Маникюр для покойника - Дарья Донцова

Я важно кивнула:

– Есть у вас адрес Славы?

Рогов поморщился:

– Есть.

Я решила не обращать внимания на его недовольную гримасу.

– Давайте.

Миша выпалил:

– Улица Зои и Шуры Космодемьянских…

Ну с чего бы ему помнить наизусть координаты младшего Катукова? Некоторое удивление, наверное, отразилось на моем лице, потому что психиатр добавил:

– Сейчас он женат, его супругу зовут Акулина Евгеньева, но мне страшно не хочется комментировать данную ситуацию.

ГЛАВА 18

В школу, где учился Кирюшка, я ворвалась со звонком, возвещающим конец учебного дня. Плотная толпа детей с жуткими криками, топотом и руганью понеслась к раздевалке. Старшеклассники раскидывали малышей, волочащих ранцы, кое-кто из длинноногих одиннадцатиклассников просто переступал через первоклашек. В дверях образовалась пробка. Писк, визг и гам повисли в воздухе.

– А ну, прекратили немедленно! – раздался командный голос.

Я невольно вздрогнула. У подножия широкой лестницы стояло странное существо. Если нашу стаффордшириху Рейчел поставить на задние лапы, она и то будет выше этой женщины. Впрочем, фигурой учительница смахивала на мопса. Довольно большая круглая голова с короткой, почти мужской, прической лежала прямо на жирных плечах, шеи у дамы не было и в помине. Зато плечам мог позавидовать борец. Ниже крепился внушительный бюст, плавно перетекающий в большой выпирающий живот, покоящийся, казалось, непосредственно на туфлях. Ног у нее не наблюдалось, равно как и шеи, этакий квадратный экземпляр, гигантский спичечный коробок с головой.

– Заткнулись все! – орал монстр. – Николаев, давай дневник, Соколов, марш к директору.

Стало тихо-тихо. Робкие первоклассники, словно вспугнутые мыши, исчезли в раздевалке. Даже нахальные десятиклассники присмирели.

– Кто это? – шепотом спросила я у девочки, завязывавшей ботинки.

Ребенок поднял покрасневшее лицо и так же тихо ответил:

– Зверь. Злобный Карлик. А вообще-то учительница алгебры Селена Эженовна.

И эту тетку я должна убедить не ставить Кирке «два»? Тем временем Селена Эженовна повернулась и пошла по коридору, я кинулась следом:

– Простите…

Учительница притормозила. Росточком она была чуть выше метра пятидесяти, а мне все равно показалось, будто преподавательница смотрит сверху вниз.

– Что нужно?

– Простите, я мать Кирилла Романова.

– Ах, этого, – процедила дама и велела: – Входите.

Мы оказались в просторном классе, завешанном портретами и таблицами.

– Садитесь, – приказала математичка и принялась жаловаться на Кирку. Невнимательный, у доски словно немеет, зато за партой без конца болтает, недавно жевал чипсы на контрольной и ничего не решил…

– Я спрашиваю: «Почему?» – грозно хмурилась Селена Эженовна, – отвечает: «Не понял». Все кругом поняли, даже Евстафьев, а ваш нет!

Тяжелый вздох вырвался из моей груди. Сама сидела в классе, вытаращив глаза. Пока преподавательница старательно разжевывала материал, тема казалась ясной, но стоило начать работать самостоятельно!..

– На переменах носится, вчера чуть не сшиб завуча…

– Простите, но он болен и вчера не посещал занятий.

Но Селена Эженовна, очевидно, не любила, когда ее прерывают. Брови дамы соединились в одну линию, и она рявкнула:

– Значит, данная ситуация произошла позавчера…

– Может, это вообще не он был?

– Он, – отрезала математичка. – Вот что, мамаша, если желаете, чтобы ваш Ломоносов переполз в следующий класс, нанимайте репетитора. Я ему тройку не поставлю!

Внезапно в порыве вдохновения я поинтересовалась:

– Не могли бы вы подтянуть мальчика, частным образом, естественно?

– Десять долларов урок, – не моргнув глазом сообщила Селена Эженовна и по-птичьи склонила набок крупную голову.

Я обрадованно полезла в кошелек. Как удачно, что я сегодня прихватила из дома сто баксов, думала купить зимние сапоги, ничего, и старые сойдут, в метро тепло, ну поддену толстые носки, зато, глядишь, у Кирки дела наладятся.

Взяв зеленую купюру, Селена Эженовна неожиданно улыбнулась, обнажив ровные крепкие зубы.

– Ваш мальчик шалунишка, но ничего, думаю, у нас пойдет дело. Он производит впечатление умного ребенка.

У меня просто раскрылся рот. Всего сотня, а какая метаморфоза! Из грубияна, хулигана и дебила Кирка разом превратился в милого шалунишку с явными математическими способностями.

– Купите вот эту книжечку, – учительница потрясла перед моим носом брошюркой, – я по ней контрольные работы даю, тут все ответы.

– Где ее можно взять?

– У метро, душечка, за десять рублей на лотке, – прочирикала математичка, мило улыбаясь. – Кстати, вот вам вариант, пусть решит дома, а я отметку в журнал выставлю. И еще, смотрите…

Она показала мне толстую книгу «Готовые домашние задания».

– Там же, у метро, добудете, пусть выполнит уроки и проверит, вообще, я не разрешаю ученикам пользоваться решебником, но если свой ребенок…

Да, Селена Эженовна честно отрабатывала гонорар.

У метро я обзавелась необходимой литературой.

– Купите клюкву, – послышался голос.

Милая женщина с изможденным лицом протягивала пакет, плотно набитый красными ягодами.

– Спасибо, – ответила я, – только что из нее делать?

– Пирог!

– А как?

– Значит, так, – не удивилась продавщица, – берешь пачку маргарина, лучше отечественного, и режешь на мелкие кусочки. Миксер есть?

Я пожала плечами:

– Наверное.

– Потом три яйца, желтки отдели от белков. Белки сунь в холодильник, а желточки взбей с двумя столовыми ложками сахара. Потом смешай с маргарином и добавь примерно два стакана муки, затем тесто прямо комком клади в форму и пальцами по донышку растыкай, оно скалкой не раскатывается, и в духовку, только бортик небольшой сделай, чтобы не лепешка, а сковородочка получилась, да вилкой в двух-трех местах проткни, а то вспучится.

– Клюкву куда?

– Погоди, значит, пока тесто печется, берешь стакана два ягод, давишь толкушкой и смешиваешь с песком.

– Сколько сахара?

– Чтоб тебе вкусно показалось, одни покислее уважают, другие послаже. Вытащишь готовое тесто, оно такого приятно-желтого цвета станет, и выложишь на него начинку. А потом белки из холодильника достанешь, взобьешь с песочком до «снега» и сверху всю клюкву прикроешь. Внизу тесто, посередине клюква, сверху белая пена, поняла?

Я кивнула.

– И снова в духовку, только теперь минут на пять, пока белок не станет цвета кофе с молоком. Потом всю жизнь меня за рецепт благодарить станешь. Делается за полчаса и печется столько же, не черствеет, неделю стоит как новый, вкусный да мягкий, бери клюкву.

Торговка оказалась права. Мои домашние в мгновение ока слопали по куску и схватили по второму.

– Восхитительно, – пробормотала Юля, облизывая ложку, – просто восторг.

– Ты бы поосторожней, – хихикнул Сережка, – располнеешь!

– Плевать, – заявила Юля и нацелилась на третью порцию.

И тут прозвенел звонок в дверь. Кирюшка глянул на часы и произнес загадочную фразу:

– Поезд из Колабина прибыл.

– Только не это, – прошептала Юлечка, роняя кусок на пол.

– Типун тебе на язык! – воскликнул Сережка, бледнея.

Муля и Ада, отпихивая друг друга задами, быстро-быстро уничтожали нежданную добычу.

Звонок прозвенел еще раз.

– Надо открыть! – вздохнула Юлечка, не трогаясь с места.

– Может, подумает, что дома никого нет, и уйдет? – брякнул Кирка.

– И не надейся, – пробормотал Сережка, – эта никуда не денется.

Похоже, он был прав, потому что теперь трезвон не смолкал ни на минуту. Чья-то уверенная рука жала на кнопочку не отрываясь.

– Лампочка, открой, пожалуйста, – попросила Юлечка.

Я распахнула дверь.

– Ну наконец-то, – произнес бодрый голос, – неужели, думаю, спать улеглись, девяти еще нет. Сережа, втащи чемодан.

Парень вышел в коридор и безжизненным голосом сказал:

– Здравствуйте, Виктория Павловна, как доехали?

– Прекрасно, детка, – прощебетала дама и принялась расстегивать красивую элегантную шубку из канадского бобра. – Где Катюша?

– Мать улетела в Кемерово.

– Надолго?

– На месяц, – ляпнула вышедшая из кухни Юлечка.

– Ладно, – вздохнула гостья, – ничего, мне спешить некуда… Что-то у вас прихожая шире стала или просто кажется?

– Шкаф купили, – пояснила Юля.

– Давно пора, – пробормотала Виктория Павловна, – вечно у вас жуткий беспорядок и грязь, а питаетесь пельменями. Ну ничего, я у вас наведу полный антураж.

– Только не готовь кашу «Здоровье», – пискнул Кирюшка.

– Зерновые блюда крайне полезны для желудка, – отрезала Виктория Павловна и взвизгнула: – Кто это?

Я проследила за ее наманикюренным пальцем и ответила:

– Мопсы, Муля и Ада.

– Мопсы! – вскрикнула дама. – Но таких не было!