома.

Из всех моих знакомых только один человек мог пострадать в результате этих событий — Виталий Алексеевич Замочников.

Совсем неожиданно для нас он стал первым заместителем Председателя РФФИ (Российского фонда федерального имущества) и прямым антагонистом Анатолия Борисовича Чубайса. Несколько раз я приходил к нему в кабинет, расположенный, если мне не изменяет память, на двенадцатом этаже министерского здания на Новом Арбате, и он рассказывал, что ведомство Чубайса находится этажом ниже и там всем заправляют «консультанты» из США, которые ногой открывают двери в его кабинет.

Одно время получил известность «четвертый вариант приватизации», который предлагал Замочников. Он предусматривал больше прав трудового коллектива при проведении приватизации государственных предприятий, в отличие от чубайсовских, совсем уже грабительских и одиозных вариантов. Замочникова сняли с должности весной, а с ним «похоронили» и его вариант, но зато он уже никак не был стороной в развернувшейся осенью войне.

После победы Ельцина стало совершенно ясно, какой удел на долгие годы избирает для себя огромная страна — служить задворками западной цивилизации.

Лужков, мэр Москвы, входивший в команду победителей, разогнал Моссовет и все районные Советы, а все районы Москвы, под предлогом оптимизации управления, ликвидировал, создав несколько округов и огромное количество мелких райончиков.

Спешно приняли новую Конституцию, благословляющую президентскую форму правления, а о самоуправлении, так же, как и о других принципах демократии, потом долгое время и не вспоминали.