Вредина для мажора - Ники Сью

class="p1">Я и не заметила, как улыбнулась, как сердце волнительно ускорило темп. И как очередная порция женских глупостей подъехала. Мы слишком много времени провели вместе. Он мне не нравится. И выходки его мне не нравятся. А еще ему не нравлюсь я. Все очевидно. Не нужно лишних эмоций. Никому.

В двенадцать приехала скорая.

К тому времени, как оказалось, температура упала до тридцати шести, головная боль сошла на нет. Фельдшер посоветовала нам пропить витамины, и обратиться к терапевту. Сама она никаких таблеток не выписала, вроде как не в ее юрисдикции. Спорить мы не стали. Рома хотел спать, слабость никуда не ушла. Да и я тоже устала.

В проеме между кухней и комнатой фельдшер остановилась, еще раз окинула взглядом Филатова, потом глянула на меня и выдала крайне неожиданную фразу:

– Берегите мужа, и не болейте сами. Доброй ночи.

Я ничего не ответила. Но отчего-то смутилась. К скулам вновь прилип румянец. Показалось, в комнате слишком жарко. Я настолько озадачилась одним простым словом, что когда закрыла дверь за врачом, с трудом вернулась в зал.

– Если что, разбуди меня, – мягко произнесла, не решаясь подойти к кровати.

– Иди, отдыхай, – хрипло отозвался Рома. Я щелкнула свет, и поплелась к себе.

Стоило только дойти до кровати, как силы меня окончательно покинули. Я плюхнулась на подушку, однако уснула не сразу. Мысли яркими вспышками мелькали в голове. И мне это не понравилось. Потому что в каждой из вспышек был Рома. Его было слишком много в моей голове.

* * *

Будильник не сработал. Первую пару я проспала. Встала, вернее, подскочила, как ужаленная. А когда увидела цифры на часах, едва не охнула. Помчалась в душ, на скорую руку сделала легкий макияж. Не планировала завтракать, однако вспомнила про Филатова. Совесть сжала грудную клетку, заскребла острыми когтями. Пришлось все-таки подойти к плите.

Быстренько приготовила яичницу, сырников и заварила новый чай в заварник. Судя по часам, шанс прийти вовремя на пару к молодому учителю экономики вполне себе велик. А опаздывать совсем не хотелось. Уж не к новому преподавателю. Неизвестно еще как он принимать будет экзамены и зачеты.

– Так вкусно пахнет, – послышалось неожиданно за спиной, когда я протирала плиту.

– Проснулся? – растерянно спросила, разглядывая Рому. Широкая майка, и такие же широкие брюки, висящие на бедрах. Волосы хаотично разбросаны на голове. Даже сейчас он выглядел привлекательно.

– Угу, на запах, – он вальяжно прошел к стулу и плюхнулся, зевая.

– Мне пора, иначе опоздаю. Если станет совсем плохо, я… – хотела сказать, приеду к тебе. Но осеклась. Зачем это говорить? Почему я должна бежать к нему? Почему вообще настолько сильно переживаю? Ему плевать на меня. Он знать не знает, какие трудности свалились на мою голову. Сколько людей возненавидели, и сколько поливают за спиной гадостями.

– Жаль, – Фил поджал губы, а затем улыбнулся. Мягко, без доли сарказма.

– Что? В смысле? В общем, неважно. Тут на плите завтрак. Не голодай. Я пошла.

Не дожидаясь ответа, я шмыгнула в коридор, натянула быстро ветровку, обувь и пулей выскочила за дверь.

21.2

На пару я все-таки успела. Запыхалась, бежала со всех ног, но успела. Буквально скользнула в аудиторию перед носом Макарова. Он зашел следом, прикрыл дверь и громко кинул свои пожитки на стол: две толстые тетради и какую-то папку.

Я прошла к первой парте, где уже сидела Дронова. Она глянула недовольно, явно намекая на время и кучу вопросов. Однако ничего спрашивать не стала.

– Убираем телефоны, начинаем лекцию, – сообщил серьезным тоном Игорь Леонидович. Выглядел он сегодня отменно, как и в прошлый раз: скинни горчичного цвета, рубашка без воротника, а поверх пиджак. Слишком модно для простого учителя. Но очень привлекательно для молодого мужчины. Девчонки глаз не сводили, по рядам так и катились шушуканья.

– Кто напомнит, о чем говорили на прошлой паре? – спросил Макаров, оглядывая аудиторию. Народ моментально замолчал, открывая конспекты.

– А какие девушки вам нравятся? – донеслось с задних рядов. Мне вдруг стало стыдно за наших, ну что это такое. Это ж пара, а не клуб знакомств. Однако Игорь Леонидович ничуть не смутился.

– Как зовут вас, милая барышня? – вроде и мягко, но в то же время серьезно прозвучал вопрос.

– Люда, – игриво отозвалась девушка. Я глянула на нее через плечо, мы не были знакомы. Да и откуда, я ведь в этом корпусе всего ничего. Симпатичная.

– Людмила, мне, как и всем мужчинам, нравятся умные девушки, которые не задают глупых вопросов. Поделитесь со мной и остальными, что характеризует мировую экономику?

– Умные? А разве мужчины не глазами любят? – влезала Анна. Они с подругой сидели возле окна на первом ряду. Меня аж передернуло, когда мы случайно пересеклись взглядами.

– Глазами, особенно когда сваливают после релакса и забывают спросить твое имя и номерок, – ответила кто-то вместо Макарова. Знакомый голос. Холодный, жесткий, но с нотками издевки. Я снова повернулась. Любопытство брало вверх.

– Как вас зовут, молодой человек?

– Никита Новиков, будем знакомы, – гордо и самоуверенно отозвался парень. Друг Филатова. Такой же наглый и судя по всему, посылающий к черту чужие чувства. Еще в прошлый раз у меня от него мороз по коже был.

– Раз вы отменно разбираетесь в женской политике, то может поделитесь и ответом на мой вопрос?

– Целостность, множественность, наличие общей цели, структурность, иерархичность, динамическое равенство, неравномерность.

Ник говорил без запинки. Каждое слово звучало твердо, словно он отлично понимает, о чем вещает. Макаров улыбнулся, явно оценив ответ. Я же удивилась. Всегда казалось, что такие парни не особо заинтересованы в учебе. Но тут полное противоречие моим мыслям.

– Бинго! На современном этапе развития мировую экономику, что характеризует? Давайте поэтапно. Кто хочет блеснуть? Дамы? Не весь мир красит красивая обертка. Иногда хочется попробовать и начинку. Так что?

Игорь Леонидович обвел зал высокомерным взглядом, однако студенты в этот раз не спешили открывать рот. Кто-то полез в тетрадку, пытаясь найти нужный ответ в конспектах, кто-то пытался опустить голову ниже, чтобы остаться незамеченным.

Я даже обрадовалась, что мы сидим на первой парте. Макаров гулял по залу, и обращал внимание на последние места, на тех, кто там строил из себя принцесс. А потом он резко развернулся и пошел к своему столу. Уверенно, словно гордая птица.

– Так что? – вновь обратился