Джорджина - Клэр Дарси

— Но не на балу же, Белла! — поморщился мистер Барнуолл. — Черт побери, выбрала же ты время и место разыгрывать трагедию! Обещаю, что сделаю все от меня зависящее, но предупреждаю: твоя затея обречена на провал!

И он с такой поспешностью бросился приветствовать леди Мотт и сэра Хемфри, которые только что вошли в зал вместе с Бетси, что миссис Квинливен неодобрительно покачала головой.

Немного погодя она присоединилась к дамам, которые предпочитали не танцевать, а наблюдать за танцующими. Среди них находилась и леди Хессион. Леди Хессион считала, что бал, ради которого ей пришлось отложить поездку в Лондон, заслуживал того, чтобы нарядиться в одно из самых элегантных платьев из пурпурно-синей тафты, богато отделанное оборками из синего шелка, и тюрбан, украшенный страусовыми перьями. Довольная тем, что затмила собой всех окружающих дам, она была настроена на благодушный лад и воспользовалась первой же возможностью восхититься юной Джорджиной.

— Она и мой Питер составят чудесную пару, когда будут танцевать вместе, — сказала она, — думаю, Питер заручится ее согласием не только на контрданс, но и на кадриль.

Миссис Квинливен покачала головой.

— Боюсь, что его ждет разочарование, — самодовольно заметила она, с одобрением отмечая, что Джорджина танцует с майором Ротом, — сэр Маннинг уже пригласил ее на кадриль.

— Вот как! — удивилась леди Хессион. — Уверена, что она получила бы куда большее удовольствие, танцуя с Питером. Знаете, он превосходный танцор. Но пока мисс Пауэр дарит свою благосклонность таким… с позволения сказать, зрелым мужчинам, как сэр Маннинг и майор Рот, мой Питер может не опасаться соперничества.

Миссис Квинливен парировала насмешку:

— Удивляюсь вашим словам, леди Хессион. Джорджина, несмотря на то что делит свое внимание поровну между всеми молодыми джентльменами, питает самую глубокую привязанность к своему кузену Брендону. Она не из тех легкомысленных девиц, у которых на уме одни лишь балы. Более всего предпочитает проводить время в спокойном общении со своим кузеном.

Кажется, леди Хессион была сражена.

— С Брендоном! — с нескрываемым неодобрением воскликнула она. — Но, моя дорогая миссис Квинливен, этого не может быть! Ведь он еще мальчик, и я не думаю, что вы серьезно полагаете, будто ему пора думать о семейной жизни! Ему ведь еще нет и девятнадцати!

— Ему уже исполнилось девятнадцать, — тряхнула перьями тюрбана миссис Квинливен. — К тому же он зрелый молодой человек — более зрелый, должна вам заметить, чем те молодые люди, которые думают лишь об одних развлечениях и карточных играх.

Леди Хессион гневно посмотрела на нее.

— Не думаю, — сказала она, — что вы обвиняете моего Питера в принадлежности к подобным молодым людям. — Под ее строгим взглядом миссис Квинливен мгновенно стушевалась и поспешила заверить, что не имела в виду никого из присутствующих.

После чего разговор переключился на леди Элизу и ее гостей.

Одна из молодых дам поведала, что ходят слухи в высших кругах, будто сэр Маннинг утратил свое былое влияние и стал нежелательным в обществе прежних знатных друзей, и теперь подыскивает богатую невесту, чтобы поправить свое положение.

— В его-то возрасте! — надменно произнесла леди Хессион. — Да кто на него польстится?

При этих словах миссис Квинливен вскочила со стула и принялась оглядываться по сторонам, пытаясь выяснить, не увивается ли сэр Маннинг вокруг Джорджины. У нее и в мыслях не было опасаться его. Только теперь ей пришло в голову, что повышенное внимание сэра Маннинга к Джорджине может оказаться куда более серьезным, чем обыкновенный флирт.

Беспокойство миссис Квинливен еще более усилилось, когда она услышала, как дамы принялись обсуждать Шеннона. Со слов леди Элизы она знала, что этот человек наверняка будет, и одна только мысль о том, как поведет себя Джорджина, когда он войдет в комнату, приводила ее в ужас. Поискав девушку глазами, она, к своему неудовольствию, обнаружила, что та танцует с Питером Хессионом. Она с тревогой наблюдала за ними, отвечая невпопад на замечания, направленные в ее адрес. Но если бы она могла слышать, о чем молодые люди говорили, то перестала бы волноваться, ибо вместо того, чтобы нашептывать даме на ушко любезности, Питер затеял с ней ссору.

— Брендон Квинливен! — сердито шипел он. — Неужели вы хотите сказать, что можно серьезно говорить о замужестве с ним! Я чуть сквозь землю не провалился, когда услышал, что ваша тетя говорит о подобных вещах! Такая девушка, как вы, — и этот хромой недоросток!

Джорджина гневно вскинула голову. Прояви Питер Хессион хоть каплю внимательности, он подавил бы свое недовольство и поспешил бы перевести беседу на другой предмет. Но он не уловил угрозы в холодном тоне Джорджины.

— Я не вижу, как мои личные дела могут касаться вас, мистер Хессион!

— О, еще как касаются! — сердито воскликнул Питер. — Уверен, что вы сами отлично это понимаете! И должен сказать что мне не нравится, что вы живете под одной крышей с этим размазней и ваша тетя всеми силами старается устроить ваш брак. Может, он и не дурак — я этого не говорил, — но, господи, он вам не пара!

— Я бы предпочла не обсуждать это, мистер Хессион! — прервала его Джорджина. — Вы слишком много себе позволяете!

— Прошу прощения, если оскорбил вас. Но я не могу спокойно слышать, когда о вас и мистере Квинливене говорят подобные вещи, как если бы это было дело решенное. Мистеру Барнуоллу следовало бы проявить больше такта!

— Не одному мистеру Барнуоллу следовало бы проявить больше такта! — гневно воскликнула Джорджина. — Если вы немедленно не прекратите этот разговор, мистер Хессион, уверяю вас, я оставлю вас прямо посредине танца! Я не намерена обсуждать этот предмет на глазах у всех!

По правде говоря, она была возмущена пренебрежительным отношением Питера к Брендону даже больше, чем его манерой говорить с ней самой приказным тоном. К тому же в следующий момент у нее добавился еще один повод для беспокойства: она увидела, как в зал вошел Шеннон. Бал был в полном разгаре, посему леди Элиза и ее муж больше не стояли на верху парадной лестницы в ожидании гостей, а прошли в зал, и Джорджина видела, как леди Элиза, сразу заметившая Шеннона, поспешила к нему навстречу.

Шеннон, одетый в тот же самый вечерний костюм, что и в Крайторне, остановился на мгновение в дверях. Выражение его лица Джорджина не могла бы характеризовать иначе, как насмешливое. Казалось, у него и в мыслях не было приятно провести этот вечер. Зная, что он приехал сюда не из желания угодить леди Элизе, Джорджина не могла избавиться от тиранившей мозг мысли, что он принял приглашение только затем, чтобы увидеться с ней.