Сюрприз для мужа - Эмма Ричмонд

— Однако когда он вернулся, забыв нас обеих…

— Допрос окончен? — любезно спросила Натали. И когда Джеллис ничего не ответила и лишь посмотрела на нее, жестко добавила: — Он был мой. Когда он уехал, продал свои рестораны, порвал все связи со старыми друзьями, мне много времени пришлось потратить на то, чтобы разыскать его. Он бросил меня… а я никому этого не позволяю. Я должна была знать, почему он это сделал.

Джеллис могла это понять и попыталась представить себе, как она повела бы себя на месте Натали. «Но в любом случае я не стала бы обманывать».

— Я не стала бы лгать, — пробормотала она вслух.

— В самом деле? — недоверчиво переспросила Натали. — В таком случае вы еще большая дура, чем я думала о вас. Он женился на вас, повинуясь капризу, и уже сожалел об этом. Сахар никогда не был в его вкусе. Себастьен предпочитает пряности.

— И тогда, на тот случай, если он решит вернуться ко мне, вы использовали Дэвида, чтобы вбить между нами клин?

— Потому что Себастьен не помнил, что случилось. Не помнил, что собирался бросать вас ради меня. Мы должны были встретиться в Париже, и только по одной причине, о которой он знает лучше всего, он сначала поехал в Южную Америку.

Глядя на абсолютно непроницаемое лицо Себастьена, Джеллис не понимала, как она еще умудряется оставаться спокойной, хотя ей хотелось вышвырнуть Натали из дома и поговорить с Себастьеном с глазу на глаз.

— И тогда вы приехали взглянуть на меня. Интересно, что же у вас за нервы?

— Нервы? О, они у меня как канаты. У всех французов так. И несмотря на все, что он сделал, я хотела, чтобы он ко мне вернулся. Была готова простить его. И вот приехала, чтобы узнать, где он. Хотела узнать, не попросил ли он вас о разводе.

— Я вам не верю.

Натали с явным безразличием пожала плечами.

— Если бы он хотел развестись, он спросил бы меня об этом перед отъездом. А не прислал бы одну только записку. — Джеллис снова посмотрела на Себастьена, на его замкнутое лицо и пришла в отчаяние. «Но только не перед Натали. Я не позволю ей радоваться. И если Натали может так открыто врать про Дэвида, она может соврать про что угодно». — Если Себастьен по-прежнему любит вас, — с достоинством произнесла Джеллис, — тогда почему же он женился на мне?

Натали опять пожала плечами.

— Может, рикошетом. От злости. — Она бросила насмешливый взгляд на Себастьена и протяжно произнесла: — Он всегда был таким упрямцем. Если вобьет себе что-нибудь в голову, его ни за что не свернуть. Но он устал от вас, Джеллис, и в конце концов признался, что сделал ошибку. Он не должен был на вас жениться. И он по-прежнему любит меня. Рассказал, что попал в аварию, но ничего этого не помнит, — закончила она.

— Откуда ты узнала, что я здесь? — ровным голосом спросил ее Себастьен.

Натали поглядела на него и ехидно улыбнулась.

— После того, как ты приехал ко мне в Прованс, я следила за тобой. Это было так просто.

— А тот факт, что он приехал сюда, разве не говорит о его желаниях, мечтах? О том, что он хочет быть со мной, а не с вами?

— Нет. Может, он приехал, чтобы просить развода. Может, он это и сделал бы. А может, хотел обратиться в суд, потому что вы не справляетесь с его ребенком? — вкрадчиво спросила гостья. Джеллис предпочла не отвечать, и Натали продолжала: — А теперь он такой благородный. Младенец превратился в ребенка, и Себастьен чувствует своим долгом… остаться.

— Хочет остаться, — поправил ее Себастьен. Натали неприязненно покосилась на него.

— Ты же не любишь детей. Мне кажется, даже Джеллис поняла это, но она была в отчаянии, не так ли? Ей нужно было чем-нибудь удержать брак, поэтому она забеременела.

— В самом деле? — холодно произнес он.

— Да. — Повернувшись к Джеллис, Натали одарила ее злобной улыбкой. — Однако ничего из этого не вышло, Джеллис. По крайней мере, ненадолго. Ему скоро надоест разыгрывать из себя домоседа.

— С вами он поступил так же?

— Нет, — возразила Натали. — Потому что мы не играли. Вы никогда не интересовались, почему он не говорил вам обо мне? И о своей прошлой жизни? Я знала настоящего Себастьена. А вы получили всего лишь его тень.

— Вот как?

— Именно.

— В таком случае, если вам больше нечего сказать, — со спокойным достоинством произнесла Джеллис, — я хотела бы, чтобы вы ушли. И немедленно.

— Как вы жалки! Хотите мужчину, который в вас не нуждается.

— То же самое можно сказать и о вас. Все зависит от точки зрения, не так ли?

Натали еще раз снисходительно пожала плечами и взяла свое пальто и сумку со стула. Повернувшись к Себастьену, она смерила его долгим насмешливым взглядом.

— Когда тебе надоест менять пеленки, позвони мне. Может, я даже соглашусь принять тебя назад.

— Как ты добра.

Она безжалостно улыбнулась и с вызывающим видом погладила его по щеке.

В ответ Себастьен лишь холодно посмотрел на нее.

Никто не помог ей одеться, никто не проводил до двери. Но когда она дошла до порога, Себастьен окликнул ее:

— Натали! — Она остановилась и обернулась, а он ровным голосом сказал: — Больше не возвращайся, хорошо?

В ответ ему громко хлопнула входная дверь.

— Как она доберется до дома? — равнодушно спросила Джеллис.

— Ее на улице ждет такси.

Джеллис лишь пожала плечами и невидящим взором уставилась в пространство. Она не хотела знать подробности, однако они мысленно проносились у нее в голове. Она представляла Себастьена и Натали, как они обнимают друг друга. Или, обнаженные, занимаются любовью на широкой кровати.

— Нет, — прошептала она. — Нет. — Она вцепилась в каминную доску, чтобы не упасть, опустила голову на руки и закрыла глаза.

— Эта записка все еще у тебя? — тихо спросил Себастьен.

— Что?

— Записка. И принеси, пожалуйста, ручку и бумагу.

Ничего не понимая, судорожно вздохнув, Джеллис пошла и принесла ему то, что он просил.

Присев на подлокотник кресла, Себастьен прочитал записку, потом сложил ее и начал писать. Когда он закончил, то вручил оба листка Джеллис.

— По-твоему, это один и тот же почерк?

Невидяще глядя то на один, то на другой листок, Джеллис беспомощно пожала плечами.

— Не совсем. Но после аварии твой почерк мог измениться.

Себастьен по-прежнему хмурился и о чем-то думал. Он медленно покачал головой.

— Нет. Я думаю, это написала Натали. Кем бы я ни был раньше, не могу поверить, что мог послать тебе эту жестокую записку, сказать, что больше не вернусь. И не думаю, что мы с ней были любовниками, по крайней мере, когда я был уже женат.

«А что, если были?»

— И она мне не нравится. Меня не влечет к ней. Меня влечет к тебе, а вкусы, чаще всего, не меняются… Предположим, — осторожно начал он, — что я не оставил тебя. Если бы не эта записка и не Натали, которая все перевернула, как бы ты отнеслась к моему исчезновению?