Золото севера - Юрий Запевалов

С высоты плоскогорья им открылась замечательная картина. Широкая долина поросла кустарником. Леса в долине не было и она, эта долина, просматривалась далеко по руслу и вверх, и вниз. На противоположном борту, высоко над долиной возвышалась драга. Мощная, одна из последних моделей Иркутского завода. Действительно, директор прав, раскрашена драга как петух, в яркие цвета – сам корпус серебристо-блестящий, драгерка выкрашена охрой, и светится на солнце ярко-красным блеском. В таком же цвете черпаковая рама, высоко поднятая, она видится отсюда, издали, как слоновый хобот, поднял слон свой хобот и трубит что-то свое, громко-торжественное. Обнаженный понтон, возвышаясь на стапелях, до «ватерлинии» светится желтым, а ниже – черный, как смола. И так, в разных цветах, передняя и задняя мачты, зависшие на высоте своих блоков сваи, краны – огромный мостовой и легкий «деррик». А над драгеркой, по перилам крыши, разноцветными лампочками светящаяся надпись – «НАША ЦЕЛЬ – КОММУНИЗМ». Красиво издали смотрится вся эта конструкция, точно определил директор – «петух» да и только.

– А как же спустить эту махину, весом, наверное, в полторы тысячи тонн, в долину? Метров пятнадцать, наверное, разница в отметках?

– В этом и вся суть. Ты почти угадал. Разница в отметках четырнадцать с половиной метров. Для монтажа на горе удобно, «тепло и сухо», а запусти ее теперь, эту дуру, попробуй!

– Да запустим! Человек, он что хочешь сделает. Была бы техника. Да голова на плечах.

– Ну вот. Это уже по-нашему! Это мне и нравится в тебе, Георгий. Уверенность. Ладно, смотри дальше. Влево от драги, видишь обширную поляну? На склоне горы? Там думаем разместить поселок. По пологому склону горы, уступами. Красиво будет смотреться. И удобно. На самом верхнем уступе – котельная. Дизельная. На форсунках. Чтобы никакого ручного труда, никакого угля. Нам ведь все равно, что завозить, солярку ли, уголь. Дизельное топливо завезти даже легче, чем уголь. И чище. Конечно, лучше бы мазут, дешевле, но мазут мы не получаем, нет у нас на мазут разнарядки. Когда-то ее получишь в министерстве, разнарядку эту. А строить надо сейчас. Вот и выбрали проектировщики солярку. А что, хорошее топливо. И всегда под рукой. Вся техника на солярке работает. Так что, сбоев у тебя с топливом не будет. Дальше, справа от драги, видишь распадок? Там ключи. Чистейшая вода. Если облагородить срубом, поднять воду, получишь достаточные запасы питьевой воды. На весь поселок. А вверху, на самой горе – подстанция. Монтаж уже заканчиваем. Линию электропередачи ведем. Студенческий отряд работает на строительстве, из Ленинграда студенты. Бригадир постоянный, а ребята меняются. «По семестрам» – как они говорят. Но работают световой день, без выходных, без праздников. Опоры ставим деревянные, на месте готовим, лесу, слава богу, хватает. ЛЭП – 35 ведем. Бульбухте пока хватит.

– А это что, вон там, в долине, что за избушки.

– Остатки старого старательского поселка. Еще дореволюционного. Вон изба стоит, в стороне чуть. Она до половины навозом забита. Коровьим навозом. Скот, видать, держали старатели, молочко пили. Ты видишь, долина без леса? Всё старатели вывели. Пока не пророс лес, только кустарник, да мелколесье в долине. И то местами. Нам это использовать надо, расчистить остатки бульдозерами, чтобы на будущее не создавать забот.

– Марат Ефимович, а где границы запасов?

– Хороший вопрос. Границы почти к подножию горы подходят. Что здесь, у наших ног, что на том краю долины. За километр, а в иных местах и побольше, уходит ширина россыпи.

– Так на этом пятаке, что в пределах видимости, лет десять работать можно! Поперечными ходами! И практически на одной плотине! Почему вскрышу не делаем? Такую долину вскрыть, года три понадобится.

– В том то и вся проблема. А драгу запускать надо! Золото уже в плане года. Ладно, до этого мы с тобой еще доберемся.

– А все же, план как, большой?

– Георгий. Тут местами даже не граммовое содержание, а значительно выше. Если в июне с горы «слезем», килограммов триста-триста пятьдесят, думаю, в этом году дать сможем.

– С горы, как вы говорите, «слезем», в июле, Марат Ефимович. Плотину же надо построить. А на участке еще и бульдозеров нет.

– Бульдозера пришли по навигации. Уже разгружены на пристани. Через неделю будут здесь.

– Своим ходом?

– Да. По ЛЭП, напрямую, здесь восемьдесят километров. Успеем по мерзлоте проскочить. Команды уже все даны. Новые бульдозеры, мощные, последней модификации, Т-108. За месяц плотину должны насыпать. А драгой спускаться будем на «обваловках». Со взрывами, конечно.

– Да… Работка.

Вертолетом перелетели к драге.

На драге встретил Унжаков, Александр Петрович, главный инженер Усольского управления «Драгстроймонтаж».

– С горняцким вам приветом, Марат Ефимович. Давненько что-то не посещали нас. Уж не с «хозяином» ли приехали. А, Марат Ефимович? Давно, давно пора. Давно ждем, кому передать металлическую красавицу.

– Знакомьтесь. Передавать не спеши, Георгий человек дотошный. Примет ли еще. На него ведь красота не действует.

– Что же это за мужик такой, к женской красоте безразличный? Подозрительно все это, Марат Ефимович! Уж из «наших» ли он? Может, он и водку не пьет?

– А вот побудешь с ним дня два-три, сам все поймешь.

– Да мне одного Подобреева за глаза хватило на все это время. Вот уж подарок, так подарок!

Подошел высокий, сухощавый, Георгию показалось юноша, да нет, в годах вроде, в замасленной спецовке человек. У человека во всех движениях неуверенность какая-то, застенчивость, а в глазах смешинки.

– Здравствуйте, Подобреев. – Он протянул руку Георгию.

– Здравствуй, Володя. Что так неуверенно? – Зафесов повернулся к Георгию. – Познакомьтесь. Это наш куратор на строительстве.

– Да боюсь, Марат Ефимович, встревожить начальство новое. Всё же, наверное, впервые в такой дикой тайге. Как бы не стушевался специалист. – И резко, нахально, уставился прямо в глаза Георгию. Стеклянным взглядом.

Георгий отвел глаза. Во-первых, непонятно – что это? сразу и не сообразишь. А во-вторых, неужели это выпад? Для чего?.. Проверка? Ну, это уж совсем неуместно. Ладно, посмотрим. А пока, обострять не надо.

– Давай, Володя, показывай, – видно, что Зафесову встреча эта стала неприятной, – рассказывай. Что, все механизмы перепустили, опробовали, где что неладно, какие остались недоделки? Показывай, Володя, только без «цирка».

Подобреев куратором был назначен трестом, драгу вроде бы, подчиняясь законам капстроительства, строил не прииск, а трест, Управление по Капитальному строительству. Поэтому, Подобреев чувствовал себя как бы над прииском. Вот и устраивал иногда «независимость». Зафесов называл это «цирком».

Когда поднялись в драгерку, Георгий остался там. Ему надоела эта «экскурсия». Он хотел все осмотреть сам. Без пояснений.

– Я посмотрю все отсюда.

Зафесов с Подобреевым пошли по драге. Унжаков остался с Георгием.

– Вы, Георгий Александрович, на Подобреева не обижайтесь. Парень он отличный. Но вы сами поймите, он же надеялся здесь остаться начальником. И вдруг, вчера нам сообщают, что едете вы. О вас мы наслышаны. По вашим делам на Балаганахе. Подобреев даже как-то пошутил – «сюда бы его, этого молодого, да строптивого». И вдруг – вот это ваше назначение. Ясно, его это немного обидело. И сбило с уверенности. Но заверяю вас, куратором он был жестким. На драге без его утверждения не делалось ничего.

– Что, «удобным» для вас был куратор?

– Конечно удобным. Он знал нас, мы знали его. Разве этого мало?

– Да разберемся мы с ним, Александр Петрович, что вы так волнуетесь.

– Да потому волнуюсь, что сдавать-то драгу теперь вам! Что от нас, монтажников, требовал Подобреев, мы знаем. А что начнете требовать вы? Поди, угонись за всеми сегодняшними инспекциями!

– Ну, во-первых, я не инспекция. Мне вот этот агрегат, что вы построили, красиво раскрасили, мне этот агрегат эксплуатировать. Вы завтра разъехались и «всем привет». А ну, как рама, скажем, упала. Кому претензия? На юристов рассчитывать, в судах встречаться? Не по-нашему это. А потому, смотреть буду тщательно, долго, без ваших подсказок. И не лезьте вы ко мне в советчики! Идите, сопровождайте Главного. В конце-концов, именно он ведь имеет право последней подписи.

– Напрасно ты так, Георгий Александрович. – Унжаков резко перешел «на ты». По-горняцки. – Наслышан я о тебе, о прямолинейности твоей, да зачем же ты нас сразу в «жулики» то записываешь? Согласен, осмотрись, да только не надо так с нами. Мы ведь не одну уже драгу построили. У меня все сварщики с «личным клеймом». После них даже инспекция «Котлонадзора» сварные швы не «просвечивает». А драгу эту мы строили «на совесть», без «туфты», сами со временем гордиться хотим драгой этой. Если, конечно, эксплуатировать будешь по-людски. Ты будешь эксплуатировать. И не угробишь ее в самом начале. На валунах этих.