Кремлевское письмо - Ноэл Бен

— Все, с чем я могу согласиться. Но даже по этим вопросам у меня остаются сомнения.

— Опасная позиция, — вмешался Казар. — Похоже, вас сумели провести.

— Доказательства? — невозмутимо спросил Коснов.

— Факты таковы, — Бреснович не скрывал раздражения, — они привезли с собой труп в качестве приманки, чтобы привлечь все ваше внимание к одному району. Этот трюк повторяется в каждой операции Стердеванта.

— Можно мне ознакомиться с материалами? — спросил Коснов. Он читал медленно, затем шумно захлопнул папку. — Здесь говорится, что Роун умер на один три дня раньше Разбойника. Грузовик искали в пурге пять дней. Роун мог погибнуть случайно при высадке и замерз, пока второй искал машину. Если они добирались морем, Роун мог умереть на судне, но они решили забрать труп с собой. Сомнения в любом случае остаются. Теория окисления обгоревшей замерзшей кожи так и не доказана до конца.

Это была неправда, но Коснов видел, что его слова произвели впечатление. Бреснович и Казар обменялись взглядами.

— Мы думали об этом в Воркуте, — продолжал Коснов. — Мы заметили, что тела обгорели неодинаково. Естественно, замерзшее тело горит медленнее теплого. Но необходимо учитывать и положение тел в кабине грузовика. Он упал в заметенный снегом овраг глубиной около семидесяти метров. Роуна бросило вниз, на пол. Второй — повис на руле над Роуном. От удара его дверь открылась. Сначала загорелся бак с топливом под кабиной и огонь ворвался через поя между ними. Роун оказался ниже, а Разбойник прямо в огне. Открытая дверь со стороны Разбойника стала настоящей вытяжной трубой. Пламя вырывалось вверх, охватывая Разбойника со всех сторон. Короче, разница температур для Разбойника и Роуна была значительной. Разбойнику пришлось куда жарче. В итоге, их тела обгорели по-разному.

Но есть еще одна деталь. Огонь был потушен, а не погас сам. Только поэтому что-то уцелело. Грузовик лежал на дне оврага в глубоком снегу. Вырывающееся из кабины пламя топило снег, и вода стекала в кабину. В конце концов эта вода и погасила пламя. Когда вода начала стекаться в кабину, она стала собираться вокруг тела Роуна. Это еще одна причина, по которой тела обгорели по-разному. Роуна вынимали буквально изо льда. Вполне понятно, почему они обгорели неодинаково.

Коснов вдохновенно сочинял, но звучало убедительно.

— Даже если смерть и не наступила одновременно, это не имеет никакого значения. Мы знаем, что грузовик разыскивали пять дней, все дороги в области были перекрыты, каждые восемьдесят километров проверки. Грузовик нашли в ста восьмидесяти километрах от Кары на отрезке дороги в шестьдесят пять километров без боковых ответвлений. Температура была минус пятнадцать-двадцать градусов. Даже если трупы запихнули в грузовик и столкнули его в овраг, то куда делись исполнители? Далеко уехать в такую пургу они не могли, а если бы и уехали, их бы остановил первый же патруль. Но в том секторе вообще никто не проезжал. Никто. Уйти пешком тоже было невозможно. Они бы просто замерзли. Даже эскимосы в такую пургу отсиживаются.

Бреснович и Казар, похоже, начинали сдаваться. А Коснов уже не мог остановиться.

— Возможна еще одна теория. Разбойник намеренно пожертвовал своей жизнью для отвлекающего маневра. От кого он хотел отвлечь нас? Он был вторым после Стердеванта. Стердевант десять лет как умер. Почему глава организации решился пожертвовать жизнью?

— Но мы же не знаем точно, Разбойник ли это?

— Информацию передал Поткин, а он всегда очень точен… Теперь о так называемом почерке Стердеванта. Не было у него никакого почерка. Наши сведения охватывают только период после Второй мировой войны. Были сведения более ранние, но они уничтожены. Иногда он работал один, иногда с группой, но действовал всегда по-разному. Часто пользовался отвлекающими маневрами, но не всегда. Если бы можно было вычислить его образ действий, с ним было бы покончено гораздо раньше. Я хорошо знаком с его делом. Насколько я помню, он никогда не жертвовал своими людьми, чтобы отвлечь внимание.

Бреснович встал и пригласил женщин присоединиться к ним. Когда все расселись, Бреснович обратился к Эрике.

— Ваш муж рассказывал нам сейчас об удивительном шпионе по имени Стердевант, но вы-то, полагаю, о нем все знаете.

— Нет, не знаю, — ответила Эрика.

— Если я не ошибаюсь, именно благодаря вашему мужу было покончено со Стердевантом. Дайте-ка вспомнить. Это было уже давно. Этот самый Стердевант бежал через Восточную Германию, Польшу, Чехословакию. Мы все тогда уделяли много внимания этому делу. Людей Стердеванта было вычислить очень непросто. Но полковнику это удалось.

— Пожалуйста, расскажите, — попросила жена Казара.

— Это было очень давно, точно уже не помню, — ответил Коснов.

— А я помню, — пришел на помощь Бреснович. — Вы знали, что трое из его группы скрываются в маленькой польской деревушке.

— По-моему, да, — подтвердил Коснов.

— Оставалось решить, кто из двух тысяч трехсот жителей деревни — люди Стердеванта. Полковник собрал всех и начал допрашивать и казнить одного за другим. Похоже, что один из троих почувствовал угрызения совести при виде убитых детей и бросился бежать. Когда его нагнали, он попытался покончить с собой, но яд почему-то не сработал. Им повезло. Этот человек оказался руководителем группы, он знал об операции все. Дальше было просто.

— Сколько деревень вы уничтожили, пока нашли их?

— Не помню… — Коснов не сводил глаз с Эрики. Ее трясло.

— А если полковнику удавалось схватить кого-нибудь, он умел заставить его заговорить. Вы пользовались химическими или физическими методами, полковник?

— Не помню, — повторил Коснов.

— А чем вы сломали Полякова? — спросил Бреснович, не спуская глаз с Коснова и Эрики. — Это, кажется, была кислота? Мне говорили, ощущение такое же, как будто в глотку заливают жидкий свинец. От боли сходят с ума. Сколько дней Поляков подвергался этой пытке?

Эрика поднялась и вышла из комнаты. Жена Гродина последовала за ней.

Коснов хотел подняться, но Бреснович остановил его.

— Успокойтесь, полковник, она переживет это. Жена имеет право знать, что сделал для страны ее муж. Что вы сотворили с людьми Стердеванта, что он поклялся убить вас?

— Не помню, извините…

Коснов вышел в соседнюю комнату. Жена Гродина сообщила ему, что Эрике стало нехорошо и она пошла домой. Коснов схватил пальто и ушел не попрощавшись.

— Я однажды встречался со Стердевантом, — обратился Бреснович к оставшимся. — Точнее, я говорил с ним по телефону. В начале пятидесятых годов он доставил нам много неприятностей. Так много, что мы хотели привлечь его на свою сторону. Нам удалось узнать, что западные спецслужбы отказались от его услуг. Я выехал в Париж, и нам смогли организовать телефонный разговор. Я рассказал ему, что мы знаем о его положении, и предложил хорошую должность у нас, должность Коснова. Мы были готовы платить ему гораздо больше, чем Коснову, но он вежливо отказался. — Бреснович отпил немного из фужера. — Полковнику просто повезло, что он поймал тех людей, просто повезло…

Эрика выскочила из дома Бресновича и пробежала три квартала, пересекла парк и направилась в подвал, где однажды танцевала. Потом передумала и пошла по направлению к ресторану, где часто бывал Поляков. Слезы текли по ее лицу. Она свернула в боковую улочку, потом в другую. Она чувствовала, что была где-то рядом.

Наконец, она нашла ресторан и вошла. В небольшом тускло освещенном зале за столиками сидели посетители. Эрика узнала официанта.

— Вы помните меня? Я часто приходила сюда.

Официант внимательно посмотрел на нее и кивнул.

— Дайте мне чего-нибудь покурить, — попросила она. — Вы меня понимаете? Или что-нибудь посильнее. Мне невыносимо больно. Я должна забыться.

Официант пристально посмотрел на Эрику, подошел к столику, за которым сидели три женщины и мужчина. Он что-то прошептал мужчине. Тот внимательно оглядел Эрику, медленно подошел к ее столику и сел.

— Чем могу помочь?

— Мне нужно покурить что-нибудь сильное.

— Понятно.

— И мужчину, — вдруг добавила Эрика, — настоящего мужчину.

— Все будет сделано, — пообещал Ханис.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

27

Эрика

День был в разгаре. В окно маленькой комнаты, куда Ханис привел Эрику, светило солнце. Роун курил, лежа на спине. Эрика спала. Ее светлые волосы рассыпались по его плечу, одна рука лежала на его груди. Дыхание ее было легким. Она сказала Роуну, что не спала по-настоящему со времени смерти ее первого мужа. Теперь она успокоилась и смогла крепко уснуть. С тех пор как неделю назад Ханис привел к ней Роуна, они каждый день были вместе, занимались любовью все дольше и страстнее, становились все нежнее друг к другу. И каждый раз, когда они кончали, Эрика крепко засыпала.