Игроки и любовники. Книга вторая - Джеки Коллинз

— Нет, Арон. Сегодня мой единственный свободный день, у меня куча дел по дому.

— Я завтра уезжаю в Нью-Йорк. Тогда через неделю?

— Может быть.

— Позвоню тебе в среду.

Она положила трубку. Он вел себя с ней как истинный джентльмен, если не считать слишком уж задержавшейся на колене руки. Она знала, что, захоти она, он бы на ней женился. Она бы стала миссис Арон Мэн. Он стар. Сколько ему еще осталось? Но те дни, когда ей хотелось выйти замуж за богатого, давно прошли. Она еще не знала точно, чего хочет сейчас, но уж никак не замуж за Арона.

Эл позвонил в четыре. Он разговаривал с ней совсем другим тоном, холодно и раздраженно.

— Я пошлю за тобой машину, — сказал он. — В вертолете нет места.

— Послушай, — возразила она, — я вообще могу не ехать.

— Я хочу, чтобы ты была там.

— Ну, я не хочу ехать туда на машине в полном одиночестве.

— Господи! Не затрудняй мне жизнь, у меня и так проблем хватает.

— Я не хочу никого затруднять, — сухо ответила она и положила трубку.

Он немедленно перезвонил.

— Что такое с тобой?

— Что такое со мной? Что такое с тобой?

— А, дерьмо. Мой сын свалился как снег на голову, просто прилетел без всякого предупреждения.

— Так отправь его домой.

— Все не так просто… у него проблема.

— Какая проблема?

— Если уж тебе так интересно, он подхватил триппер.

— О! — Она помолчала. Что тут можно было сказать?

— Цветы получила?

— Они просто дивные. Спасибо тебе.

Он вздохнул.

— Слушай, а почему бы тебе не взять на концерт Линду?

— Вряд ли получится.

— Почему?

— Она занята.

— Что, у тебя нет друзей, с кем ты могла бы пойти? Мы можем потом прихватить их на вечеринку к Раш.

Она подумала о Кики и Чаке. Они, скорее всего, будут в восторге.

— Я должна позвонить. Можешь со мной еще раз связаться?

— Пожалуйста, пойми, если я тебе сам не перезвоню, значит, я даю интервью. Это сделают тогда Пол или Берни. Скажи им, сколько тебе надо билетов. План такой: мы встретимся у меня в гостинице после концерта, оттуда поедем на вечеринку. Тебя это устраивает?

— Как скажешь.

Он поколебался.

— Мне бы очень хотелось быть сейчас с тобой. Ты спала?

— Да. А ты?

— Нет. Лежал и думал о том, чем мы с тобой должны были бы заниматься.

Она тихо рассмеялась. Именно об этом думала и она.

— Слушай, увидимся позже, — заключил он. — Не подводи меня.

— Я приду.

— Буду петь только для тебя.

Сентиментальное дерьмо! Она повесила трубку и долго сидела, размышляя, каким образом она попала в такую ситуацию. Она ведь твердо решила не поддаваться ему, а теперь, неизвестно почему, ей только при звуке его голоса хочется летать.

Линда сидела, скрестив ноги, перед телевизором и смотрела повтор давнишнего фильма „Старский и Хатч".

— Какой сексуальный чертенок! — заметила она.

— Кто? — спросила Даллас.

— Малыш Деви Старский. Кто же еще?

— А я думала, что ты говоришь о своем вчерашнем приятеле.

— Шутишь. Я его давно забыла.

— Полагаю, тебе не очень захочется пойти сегодня на концерт Эла в Голливуд, а потом на вечеринку к Кармен Раш?

Линда прикурила сигарету от окурка предыдущей.

— Честно говоря, я вряд ли высижу еще один концерт Эла Кинга. Кроме того, я обязательно встречусь там с Полом, а этого мне вовсе не хочется.

Даллас кивнула.

— Я знала, что ты так скажешь. Он вчера был в жутком состоянии, совершенно жалком.

— Прекрасно. Пусть хоть раз он будет несчастлив, ради разнообразия. Я все его жалкие оправдания уже выслушала, но ведь другие разводятся, даже имея маленьких детей. Чем он лучше других?

Даллас взглянула на часы.

— Мне нужно позвонить Кики, может, они с Чаком составят мне сегодня компанию.

— Кстати, о телефонных звонках…

— Да?

— Если не возражаешь…

— Что?

Линда ухмыльнулась.

— Тебе не будет неприятно, если я в твое отсутствие назначу свидание с твоим мужчиной-проституткой?

— Моим мужчиной-проституткой?

— Ну, с дружком Дайамонд. У меня настроение подходящее для специалиста.

Даллас засмеялась.

— Я тебе не верю!

— Но ты не возражаешь?

— Почему я должна возражать? Делай что хочешь. Только он черный, ты не забыла?

— Мне все равно, пусть хоть оранжевый.

Даллас вздохнула.

— Ты и вправду собираешься за это платить?

— Почему бы и нет? Надо же набираться опыта. Кроме того, пока я встречалась с Полом, я не шлялась с другими мужиками, ну, во всяком случае, не слишком. Теперь хочу наверстать упущенное до того, как свяжусь с еще одним женатым поганцем.

— Я найду тебе номер телефона.

Берни приготовил для Эла двух типичных голливудских блондинок с силиконовой грудью.

— Брось, — одернул его Пол. — Он не просил, а я навязываться не собираюсь.

— Пусть пока поболтаются поблизости.

— Делай с ними что твоей душе угодно.

Это Берни уже сделал.

Эл провел все интервью и съемки для телепрограммы Джонни Карсона на одном дыхании и в хорошем настроении вылетел на вертолете в Голливуд. Общую благополучную картину портил только Эван. Во время продолжительного разговора с отцом он признался в том, в чем не мог признаться матери. Терпеливо выспросив его, Эл выяснил, в чем проблема, немедленно призвал врача, который осмотрел смущенного Эвана, сделал ему укол и заверил, что у того просто небольшой трипперок, ничего серьезного.

Эл не знал, что делать. Надо бы рассердиться на парнишку, но ведь хватило же у него характера, чтобы вот так, запросто, сесть в самолет и прилететь в Америку. Да и приятно было сознавать, что Эван, впервые в своей жизни, обратился за помощью к нему, а не к матери.

Разумеется, Эдна выйдет из себя. К тому же Эван снова связал его по рукам и ногам. Но он не смог отправить парнишку следующим рейсом домой. Надо его сначала хотя бы вылечить.

Оставался вопрос — как сказать Эдне. И не только про Эвана. Но и про то, что он твердо решил к ней не возвращаться. Что он хочет развестись. Он принял решение и менять его не собирается.

На подъезде к концертной площадке вереницы машин растянулись на мили. Водители безуспешно искали места для парковки. Звезды проезжали мимо, потому что на передние стекла их машин были наклеены специальные пропуска, разрешающие им подъезд ближе ко входу.

— Вон Кармен Раш едет! — визжали фанатки, стуча по затемненным стеклам ее черного „роллс-ройса". Она по-королевски помахала им, и только глаза ее, похожие на глаза сфинкса, выдавали, что она находится под большим кайфом.