Горечь и сладость любви - Наталия Николаевна Антонова

– Искать переключатель!

– Какой такой переключатель? – не понял он.

– Обыкновенный! Должен же он у тебя где-то быть, – она стащила с него одеяло и быстро заскользила ловкими пальцами по его телу.

Яков стал вертеться и натягивать одеяло на себя:

– Клава! Щекотно! Перестань!

– Тогда сам ищи свой переключатель.

– Я поищу! – заверил он её. – Обязательно!

– То-то же, – успокоилась она.

– Кстати, – сказал он, подбирая ноги и усаживаясь на кровати по-турецки, – ты знаешь, когда я в тебя влюбился?

– Понятия не имею, – ответила она. Если честно, то Клава до сих пор недоумевала, как это Якова угораздило в неё влюбиться.

– Когда понял, что ты читаешь Ювенала, – ответил он серьёзно.

– Значит, тебе нравятся умные женщины? – недоверчиво спросила она.

– Угу.

– Даже если они такие страшненькие, как я?

– Не говори глупостей! – рассердился Яков.

Клавдия притворно вздохнула:

– И эти существа ещё высмеивают женскую логику.

– Какие существа?

– Мужчины!

– Не понял! – недоумённо произнёс он.

– Ты только что дал мне понять, что я умная женщина, – рассмеялась Клава, – а минуту спустя назвал меня дурой!

– Я так тебя не называл! – возмутился Яша.

– Ну, ты же сказал, что я говорю глупости!

– Для того чтобы говорить глупости, необязательно быть глупым, – авторитетно заявил Яша.

– Да? – она посмотрела на него насмешливо.

– Конечно, ты что, классику не читала?

– Только её, можно сказать, и читала, – призналась Клавдия.

– Тогда должна помнить, что влюблённые шепчут друг другу милые глупости, влюблённые мужчины совершают глупые поступки, а влюблённые женщины так вообще глупеют. – Яков, разгадав намерение Клавдии шлёпнуть его, соскользнул с постели, точно юркая ящерица с нагретого на солнце камня, и направился в сторону двери.

– Ты куда? – крикнула ему Клавдия вдогонку.

– На кухню кофе варить.

– Захвати и мне чашечку, – сладко потянулась она.

– Ты забыла волшебное слово!

– Спасибо!

– Спасибо скажешь, когда я тебе кофе принесу.

– Тогда чего же ты от меня хочешь сейчас?

Яков остановился возле двери, повернулся к ней всем корпусом и обвёл её плотоядным взглядом.

Клава швырнула в него подушку:

– Нахал!

– Невоспитанная девчонка! – Он поднял подушку и запустил её в обратном направлении.

– Ах так! – Клава вскочила с постели, но Яков уже закрыл за собой дверь и до неё донеслось:

– Я хотел от тебя «пожалуйста».

– Ой, извини!

– А ещё учительница, – проговорил он укоризненно.

– Яш! Я исправлюсь! – Клава прислушалась. Но Яша, кажется, уже был на кухне и не слышал её.

Когда Яков вернулся с двумя чашками горячего ароматного кофе, Клавдия уже успела прибрать в комнате и привести в порядок свои растрепавшиеся волосы.

– На, пей, – он одарил её ласковым взглядом.

– Спасибо, – чинно ответила Клавдия, изо всех сил стараясь сохранить серьёзное выражение лица.

– Как ты относишься к тому, чтобы после завтрака поехать в парк?

– Отлично отношусь! – чуть ли не подпрыгнула она от радости.

Снегопад, случившийся под утро, успел замести все аллеи и намести сугробы на полянках, прилегающих к деревьям, растущим небольшими группами.

– Как здесь сегодня здорово! – радовалась Клавдия, то и дело почти по колено проваливаясь в снег.

– К вечеру здесь всё уберут, – заметил Яков.

– До вечера ещё далеко.

Она упала в сугроб и устремила глаза в небо, залитое приглушённым зимним солнцем. Оно казалось матовым, сплошь затянутым полупрозрачными облаками, но всё-таки светлым, каким и подобает быть небу на праздник. Хотя для небес никто не указчик.

– Яш, знаешь о чём я думаю? – спросила она.

– Знаю, – уверенно ответил он.

– И о чём же?

– О том, что ты любишь меня!

– Экий ты самонадеянный, – насмешливо укорила она.

– Я не угадал? – надул он губы, как обиженный ребёнок.

– Вот-вот, – рассмеялась она.

– Что вот-вот?

– Я как раз и думала о своих детях.

– У тебя есть дети? – его глаза чуть не вылезли из орбит. – Ты ничего не говорила об этом…

Клавдия смотрела на него, внутренне содрогаясь от хохота, но вслух ничего не говорила.

– Ладно, уж, – вздохнул Яков, – делать нечего, усыновлю я твоих детей. Только хотя бы скажи, сколько их.

– Много! – уже не сдерживаясь, расхохоталась Клавдия. – И боюсь, что их родители не согласятся с ними расстаться.

– Ты хочешь сказать… – начал он догадываться.

– Вот именно! Я подумала, что, если бы здесь были мои второклашки, мы могли бы возвести крепость из снега. Представляешь, как было бы весело.

– Представляю, – кивнул он, – но кто тебе сказал, что мне сейчас скучно? С тобой, моя любовь, вообще, как я подозреваю, никогда не соскучишься. Кстати, мне тоже пришла в голову одна идея, созвучная с твоей.

– И какая же? – с интересом спросила Клава.

– Почему бы нам не завести своих детей и не ходить с ними по выходным в парк.

– Даже и не знаю, как отнестись к твоей идее, – делая вид, что раздумывает, протянула она.

– Тут и думать нечего! – рубанул он воздух ребром ладони, подошёл к ней и плюхнулся рядом. – Клав?

– Чего тебе?

Он стащил зубами перчатку с правой руки и осторожно очертил указательным пальцем линию её губ.

– Выходи за меня замуж, – попросил он и снял с неё очки.

– Когда? Сейчас? – близоруко щурясь, попыталась она отшутиться, но, увидев его глаза, полные любовной ласки и мольбы, ответила: – Хорошо, Яша.

– Ты не пожалеешь об этом никогда, я обещаю тебе, – заверил он, утопая в глубине её глаз.

– Яша! Ты самый лучший!

В его глазах промелькнули озорные искорки, он водрузил на её нос очки и произнёс:

– Хватит валяться в снегу! – Поднялся сам, поднял её, отряхнул от снега. – Пойдём!

– Куда?

– К машине! Поедем домой пить чай с малиновым вареньем. Ты теперь моя официальная невеста, и я не могу тебе позволить простудиться.

– Как скажешь, – улыбнулась она, буквально светясь от счастья.

– Клав! А ты знаешь, на кого ты сейчас похожа?

– На Золушку?

– Нет! – рассмеялся он. – С чего ты это взяла?

– Тогда сам скажи!

– На новогоднюю ёлку! У тебя внутри огоньки горят, и их свет через глаза наружу вырывается!

– Первый раз слышу, чтобы внутри ёлки огоньки горели, – проговорила Клавдия. – Ты ничего не путаешь?

– Ничего, – улыбнулся он, запихивая её в салон автомобиля, – просто ты необыкновенная ёлка, поэтому у тебя всё не как у людей.

– Ты меня окончательно запутал, так я ёлка или человек.

– Клав, не придирайся к словам! – ласково попросил он и пояснил: – Ты для меня всё! Целая вселенная! Теперь поняла?

– Теперь поняла, – она положила голову ему на плечо и весело крикнула: – Поехали!

Глава 14

Вернувшись из Праги, Вера и Эдуард, не успев прийти в себя от обилия ярких впечатлений, тут же погрузились в череду новогодних встреч с организаторами выставок, «нужными» людьми,