Не оглядывайся! - Карин Фоссум

— Я не знаю…

— Нет? А я сразу об этом подумала. Как только прочитала, что ее нашли без одежды. — Теперь настала ее очередь покраснеть и опустить глаза. — Но если это был не маньяк… Что же в таком случае могло произойти?

— Вопрос именно в этом. Мы не понимаем. Насколько мы знаем, у нее не было врагов. И я все время спрашиваю себя: если мотив не сексуальный, то каким же он может быть?

— Ну, у таких людей особая логика. Я имею в виду, у больных людей. Они думают не так, как остальные.

— Мы не знаем о том, болен ли убийца. Мы просто не видим никаких мотивов на данный момент. Как долго вы состояли в браке с Хеннингом Йонасом?

Она снова вздохнула.

— Пятнадцать лет. Я была беременна Магне, когда мы поженились. Хеннинг, он немного младше меня, — быстро добавила она, как будто хотела подтвердить то, о чем, она знала, он догадывался. — Эскиль стал на самом деле результатом очень долгих дискуссий, но в конце концов мы пришли к единому мнению.

— Своего рода дополнительное соглашение?

— Да.

Она внимательно посмотрела на потолок, как будто там висело что-то интересное.

— Значит, старшему скоро семнадцать?

Она кивнула.

— Он видится со своим отцом?

Она удивленно вскинула глаза на Сейера:

— Разумеется! Он часто ездит в Люннебю и навещает старых друзей. Но для меня это не просто. После всего, что произошло.

Он кивнул.

— Вы часто бываете на могиле Эскиля?

— Нет, — призналась она. — Хеннинг хозяйничает там и содержит ее в порядке. Для меня это сложновато.

Он вспомнил про заброшенную могилу и ничего не ответил. Дверь внезапно открылась, и в магазин вошел молодой человек. Фру Йонас выглянула наружу.

— Магне! Я здесь!

Сейер повернулся и поглядел на ее сына. Он был очень похож на отца, разве что волос у него было в избытке, да и мышц побольше. Он выжидающе кивнул и остановился в дверях, не испытывая, видимо, особой охоты разговаривать. Выражение его лица было нахальным и одновременно отсутствующим; оно хорошо сочеталось с черными волосами и мускулистыми предплечьями.

— Мне нужно идти, фру Йонас, — сказал Сейер и поднялся. — Простите меня, если мне придется приехать еще раз, но может случиться, что этого и не произойдет.

Он кивнул обоим, прошел мимо сына и вышел в открытую дверь. Фру Йонас долго смотрела ему вслед, затем жалобно взглянула на сына.

— Он расследует убийство Анни, — прошептала она. — Но со мной говорил только об Эскиле.

Выйдя из магазина, Сейер ненадолго остановился. Возле входной двери был припаркован мотоцикл, скорее всего, принадлежащий Магне Йонасу. Большой «Кавасаки». Рядом с ним, опершись на сиденье, стояла молодая женщина. Она не видела Сейера — была слишком занята своими ногтями. Возможно, один из них отломился, и теперь она пыталась оценить масштабы несчастья, соскребывая лак другим ногтем. На ней была короткая красная кожаная куртка с массой заклепок; облако светлых волос напомнило ему «дождик», висевший на рождественской елке в его далеком детстве. Внезапно она подняла глаза. Сейер улыбнулся и застегнул куртку.

— Добрый день, Сёльви, — сказал он и перешел улицу.

Он медленно ехал по направлению к шоссе и пытался расставить мысли по местам. Эскиль Йонас. Трудный ребенок, с которым любила сидеть Анни. Он внезапно умер, пристегнутый к креслу, и никто не мог ему помочь. Он вспомнил свое собственное детство и вздрогнул, подъезжая к повороту на Люннебю и к дому Хальвора.

Хальвор Мунтц стоял на кухне и промывал только что сваренные спагетти холодной водой. Он постоянно забывал поесть. Дошло до того, что у него закружилась голова и он чуть не упал в обморок, а от снотворного, которое он принял прошлой ночью, голова его была тяжелой. Вода шумела, поэтому он не услышал, как возле дома остановился автомобиль. Но через некоторое время бабушка хлопнула дверью. Она что-то пробормотала про себя и проплелась по коридору в кроссовках «Найк» с черными полосками. Это выглядело смешно. На скамейке стояли банка с натертым сыром и бутылка кетчупа. Он сразу же вспомнил, что забыл посолить спагетти. Бабушка вздыхала в комнате.

— Посмотри, что я нашла в сарае, Хальвор!

Раздался удар — что-то упало в коридоре. Он выглянул.

— Старый школьный рюкзак, — сказала она. — С учебниками. Забавно видеть старые учебники, я не знала, что ты сохранил их.

Хальвор сделал два шага и остановился как вкопанный. На застежке рюкзака висела открывалка для газировки с рекламой колы.

— Это рюкзак Анни, — прошептал он.

Авторучка протекла синим сквозь кожу и оставила маленькие пятна на дне кармана.

— Она его здесь забыла?

— Да, — быстро ответил он. — Я пока возьму его к себе, потом отвезу Эдди.

Бабушка посмотрела на внука, и на ее морщинистом лице проступил страх. Внезапно в полутемном коридоре возникла знакомая фигура. Хальвор почувствовал, как сердце падает в пятки, он остолбенел и стоял, как вмерзший в пол, с рюкзаком, раскачивающимся на одной лямке.

— Хальвор, — сказал Сейер. — Тебе придется поехать со мной.

Хальвор покачнулся, и ему пришлось сделать шаг в сторону, чтобы не упасть.

Потолок как будто начал опускаться, казалось, вот-вот он раздавит его, прижав к полу.

— Тогда вы можете отдать рюкзак Анни по дороге, — нервно сказала бабушка, которая все крутила и крутила на пальце слишком большое обручальное кольцо. Хальвор не ответил. Комната вокруг пошла кругом, на лбу у него выступил пот, а он все стоял и дрожал с рюкзаком в руке. Он был совсем не тяжелый — Анни почти все из него вынула. Внутри лежали биография Сигрид Унсет «Сердца человеческие», «Венец» и одна рабочая тетрадь. И ее кошелек, с его собственной фотографией, сделанной прошлым летом, когда он был загорелый и красивый. Не такой, как сейчас — с потным лбом и мертвенно-бледный от ужаса. Его застигли врасплох.

Хальвор сидел в кабинете Сейера. Он поднял ногу и посмотрел на свой ботинок, обтрепанные шнурки и подошву, готовую оторваться.

— Школьный рюкзак Анни найден в твоем сарае, и это напрямую связывает тебя с убийством. Ты понимаешь меня? — спросил его Сейер.

— Да. Но вы совершаете ошибку.

— Как друг Анни ты, конечно же, был под подозрением. К сожалению, мы не могли наблюдать за тобой. Но твоя бабушка сделала работу за нас. Этого ты, конечно, не мог предвидеть, Хальвор, она же так плохо ходит. И вдруг захотела прибраться в сарае. Кто бы мог подумать?

— Я не представляю себе, откуда он появился! Она нашла его в сарае, это все, что я знаю.

— За надувным матрасом?

На щеках Хальвора проступили грязные разводы, он был бледнее, чем когда-либо. Натянутый угол его рта время от времени начинал дрожать.

— Кто-то пытается подставить меня.

— Что ты имеешь в виду?

— Что кто-то его туда подложил. Я слышал, как кто-то крался под окнами вечером.

Сейер грустно улыбнулся.

— Вы можете улыбаться сколько хотите, — продолжал Хальвор. — Но я говорю правду. Кто-то положил его туда, кто-то, кто хочет, чтобы обвинили меня. Кто знает, что мы были вместе. И этот кто-то — ее знакомый, верно? — Он упрямо взглянул на комиссара.

— Я всегда считал, что убийца был знаком с Анни, — сказал Сейер. — Я думаю, он знал ее хорошо. Может быть, так же хорошо, как ты, например?

— Это был не я! Послушайте! Это был не я! — Он вытер пот со лба и постарался успокоиться.

— Есть кто-то, с кем мы забыли поговорить, как ты считаешь?

— Я не знаю.

— Новый возлюбленный, например?

— Ничего такого не было.

— Почему ты так уверен?

— Она бы сказала.

— Ты думаешь, девочки так и бегут к бывшим парням признаваться, что их чувства внезапно изменились? Как много девочек у тебя было, Хальвор?

— Она бы сказала. Вы не знали Анни.

— Не знал. И я понимаю, что она была другой. Но она же имела что-то общее с другими девочками? В чем-то она была как все, Хальвор?

— Я не знаю других девочек.

Он скорчился на стуле. Засунул палец между резиновой подошвой и краем ботинка.

— Проверьте отпечатки на рюкзаке.

— Конечно проверим. Но их несложно удалить. Я почти уверен, что мы не найдем ни одного, за исключением твоих и твоей бабушки.

— Я не трогал его. До сегодняшнего дня.

— Увидим. Найденный рюкзак дает нам, кроме того, повод осмотреть и твой мотоцикл, и твою одежду, и твой шлем. И дом, где ты живешь. Ты хотел бы мне что-нибудь сказать, прежде чем мы продолжим?

— Нет.

Щель в ботинке увеличилась. Он убрал руку.

— Мне придется остаться здесь на ночь?

— Боюсь, что так. Какое-то время тебе придется провести здесь.

— Как долго?

— Пока не знаю. — Сейер взглянул на мальчика и сменил тему.

— Что ты делаешь за своим компьютером, Хальвор? Ты часами сидишь перед экраном каждый день — после того, как приходишь с работы; сидишь почти до полуночи. Ты можешь мне ответить?