Расскажи мне три истории - Джулия Баксбаум

– Вуаля! – произносит она так, как если бы мы только что закончили снимать сцену с преображением в утреннем шоу. Я поднимаю взгляд на свое отражение и с улыбкой ему подмигиваю.

– Вау, – выдыхает Дри, возбужденно хлопая. – Ты выглядишь вос-хи-тительно.

– Спасибо, дорогая, – отвечаю я. Мы собираемся вместе для группового селфи, потому что выглядим чертовски хорошо. И когда каждая из нас утверждает фотку только после третьей попытки, Агнес выкладывает ее в инстаграм с нашими тегами.

Дри согласилась быть нашим трезвым водителем, поскольку алкоголь плохо влияет на ее СРК22. Так я узнала, что у Дри имеется множество недугов, которые она называет болезнями заучек: СРК, астма, запястный синдром23, близорукость. Мы забираемся в машину ее матери и врубаем радио. Чувствую себя обычным подростком, направляющимся на обычную вечеринку, в обычную субботу. Я могу, по крайней мере, на короткое время скинуть багаж своего суперсекретного горя и оставить его позади.

Джем живет в особняке. На холме. За огромными воротами. Скрытым за десятифутовой живой изгородью. Мы обходим дом и попадаем на задний двор, где народ расслабляется в мягких шезлонгах, расположенных вокруг панорамного бассейна. Навороченный бар установлен на встроенной барбекю-зоне, а на газоне сооружена настоящая сцена с акустической системой профессионального уровня. Чувствую облегчение, когда понимаю, что, скорее всего, Джем и Кристал даже и не заметят меня здесь.

– Напитки? – интересуется Агнес и, не дожидаясь ответа, берет меня за руку, а я хватаю Дри, и все вместе мы идем к бару, заставленному бутылками, вероятней всего, украденными из родительских запасов каждым из присутствующих.

– Ты же представишь меня, да? Лиаму? – спрашивает Дри.

– Конечно, – отвечаю я. – Вообще-то, я не настолько хорошо с ним знакома, но, если увижу…

Несколько минут спустя мы начинаем обходить толпу, держа в руках крепкие красные напитки, приготовленные Агнес. Я рада, что позволила своим новым подругам подобрать себе наряд. На мне короткое черное платье с прошлогоднего выпускного бала дополненное бижутерией Дри и сандалиями на ремешках.

Чувствую, как мои глаза накрывают чьи-то руки, и я подавляю кратковременный порыв закричать.

– Угадай кто?

– Привет, – говорю я, выскальзываю из захвата и поворачиваюсь, чтобы увидеть… Лиама. А я надеялась, что это будет Итан? Ладно, может капельку. Лиам чмокает меня в щеку, что странно, поскольку мы не целуемся при встрече в книжном.

– Приветик, – повторяю я, дважды с ним здороваясь.

Привет-приветик. Серьезно, Джесси? Лучшее, что ты смогла придумать?

– Приветик, – вторит он хриплым и несвязным голосом. Я понимаю, что он пьян, хотя и не знаю насколько. Он не спотыкается, но кладет руки мне на плечи. Такие пальцы, как у него, мы бы со Скарлетт назвали членопальцами. Дри сказала бы, что они мужественные. – Я так рад, что ты пришла. Мы выступаем с минуты на минуту.

– Круто, – отвечаю я, а потом замечаю Дри, стоящую рядом со мной. – Лиам, ты знаком с моей подругой Дри? Она лучше всех. У вас, ребята, похоже, одинаковые вкусы в музыке.

– Йоу, – говорит он и снимает перед ней воображаемую шляпу. Мда, изрядно набрался. Лиам не из тех парней, которые снимают воображаемые шляпы. Дри замирает, потому что с ней разговаривает сам Лиам Сэндлер, и хотя я уверена, что она представляла себе этот момент много и очень много раз, когда фантазия сталкивается с реальностью, все иначе. Агнес подталкивает ее, чтобы она вышла из ступора.

– Привет, – выпаливает Дри. – «МегаО» просто… эм… ты, то есть вы все, ребята, очень сильно, я имею в виду, хороши.

– Мы стараемся, – отвечает он немного самодовольно. А возможно он не так уж и отличается от любого другого парня из старших классов. Вдалеке кто-то свистит. – Это мне, леди. Увидимся позже, Джесс?

Лиам направляется к сцене и когда удаляется на достаточное расстояние, чтобы не быть услышанными, Дри хватает меня за руки.

– Это не сон? О мой бог, о мой бог, о мой бог, – лепечет она.

– Он знатно набрался, – замечаю я.

– Да неужели, – говорит Агнес и посылает мне многозначительный взгляд поверх головы Дри, хотя я не понимаю, что она пытается этим сказать.

– Давайте подойдем поближе к сцене. – Дри шагает вперед, мы снова беремся за руки и змейкой пересекаем толпу, чтобы занять места поближе.

– Что? – шепотом спрашиваю я у Агнес.

– Ничего, – отвечает она, но таким тоном, что сразу ясно – это «ничего» значит «что-то».

Мы пробиваемся вперед, и теперь я наблюдаю всю группу на сцене, а также значит, что я вижу Итана, отчего в животе порхают бабочки. У него синяя электрогитара, перекинутая через грудь, а волосы взлохмачены еще сильнее обычного. Он похож на настоящую рок-звезду, несмотря на логотип Бэтмена, красующийся на груди. Словно он рожден для того, чтобы быть там, родился, дабы слышать, как жалкие девчонки, вроде меня, кричат его имя. Наши взгляды встречаются на одну, другую секунду, и я тут же отвожу глаза, потому что – твою ж мать. Мне больше не холодно.

Снова хочу поднять на него взгляд. Мне ничего больше в жизни не нужно, кроме как смотреть на него до тех пор, пока он не посмотрит в ответ, но я знаю, сейчас у него есть дела поважнее, например, играть на гитаре и обмениваться пылкими взглядами с другими девчонками, а я этого просто не вынесу.

– Разве они не удивительны? – спрашивает Дри, хотя они еще даже не начали играть.

– Они похожи на настоящую группу, – отвечаю я, но это огромное преуменьшение в наши дни. Они не похожи на настоящую группу. Они похожи на богов рока. – То есть, не похожи на старшеклассников.

– Еще бы. Мы думали, они распадутся в прошлом году после того, как умер Ксандер, но потом присоединился Лиам и занял его место… – Звучат первые аккорды, и Дри замолкает, поэтому у меня уже нет возможности спросить. Кто такой Ксандер? Тот парень, который умер от передозировки героином? Я неправильно поняла Лиама и Итана? Может, они живут как рок-звезды, с иглой в вене и полуголыми девчонками, делающими им минет в их трейлере? Поэтому Итан всегда выглядит изнуренным? Слишком много тусовок?

«МегаО» начинает с быстрой песни, в толпе все знают слова и начинают танцевать с руками, поднятыми в воздух. Лиам, истекая потом, вкладывает всю душу:

Мы испытывали себя, я кричал,

Ты прячешься, а потом мы все начинаем заново

Все начинаем заново.

Мы испытывали себя, я кричал,

Ты прячешься, а потом мы все начинаем заново.

Все начинаем заново.