Никто не хотел убивать - Владимир Колычев

Глядя на него, Стас нагнулся, поднял с полу заточку и заявил:

– Эй, давай, поднимайся! Теперь моя очередь!

– Ты что, фраер, какая очередь? – возмущенно спросил длиннорукий коротыш с заячьей губой. – Ты его уже срубил!

– Так с руки же срубил! А теперь баш на баш!

– Ша, братва! Что там за шухер? – донесся хриплый булькающий голос откуда-то из глубины камеры.

Коротыш суетливо метнулся к шконке, стоявшей в ближнем от окна углу. Кто там лежал, Стас разглядеть не мог, мешало цветастое покрывало, свисающее с верхней шконки. Судя по всему, это был смотрящий по камере. Надо было видеть, как лебезил перед ним коротыш, объясняя ситуацию.

Ширма наполовину отодвинулась, человек, лежащий за ней, глянул на Стаса и снова спрятался. Новичок не особо заинтересовал смотрящего. Тот не захотел тратить на него свое время, но шестерке что-то сказал.

Коротыш подошел к Стасу и заявил:

– Перо давай!

Стас вернул ему заточку и предусмотрительно отступил на шаг. Неизвестно, что на уме у этого пассажира.

– Давай устраивайся тут! – небрежно сказал коротыш. – И не залупайся, понял?

Парень кивнул. Если его оставляют в покое, то буянить он не станет. Это не в интересах Стаса.

– Давай сюда!

Бабай взял его за руку и отвел к своей шконке, на которой сидел какой-то тщедушный паренек с большими выпученными глазами.

– Я не понял! – возмущенно протянул он, вздохнул и полез на верхнюю койку, кем-то уже занятую.

– Прикинь, не успел я в сторону отойти, как тут уже тело нарисовалось! – заявил Бабай.

Стас пожал плечами. Ему самому фактически некуда было деваться.

– Давай располагайся! Я тут один живу, но все равно ведь кого-то подселят и не уберут. – Бабай вздохнул и с усмешкой добавил: – А вот тебя подвинуть могут запросто.

– Почему? – в недобром предчувствии спросил Стас.

Он смотрел на Крыло, который уже пришел в себя и перебрался на свою шконку возле смотрящего. Коротыш подсел к нему и стал что-то нашептывать.

– А посадят тебя на перо, и все дела. Завтра вперед ногами вынесут.

– Почему завтра?

– А ты хочешь уже сегодня? Нет, у нас такие дела по ночам делают, а по утрам выносят. Зря ты с Крылом связался, он обид не прощает. Молчать надо было.

Стас кивнул. В этот момент Крыло нащупал его взглядом. Он еще не совсем оклемался после удара, но ненависть в его глазах была уже осознанной.

– Тут у нас на днях одного вынесли. Думаешь, это плохо? – с усмешкой глянув на Стаса, спросил Бабай.

– Не думаю я ничего.

– А зря. Надо было. Ты этого не сделал, когда рот раскрывал. Сейчас тебе вдвойне думать надо. Для тебя даже хорошо, что Жирафа вперед ногами вынесли. Прохарю внушение сделали, он сейчас на стреме, потому и братву осадил. Прохарь – наш смотрящий, он на корону метит. Ему беспредел на хате не нужен, а тут Жирафа на перо поставили. Если такое повторится, то Прохарю по ушам дадут. Понимаешь?

– Понимаю.

– Но ты все равно ухи на макухе держи! И на выгуле не зевай. Здесь тебя Крыло не тронет, а на продоле может отыграться. Дурдом у нас тут, да?

– Не спорю.

– Ты думаешь, что нормальный, а на самом деле уже дурной. Здесь все такие. Кто-то больше, кто-то меньше, но крыша у всех плавится. Ничего, скоро жара спасть должна.

– Скорей бы.

– Я смотрю, ты прикинут неплохо.

Футболка на Стасе была недорогая, но новая, и спортивные брюки только что из магазина. Это ему Женя в дальнюю дорогу собирала. Правда, свидеться с ней Стас не смог. Майор Губков сделал все, чтобы они не встретились. Но сумку с вещами ему передали.

Его этапировали в Изгорск, два дня держали в КПЗ, а вчера отправили в следственный изолятор. Здесь он и узнал, что это такое – ад на земле. Черти уже появились, и костер, можно сказать, разведен. Как бы его не поджарили на нем. А все именно к этому и шло.

– Это ты к чему?

– С воли тебя подогревать будут?

– Будут.

– Кто?

– Родители у меня, сестра. Подруга.

Женя при деньгах – есть на что собирать передачи и отправлять их в тюрьму. Именно этот вопрос и волновал Бабая.

– Значит, будут дачки? – с нескрываемой надеждой спросил он.

– Будут. Хоть каждый день.

– Каждый день – это хорошо.

– Только недолго.

– Почему?

– Так меня же вперед ногами вынесут.

– Если грев будет, то не вынесут. Блатные тоже жрать хотят. Станешь их подогревать, и Прохарь Крылу ноги повыдергивает, если он тебя тронет. Ну, будем на это надеяться. Ты за меня держись. Пацан ты вроде не стремный. Чем по жизни занимаешься?

– Из армии вернулся, – уклончиво ответил Стас.

– За это не закрывают.

– Ну, если ствол при себе держишь, то закрывают.

– Из армии привез?

– Типа того.

– Наградной?

– Нет.

– Как это не наградной, если тебя за него тюрьмой наградили? – Бабай рассмеялся.

– Ну да, конечно, награда нашла героя. – Стас с горечью усмехнулся.

– А я вор по жизни, только гуляю сам по себе.

– Это как?

– Да с братвой на воле не завязывался. Меня в Изгорске никто не знает. Я когда сюда заехал, сказал, что вор, так мне чуть кишки не выпустили. Потом Прохарь объяснил ситуацию. Если ты воруешь, то это совсем не значит, что вором заделался. Вор – это система, по которой надо жить. Если живешь как вор, тогда ты свой, если нет, тогда чужой. А я не чужой, хотя и не свой.

– И не будешь своим.

– Это почему? – встрепенулся Бабай.

– Против течения плывешь. Меня вот к себе на борт взял.

– Так Крыло – это еще не течение. Течение – это Прохарь. Он сказал, чтобы тебя не трогали, но к себе на разговор не позвал, – приложив палец к подбородку, задумчиво сказал парень. – Это плохо. Но, может, еще позовет. Тогда хорошо. Погано будет, если ты накосячишь, когда к нему подойдешь. Если слово неправильно скажешь – это косяк. Я бы тебе подсказал, что надо говорить, но и сам в этом не очень разбираюсь. Да и что я могу тебе посоветовать, если не знаю, что там у тебя по жизни да как? А спрашивать нельзя.

– Почему?

– А не принято здесь в душу лезть и открывать ее тоже. Давай так. Сейчас ты спать ляжешь. До ужина время есть. Потом еще придавишь чуток, а дальше я залягу. Ночью тебе спать нельзя. Сидеть будешь, смотреть. Заточки у меня нет, да я бы и не дал. Но у тебя кулак покруче заточки. Чем занимался?

– Боксом.

– В армии кем служил?

– Склады охранял.

– Плохо, что не в спецуре. Спецы машутся будь здоров и убивать умеют даже без ствола. У меня кент в спецуре служил, так он голыми руками кого угодно замочить мог. Ладно, не загружайся. Спать ложись, а я за тобой посмотрю.

В камере стояла жуткая духота, было шумно. Потное, липкое тело одолевала чесотка. Плюс к тому ненавидящие взгляды, которые бросал на Стаса Крыло. Но это не помешало парню впасть в состояние анабиоза, а затем и заснуть.

Правда, сон это был поверхностный, чуткий. Стас не знал, кто такой этот Бабай и можно ли ему доверять. Если вдруг блатные попытаются его атаковать, надо быть к этому готовым.

Стас настроился на борьбу, но при этом прекрасно понимал, что если блатные всерьез решат расправиться с ним, то ничто ему не поможет. Что ж, если так, то умрет он достойно и умолять о пощаде не станет.

Глава 23

Майор Губков направил Стасу в лицо не свет лампы, как поступали следователи в сталинские времена, а воздушную струю от вентилятора. Это было как холодный глоток воды в знойную пору.

– Что-то лето нынче жаркое, ты не находишь? – Он неторопливо достал из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой, закурил.

– Жаркое, – не мог не согласиться Стас.

– А зима будет холодная.

– А завтра будет пятница.

– Для кого-то будет, а кто-то может до нее не дожить, – глубокомысленно изрек майор, отвернул вентилятор от Стаса и направил освежающую струю на себя.

– Это вы о чем?

– Даже не хочу об этом говорить. Жалко мне тебя, дурака. Вот завалил ты Таммуза, потом еще и Кастета, и что? А ничего. Собакам собачья смерть.

Стас вздохнул. Он уже устал отрицать это. Да и толку от его утверждений не было никакого. Что бы он ни говорил, Губков будет стоять на своем.

– И ведь отлично сработал. Ни сучка, что называется, ни задоринки.

– Вот и я говорю, что доказательств у вас нет.

– И не будет. Об этом знали только Ясень и Басмач, да?

– Не понимаю, о чем вы.

– Ясеня больше нет, и Басмача, думаю, тоже.

– Насчет Басмача не знаю.

– А мне кажется, знаешь. Где ты пулю поймал?

– Я же говорил.

– Ты говорил и дальше будешь талдычить то же самое. Но я тебе не верю.

– Тогда о чем разговор?

– Кто ищет, тот всегда найдет. Знаешь такую поговорку? Мы работаем и можем отыскать доказательства твоей вины. Тогда все, тебе вышка!..

– Когда найдете, тогда и поговорим.

– Это доказательства для нашего суда, самого справедливого и гуманного в мире. – Губков усмехнулся. – Но есть еще другой суд, воровской. Ты ведь двух законных воров завалил. Как думаешь, что тебе за это будет?

– Никого я не валил, – дрогнувшим голосом сказал Стас.