По имени Феникс. Дилогия - Максим Грек

— Ты забыл меня?! — зарычал в негодовании воин. — Покрыл меня и мой отряд бесчестием, а теперь даже не помнишь этого!

Боже, неужели тот я, что ходил в этот мир во сне, оказался таким негодяем, что обесчестил каких-то парней?! Нет, я не переживу подобного! Лучше умереть! Ну, а если серьезно, то я действительно не понимаю о чем говорит этот Ракх Две Жизни.

— Ты ночью победил всех воинов из его отряда, а самому Ракху разорвал горло и убил, — пояснил вождь, видя мои затруднения.

— Так ты выжил?! — удивленно, но в то же время радостно спросил я. — Слава Богу! Я то испугался, что убил ненароком. А остальные в твоем отряде тоже живы?

— Д-да, — неуверенно ответил воин, не понимая моей реакции.

Вождь Растак прекратил нашу только завязавшуюся беседу, объяснив правила боя. Меня на время причислили к племени оборотней и дали разрешение сражаться в ритуальном бою за честь. Сражение ведется лишь между мной и Ракхом и вмешиваться в бой никто не станет. Бой продолжается до смерти или до потери возможности сражаться; но потерявшего сознание противника можно добить — а это значит, что если я потеряю сознание, то воин, скорее всего, меня убьет! Также в сражении разрешено использовать лишь собственное тело и Когти, а значит, мне запрещено пользоваться другими заклинаниями. Только мне кажется, что все правила настроены против меня?! Ах да, ожерелье на шее этого воина, гребень в волосах и еще несколько цацек — это все магические артефакты, усиливающие мощность заклинаний оборотней в разы!

— С Бусами Предков, ты больше не победишь в ближнем бою! — набравшись смелости, и вступив в очерченный для боя круг, прорычал Ракх. — Я разорву тебя на части!

— Желаю удачи, — будто находясь на татами, я поклонился противнику, зрителям и судьям. — Прежде чем начать бой, хотелось бы узнать: у тебя все еще две жизни или уже одна?

— Две! — зарычал воин и ринулся, по сигналу вождя, в бой.

Слабость все еще не прошла, да и как она может пройти за эти жалкие минуты, когда тело изрешетили как самую популярную мишень в тире?! Поэтому я стоял смирно, молился, и надеялся, что меня не сильно поцарапает.

Враг молнией метнулся ко мне и одним ударом прочертил на животе четыре полосы. Резко нахлынула боль, затошнило и началась паника — обычное для меня состояние в этом мире. Мысль, что кишки вот-вот выпадают из живота, не давала покоя. Я уже начал представлять, как будет трудно, а если взглянуть правде в глаза, то и невозможно, зашить столь ужасающую рану! Но и паника, и страх, и боль, все отступило, когда на одно мгновение появился мой страшный зверь и нанес единственный удар.

Пока противник разрезал мне живот, я взмахнул когтистой лапой и на всем теле воина, от живота до головы, появились страшные кровавые полосы. Он зарычал, словно раненый зверь, и тут же недвижимым рухнул на землю. Я же остался стоять в той же самой позе, в которой и прежде. Ведь любое движение — это новая боль.

— Феникс победил, — в наступившей тишине провозгласил вождь.

Зрители недоумевали, ведь они приветствовали чистый и как все думали летальный для меня удар своего соплеменника. Все уже посчитали, что я проиграл, а тут такое происшествие: он уже лежит, а я все еще стою, хоть и из живота, на землю, продолжает вытекать кровь. Сколько этой ценнейшей жидкости еще осталось в моем теле?!

— Я победил, — нашел в себе силы улыбнуться я дочери вождя. — Не ты ли говорила, что проиграю?

— Так бы и было, сразись ты с воином, а не с этим подобием!!! — с этими словами фурия ушла куда подальше, но примерно в том же направлении, куда я пожелал ей идти.

Когда павшего воина оттащили, вероятно, в лазарет, я спросил у вождя:

— Он точно выживет?

— Да, не зря его зовут Ракх Две Жизни. У него могучая магия, цепляться за жизнь и не умирать! Но не такая могучая как у тебя, Феникс.

— Я вообще неубиваемый! — гордо произнес я, хотя чувствовал, что умру в дороге, не добравшись до Холмогора.

В меру дружески мы распрощались друг с другом, и я, походкой заведенного солдатика, потопал в обратном направлении. Вдобавок ко всем тяготам, меня нагрузили какими-то вещами побежденного в поединке Ракха Две Жизни и отказаться от всех этих призов ни в коем случае нельзя! Трофеи! С этим очень помог все тот же мешок, который дали мертвые маги. Скинул в Пространственную Сумку все подаренное барахло. Эта сумка, в скором времени получит новое название: «Мусорная Корзина».

Добравшись до отряда Дозора, я рухнул им на руки совсем без сил, а уж как они доставили меня в Холмогор этого уж я не ведаю.

Глава 10

Восстановление минувшего дня

Очнулся в окружении плотного облака, насыщенного запахами трав и настоев. В ногах потрескивает камин, приятно согревая своими теплом. Меня, словно новорожденного ребенка, плотно укутали шерстяным одеялом. На голове ощущается какая-то тяжесть и эта тяжесть копается в моих волосах.

— Синичка это ты? — задал я вопрос и услышал в ответ мелодичную трель.

Нахожусь я в знакомой гостевой комнате моего каменного дома в Холмогоре. Сижу в том же плетеном кресле, что и ранее, когда принимал совет. Интересно почему я оказался в кресле, а не на кровати, как того требовала бы элементарная забота о здоровье пациента?

Сбросив с себя одеяло, легко поднялся. Тело немного ноет, но слабости не испытываю. С меня за время беспамятства успели снять одежду и сейчас голое израненное тело прикрывают только лишь бинты местного пошива. Меня обмотали всего, поэтому особого неудобства или стеснения от хождения голышом я не испытываю, да и назвать меня голым, когда на теле пара килограмм тряпок, язык не повернется. Превращение в мумию произведено успешно. Но все же ради приличия, я завернулся в одеяло, и поковылял в спальню. Я помнил, что во время своего прошлого посещения видел там шкаф с одеждой.

— Куда это ты пошел? — спросила вошедшая в зал старая целительница. — Тебе еще отдыхать пару суток, вдыхая аромат мною приготовленных целебных растений.

Целительница, лечившая раненую девушку и потом от нее же и получившая по шее, указала на подвешенные по всей комнате гербарии. Она постаралась украсив интерьер подобными диковинками. Еще в одном из углов лежит громадная куча самых обыкновенных листьев, возможно тоже с лечебной целью. Но неужели и впрямь все эти травы так уж исцеляют?!

— Спасибо за помощь, но я уже в порядке. Мне бы одежду мою…

— Твою одежду уже выбросили. На ней было дырок чуть меньше, чем на тебе! Тебя выбросить не разрешили… хоть я и думала, что ты не выкарабкаешься!

Она меня выбросить хотела?! Или это шутка?! Все же я посмеялся и всячески показал, что оценил остроту. Старуха же все также выражала само спокойствие и ни единый одряхлевший мускул не дрогнул на ее иссушенном лице.