Нина - Авраменко Илья Владимирович

На соседних путях застыл сломавшийся трамвай, у которого суетились рабочие в оранжевых жилетах. Увидев подкативший вагон, они, размахивая руками, кинулись к нему:

- Братан, разводку дай!

- И реле! Реле третьей группы!

- Да что сидишь, как болван! Быстрее! Разводку давай! Да двери-то открой!

Михаил растерянно открыл двери и, встав с места, спросил:

- Как вы сказали? Простите, что дать?

- Да разводку! Разводку из биндюги! Быстрее!

- Да что сидишь! У нас замыкание, а он сидит!

Внезапно они замолкли, оглядывая салон.

- Ни, хрена себе… Вино пьёт… Бабу катает… Биндюгу не открывает! Да ты, парень, вообще, кто такой? Ты почему на нашем маршруте?

- Сейчас я вам всё объясню, - уверенным тоном заявил Михаил, выбираясь из! кабины и заслоняя собой Нину.

- Постой. Это какой вагон? Это же пятнашка. Он вообще в депо должен стоять!

«Попались, - с весёлым страхом подумала Нина. - Кажется, нам пора домой».

Она потянула Михаила за руку и бросилась по салону к открытой задней двери. Михаил на ходу подхватил под мышку Петьку, висевшего на перекладине, и втроём они спрыгнули с задней подножки.

- Держи! - раздались крики за спиной. - Братва! Бей их! Милиция!

Нина быстро сориентировалась. Оглянувшись на бегу, она увидела, что Петька сидит на руках Михаила и грозит кулаком, догоняющим их трамвайщикам.

- Не уйдут! Держи угонщиков!

- За мной! - крикнула она Михаилу и свернула во двор.

- Нина, не стоит… Не стоит беспокоиться! - слегка задыхаясь от бега, говорил он. - Сейчас мы всё… Мы всё уладим!

- Быстрее, быстрее, сюда!

- Да стойте же вы!

Он с силой ухватил её за плечо и остановил.

- Нет причин для паники, - успокаивающе заговорил Михаил, но Нина вдруг увидела за его спиной чёрную машину, влетевшую во двор.

Оттуда выскочили двое здоровенных амбалов с бритыми головами. Держа двери распахнутыми, они выжидающе смотрели на Нину.

- Ну, долго стоять будем? - спросил один.

От его голоса у Нины почему-то сначала ноги подкосились, а потом, словно крылья за спиной выросли. Не помня себя от испуга, она развернулась и потащила Михаила за собой - мимо мусорных баков, вдоль забора, а вот и дырка в заборе - здесь она проходила каждое утро. срезая угол по пути на остановку - и бегом, бегом через школьный двор, и снова мимо мусорных баков. Ворота закрыты! Кто только додумался закрывать их на ночь! Но эта преграда не остановит Нину. Она живо подвинула к воротам тяжеленный бак, влетела на него и перемахнула на другую сторону.

Михаил, подчиняясь азарту побега, тоже вскочил на бак, передал Нине Петьку, а потом занёс ногу над воротами. Но он оказался не таким ловким, как Нина, и бак опрокинулся под его ногами со страшным грохотом. Михаил повис на створке ворот, болтая ногами, но вот, наконец, смог перевалить своё грузное тело и тяжело спрыгнул.

- Быстрее, быстрее, - Нина помогла ему подняться, а Петька сам запрыгнул к нему на руки. - Нам через дорогу!

Они перебежали улицу. Вот и песочница, а вот и родной подъезд.

Всё, спасены. Сердце Нины бешено колотилось, и она никак не могла попасть ключом в замочную скважину.

- Классно покатались! - счастливо произнёс Петька, когда они, наконец, остановились в прихожей за захлопнутой дверью. 

Глава 30 

Короткая прогулка на «персональном» трамвае, завершившаяся так неожиданно, привела к печальным последствиям для костюма Михаила. Его пиджак и брюки были испачканы известкой. Кроме того, присаживаясь на стул, он поморщился и непроизвольно схватился за колено.

- Ушибся? - спросил Петька. - Мам, давай зелёнку!

- Ничего, пройдёт, - Михаил потрепал его по голове. - Главное, что все целы и все вместе. Когда убегаешь, главное, друзей не растерять по дороге.

- Я всё почищу. Переодевайтесь. - Нина достала из шкафа и протянула ему тренировочный костюм.

- Не стоит беспокоиться, - Михаил встал, неловко отряхивая рукав. - Я привык сам справляться с такими проблемами.

- Да вас в метро не пустят в таком виде. Идите в ванную, умойтесь и переоденьтесь, - приказала Нина. - А ты, дружок, пей свой кефир, чисть зубы и шагом марш, в кровать.

- Строгая у нас хозяйка, - Михаил подмигнул Петьке.

- Строгая, но ужасно справедливая. - Тот тоже попытался подмигнуть, но пока он умел это делать только двумя глазами одновременно.

Сидя на кухне и слушая, как шумит вода в ванной, Нина пыталась унять своё непонятное волнение. «Не надо было мне пить так много шампанского», - укоряла она себя, и сама понимала, что дело не в шампанском.

Михаил вышел, приглаживая влажные волосы.

- Нина, я не успел вас предупредить… Не надо было так волноваться. Та машина, во дворе…

- Я не сомневаюсь, что вы бы справились с ними, - остановила его Нина. - Но женщины - они как лошади. Пугливы и спасаются бегством.

- Поэтому вы бросили свою работу? - осторожно спросил он. - Испугались и спаслись бегством? Если вам неприятна эта тема, не отвечайте. Мне просто хочется знать о вас всё. Какой вы были в детстве, о чём мечтали, где были и где мечтаете побывать. Вы для меня - загадка. Прекрасная и манящая тайна, скажем так. Мне почему-то кажется, что вы пережили какое-то потрясение, которое перевернуло всю вашу жизнь. Это так?

- Может быть, так, - еле слышно проговорила Нина.

- Но я хочу сказать, что жизнь никогда не переворачивается окончательно. Знаете, как устроены спасательные шлюпки? В самый страшный шторм они могут даже перевернуться, но всё равно примут правильное положение. И поплывут себе дальше, к надёжному берегу. Могу я посмотреть вашу ладонь? - неожиданно спросил он.

- Посмотрите, - она протянула ему руку.

У него были сильные, мягкие и удивительно тёплые пальцы. Он водил ими по линиям ладони и говорил что-то о судьбе, о жизни, о холме Венеры. Нина плохо слушала его. Она и сама знала всё о своей судьбе, но сейчас ей был необходим этот мягкий заботливый голос, и ей хотелось, чтобы он не замолкал ни на минуту.

Но он всё же, замолчал, когда притянул её пальцы к своим губам.

- Вот видите, - сказала она, не отнимая руки, - Вы и так всё обо мне знаете. А я о вас не знаю ничего.

- У нас будет ещё много времени. Вы узнаете всё, что захотите узнать. От вас я не смогу ничего скрыть.

Он поцеловал её запястье, и подсел ближе, и взялся за другую её руку, а Нина гладила его по щеке, по виску, где поблёскивали несколько седых волосков, и вдруг его губы оказались прямо перед её лицом, и она закрыла глаза…

Они замерли в долгом поцелуе, наклонившись, друг к другу над кухонным столом. Наконец, Нина оторвалась от него и встала.

- Нет, подожди, - прошептал Михаил и тоже встал и обнял её, с силой прижимая к себе.

От его рук и широкой выпуклой груди в Нину словно вливалась какая-то сила, и она тоже сжала его в объятии. Её руки обвили его шею, и губы слились жарко и жадно.

- Иди сюда, - шепнула она и провела его в спальню.

Включив ночник, она откинула одеяло и сказала:

- Ложись. Я сейчас.

Ей не хотелось при нём рыться в вещах, отыскивая пеньюар, поэтому она вернулась из ванной, завернувшись в длинное полотенце. Нина выключила свет, и он разочарованно протянул:

- Зачем? Я так хотел тобой полюбоваться…

Она заглушила его слова поцелуем, и он послушно подвинулся и был ласков, терпелив и нетороплив…

Нина сама себе удивлялась. Впервые в жизни она не ждала, не уступала, не подчинялась - она вела себя с Михаилом так, как Саша вёл себя с ней. Она ласкала его, и направляла его руки туда, куда требовало её тело. Но, он и сам угадывал все её желания, и им не нужны были слова…

Только когда он, уже немного задыхаясь от нетерпения, вдруг замедлил свои движения, она поняла его и прошептала: «Ни о чём не думай. Сегодня мне можно…»

Потом, лёжа на его руке, она слушала его тихий голос и целовала его мягкие пальцы, один за другим. Пальцы сами сменяли друг друга на её губах, потом скользнули по скулам, по щекам, по шее…