Дуэль с Лордом Вампиров - Элис Кова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты же слышала Вентоса. Большинство из тех, кого разбудили этой долгой ночью, даже не подозревают, что у нас есть кузница. Все кузнецы давным-давно умерли. – Руван смотрит в окно, за которым лежит заледеневший город. – Мы будим за раз всего несколько вампиров – просто чтобы хватило для защиты нашего народа. У тех, кто просыпается, свои задачи. Как правило, сражаться. Или вести записи. Кузнечное дело посчитали ненужным.
– Если вы сражаетесь, то работающая кузница вам просто необходима.
«Держать ее в запустении – настоящее преступление, особенно учитывая, какая она потрясающая», – мысленно добавляю я.
– У нас просто не хватает для этого вампиров.
Решив не спорить, я подхожу к очагу и осматриваю лежащие в нем угли. Сбоку от горна имеется приличный запас, которого хватит на несколько месяцев работы. Отыскав огниво, я бездумно начинаю разжигать горн, а вскоре уже раздуваю в нем пламя.
На несколько восхитительных мгновений я забываю, где я и с кем. Тишину нарушают лишь тяжелые вздохи кузнечных мехов и треск огня, отблески которого окрашивают все вокруг знакомым оранжевым цветом. Лязгает металл – это я раскладываю инструменты в нужном мне порядке. Сердце переполняет восторг. Я на своем месте.
Только здесь у меня есть сила, и я могу выразить себя в своей работе. В Охотничьей деревне я – ценный приз, олицетворяющий поколения тех, кто создавал средства для борьбы с вампами. А в кузнице я – творец, и у меня есть могущество.
Однако я быстро прихожу в себя. Реальность обрушивается на меня вместе со словами Рувана:
– Ты… держишься здесь довольно уверенно. – В его голосе слышится недоверие.
Чуть помедлив, я вновь берусь за приготовления. Да, наверное, охотник вел бы себя иначе. Но, отбросив сомнения, я быстро выдаю полуправду, стараясь говорить как можно убедительнее, чтобы мне поверили.
– Я провела много времени в кузнице, пока ковали оружие. – Я бросаю на него взгляд, силясь понять, сможет ли он уловить скрытый в моих словах смысл. По лицу Рувана ничего нельзя прочесть, но я не чувствую его сомнений. Насколько мне известно, в крепость не проникал никто из вампов, так что ему вряд ли доподлинно известно, что творится внутри и как все устроено в Охотничьей деревне. – Конечно, кузнец у нас есть, – пытаюсь уколоть его, но Руван никак не реагирует. Повисшая тишина действует на нервы, и я начинаю говорить немного быстрее: – В кузнице всегда тепло. И светло даже в самую темную ночь. Полностью огонь никогда не гаснет, потому что горит слишком жарко, и угли не успевают дотлеть до конца, прежде чем их раздувают снова. Это место силы, созидания и жизни, где мужчины и женщины собираются вместе и рассказывают истории. Или сплетничают, ожидая, пока им починят инструменты. Кузница – настоящее сердце селения.
Сложив руки на груди, Руван прислоняется к столу и обводит меня с ног до головы пристальным взглядом, оценивая мои слова. Возможно, ищет в них ложь, однако… не похоже, что он во мне сомневается. Напротив, в его глазах читается некая скрытая мягкость, которая только еще сильнее настораживает, ведь в вампах нет и никогда не было ничего мягкого. Однако я тут же вспоминаю, как он невольно коснулся моего пальца. И как смотрел на меня в верхней оружейной, молчаливо умоляя взглянуть на происходящее его глазами.
Я тереблю кольцо на мизинце.
– Ты не такая, как я ожидал от охотника.
– А чего ты ждал? – фыркаю я. – Что я попытаюсь тебя убить?
– А ты разве не пыталась? Боги, в тебе бушевало столько магии, что ты вполне бы могла со мной справиться, – хмыкает он, словно сейчас находит это забавным.
У меня же все внутри сжимается. Убить повелителя вампов. Дрю много тренировался, и если бы не отдал эликсир мне, то, возможно, и вправду сумел бы прикончить Рувана. Раз уж я смогла за себя постоять, то у брата имелся реальный шанс победить.
Неужели, отдав мне эликсир, Дрю тем самым обрек на гибель Охотничью деревню и все человечество? Может, в противном случае, эта война наконец-то бы закончилась? Ну или деревенские охотники расправились бы с повелителем вампов через пятьсот лет, во время следующей кровавой луны. Вот только… мне не следовало забывать, кто я, и выходить за пределы деревни. Моя участь была предрешена с рождения, и оставалось только смириться. Теперь же деревня лишилась девы-кузнеца, и последствия этого трудно представить.
«Я должна вернуться домой», – настойчиво твердит внутренний голос.
«Сперва убей повелителя вампов», – возражает другой.
Если Руван останется жить, меня в Охотничьей деревне не ждет ничего хорошего. Сомнения рвут на части, вызывая головную боль.
– В чем дело? – спрашивает Руван, заметив, что я замерла.
– Ни в чем, – качаю головой.
– Нет, ты…
– Куда положить? – громко спрашивает Вентос, даже не подозревая, что спас меня от мучительных мыслей.
Он несет в руках большую охапку оружия, завернутого в плотную холстину, чтобы серебряные лезвия не касались плоти.
– Ты что творишь? – восклицает Руван, должно быть, как и я, поняв, чем сейчас рискует Вентос. Подбежав к соратнику, начинает осторожно, одно за другим, перекладывать оружие на стол, осторожно подхватывая его за обернутые кожей рукояти.
– Я сделал, что вы просили. Принес оружие.
– Ну не так же! – Руван со вздохом потирает переносицу. – Я думал, чтобы обезопасить себя, ты совершишь несколько ходок. А если бы ты порезался?
– Лишь слабаки ходят туда-сюда несколько раз, – усмехается Вентос.
– Но это серебро.
– Я могу с ним справиться, – выпячивает грудь здоровяк.
Отвлекшись от приготовлений к началу работы, я наблюдаю за этой картиной и не могу сдержать смешок.
– Неужели человек надо мной смеется? – Вентос разрывается между гневом и потрясением.
– Ну что ты, я ни за что не стала бы смеяться над страшным вампом, – закатываю я глаза.
Руван, явно заметив, весело хмыкает.
– И вы туда же, милорд? Вы ранили меня острее, чем серебряный клинок.
– Если бы мои слова были серебряными лезвиями, ты бы давно умер.
Руван прислоняется к наковальне. Отблески огня оранжевыми полосами очерчивают резкие линии его челюсти. Кажется, будто он светится изнутри, словно кусок раскаленного железа. Оторвавшись от его украденного лица, я подхожу к оружию, которое принес Вентос, но как только тянусь за мечом, мне на руку ложится массивная ладонь.
– Ты всерьез хочешь его улучшить?
– Отпусти, – прошу я, поднимая глаза на Вентоса.
– Ответь мне.
– Да, – цежу я сквозь стиснутые
