Жатва - Тесс Герритсен

– Что заставило его звонить так поздно?

– Его беспокоило состояние одной из пациенток. У нее началась послеоперационная лихорадка, и Аарон хотел обсудить принимаемые меры. Рентген. Анализы. Вы все-таки можете мне сказать, зачем вам это нужно?

– Конечно могу. Я пытаюсь восстановить хронологию событий. Итак, около двух часов ночи доктор Леви позвонил в хирургическое отделение, и вы подошли к телефону.

– Да.

– А вы говорили с ним после этого? После двух часов ночи?

– Нет.

– Вы пробовали ему позвонить?

– Да. Оказалось, что он уже выехал из дому в больницу. Я говорила с Элейн.

– В какое время вы с нею говорили?

– Точно не помню. Вероятно, часа в три. Может, минут пятнадцать четвертого. У меня тогда голова была занята пациенткой, и на часы я не смотрела.

– А утром вы не звонили ему домой?

– Нет. Я несколько раз посылала ему вызов на пейджер. Ждала, что он позвонит, но он не звонил. Я знала, что доктор Леви где-то в клинике. Его машина стояла на служебной парковке.

– В какое время вы видели его машину?

– Я не видела. Ее видел мой друг… доктор Ходелл. Он приехал в Бейсайд около четырех часов утра. Простите, а почему убойный отдел вдруг решил заниматься самоубийством?

Кацка не ответил на ее вопрос.

– Элейн Леви утверждает, что примерно в четверть третьего ее мужу позвонили. Он сам взял трубку, потом оделся и вышел из дому. Вам что-нибудь известно об этом звонке?

– Нет. Возможно, ему звонила кто-то из медсестер. Разве Элейн не знает, кто звонил?

– Не знает. Ее муж сам ответил на звонок, а потом унес аппарат в ванную. Разговора она не слышала.

– В четверть третьего я ему не звонила. А теперь я очень хочу знать, почему вы задаете мне подобные вопросы. Вряд ли это та рутинная процедура, когда полиция опрашивает всех подряд.

– Нет, это не рутинная процедура.

У Эбби заверещал пейджер. Ее просили позвонить в ординаторскую. Ничего срочного, но ей осточертел разговор с детективом. Она встала со скамейки:

– Простите, мистер Кацка, но мне пора возвращаться к работе. Меня ждут пациенты. У меня нет времени отвечать на туманные вопросы.

– Ошибаетесь, доктор. Мои вопросы весьма специфичны, но туманными их не назовешь. Я пытаюсь выяснить, кто звонил доктору Леви поздно ночью и о чем вел с ним разговоры.

– Зачем?

– Это могло спровоцировать смерть доктора Леви.

– Уж не хотите ли вы сказать, что кто-то убедил Аарона поехать в клинику и там повеситься?

– Пока что я пытаюсь выяснить, кто с ним говорил.

– Почему бы вам тогда не обратиться прямо в телефонную компанию, или как это теперь называется? У них должно быть специальное оборудование. Они вам подскажут, с какого номера звонили.

– Это я уже сделал. Так вот: в четверть третьего доктору Леви звонили из Бейсайда.

– Ничего удивительного. Ему могла позвонить дежурная медсестра.

– Или кто-то еще, кто тоже в это время был в здании клиники.

– У вас уже готова теория? Получается, кто-то позвонил из клиники Аарону и сказал ему нечто такое, после чего он отправился вешаться?

– Мы рассматриваем не только самоубийство, но и другие версии.

Эбби посмотрела на Кацку. Ей показалось, что она недопоняла. Эбби медленно села. Оба молчали.

Медсестра выкатила из здания коляску с женщиной. Некоторое время обе любовались хризантемами, затем коляска поехала дальше. Единственным звуком, нарушавшим гнетущую тишину, было мелодичное журчание фонтана.

– Получается, его могли убить? – спросила Эбби.

Кацка не торопился с ответом. Вглядываясь в его лицо, Эбби почти знала ответ: «Да, могли». Но пока детектив сидел неподвижно. Он был не из тех, кому вечно мешают руки.

– Аарон повесился… или нет? – напрямую спросила Эбби.

– Результаты вскрытия свидетельствуют об асфиксии.

– То есть они были вполне ожидаемы. Следовательно, это самоубийство.

– Весьма вероятно.

– Тогда почему же, имея результаты вскрытия, вы сомневаетесь?

Кацка молчал. Эбби впервые увидела в его глазах неуверенность. Он взвешивал слова. Чувствовалось, он везде и во всем привык просчитывать различные варианты. Для таких людей даже спонтанность была результатом тщательно спланированных действий.

– За два дня до смерти доктор Леви купил новенький компьютер.

– И что? Покупка компьютера – повод для ваших вопросов?

– С помощью этого компьютера доктор Леви совершил несколько действий. Сначала забронировал два авиабилета на карибский остров Сент-Люсия. Дата вылета – ближе к Рождеству. Затем послал электронное письмо в Дартмут, где учится его сын. Письмо касалось их планов на День благодарения. Подумайте об этом, доктор. За два дня до самоубийства человек строит планы на будущее. Мечтает об отпуске, о море и пляже. И вдруг кто-то звонит ему в четверть третьего ночи. Доктор Леви одевается, садится в машину, приезжает в больницу. Там он поднимается в лифте на тринадцатый этаж, после чего по лестнице идет на четырнадцатый. На этом этаже доктор Леви заходит в палату люкс и выбирает место, где свести счеты с жизнью. Этим местом оказывается гардеробная. Он вытаскивает брючный ремень, один конец закрепляет на штанге, второй – на собственной шее. Остается лишь поджать ноги и повиснуть. Сознание не угасает мгновенно. У доктора Леви было пять или даже десять секунд, чтобы передумать. У него жена, двое детей, желанный отпуск и путешествие на Сент-Люсию. Но он выбирает смерть. В одиночестве и в темноте.

Кацка спокойно выдержал ее взгляд.

– Подумайте об этом.

Эбби сглотнула:

– Сомневаюсь, что мне хочется об этом думать.

– А мне приходится.

Эбби смотрела в его спокойные серые глаза и думала: «О каких еще кошмарах вы раздумываете, детектив Кацка? И каким человеком надо быть, чтобы выбрать работу, требующую столь жутких мысленных реконструкций?»

– Мы знаем, что машина доктора Леви находилась на служебной стоянке больницы. В том месте, где он ее всегда оставлял. Но мы не знаем, зачем он поехал в больницу и почему вообще покинул дом. Не считая того, кто позвонил ему в четверть третьего, вы – единственная из известных нам людей, кто говорил с доктором Леви. Припомните, он вам говорил, что сам приедет в больницу?

– Я вам уже сказала: его тревожило состояние нашей пациентки. Возможно, он решил поехать в больницу и осмотреть эту женщину.

– Получается, он вам не доверял?

– Я всего лишь ординатор второго года, а не штатный врач. Аарон входил в команду трансплантологов. В качестве терапевта.

– Насколько я понял, его специализацией была кардиохирургия.

– И терапия тоже. Когда возникали проблемы вроде этой лихорадки, медсестры обращались к нему. А он, если требовалось, звал на консультацию других специалистов.

– Вы не ответили. Во время вашей беседы доктор Леви говорил, что через некоторое время сам приедет в Бейсайд?

– Нет. Мы просто самым обычным образом распланировали мои действия. Я рассказала, что собираюсь сделать. В таких случаях сначала проводится осмотр пациента. Потом рентген и анализы крови. Аарон одобрил мои планы.

– И это все?

– В этом заключался наш разговор.

– И тем не менее, может, в его словах или интонациях вы ощутили какую-то странность?

Эбби снова мысленно вернулась к тому ночному разговору. Ей вспомнилась пауза. Узнав, кто дежурит, Аарон почему-то замолчал. И тон у него был недовольный.

– Доктор Ди Маттео.

Она подняла глаза. Кацка произнес ее фамилию все тем же ровным, спокойным голосом. Эбби насторожило выражение его глаз.

– Вы что-то припоминаете?

– Да. Доктору Леви не очень понравилось, что в ту ночь дежурным ординатором была я.

– Почему не понравилось?

– Опять-таки из-за этой пациентки. У нас с ее мужем произошел конфликт. Довольно серьезный. – Эбби отвернулась. Ей сейчас очень не хотелось снова думать о Викторе Воссе. – Аарону хотелось, чтобы в ту ночь я вообще не приближалась к миссис Восс.

Молчание Кацки заставило ее снова поднять глаза.

– Речь о жене Виктора Восса? – спросил он.

– Да. Вам знакомо это имя?

Кацка откинулся на спинку скамейки, почти бесшумно выдохнул.

– Я знаю, что он создал корпорацию «Ви-эм-ай интернейшенл». А какую операцию его жене делали в вашей клинике?

– Пересадку сердца. Сейчас ее состояние значительно лучше. После нескольких дней лечения антибиотиками лихорадка отступила.

Кацка смотрел на фонтан. В свете солнца водяные струи были похожи на золотую цепь. Неожиданно детектив поднялся со скамейки.

– Доктор Ди Маттео, спасибо, что выкроили время для разговора со мной, – сказал он. – Возможно, я еще вам позвоню.

Эбби хотела ответить: «В любое время», но Кацка стремительно зашагал к выходу. Как это у него получалось: от полной неподвижности – к движению со скоростью звука?

Опять пейджер. Ее снова вызывала ординаторская. Эбби утихомирила назойливую коробочку и огляделась по сторонам. Кацки словно и не было. Коп, владеющий волшебным навыком мгновенного исчезновения. Продолжая раздумывать над его вопросами, Эбби вернулась в вестибюль и позвонила в ординаторскую.