Ленин и мы. Разоблачение мифов - Рустем Ринатович Вахитов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но вернёмся к нашим либералам. 1990‐е годы стали очень показательными. Ельцин сделал Россию сырьевым придатком Европы. Народ, после того как его обманули и ограбили, стал подниматься и грозить опрокинуть олигархический режим. Он был близок к этому трижды: в 1993‐м, когда встал на защиту Белого дома, в 1996‐м, когда чуть не провалил Ельцина на выборах и в 1999-м, когда парламент чуть не проголосовал за импичмент президенту. Однако Запад и российские олигархи никак не могли допустить победы народной, лево-патриотической оппозиции. Если бы к власти пришли левые, то Россия либо выпала бы из зоны влияния глобального капитализма, либо, если даже она и продолжила бы продавать углеводороды, то все равно – совсем на других условиях. Нефтегазовые компании были бы национализированы, прибыль потекла бы в социальные инфраструктуры: отечественные олигархи оказались бы разорёнными, а европейцам пришлось бы понести убытки и терпеть высокие цены на энергоносители.
Потому олигархии и понадобился новый лидер, чтобы он, где ловкой пропагандой, где мелкими подачками, смирил народ, и дал зарабатывать на экспорте углеводородов и металлов и чиновникам, и крупным буржуа, в то же время успокоив Запад, что угроза миновала. А подковёрная борьба олигархов с нацлидером и её идеологическое отражение в борьбе либералов с консерваторами-лоялистами – это, как выражался Ленин, борьба пуришкевичей и милюковых за то, кому достанется 2/3, а кому 1/3 дохода. Никакого логического завершения у нее не будет, потому что стороны в одинаковой степени ненавидят друг друга и нуждаются друг в друге. Олигархи и либералы нуждаются в нацлидере (понятно, что фамилия здесь – условность, их бы устроил любой подходящий представитель «силовиков»), ведь без него им не справиться с народом, который время от времени приходит в сознание и начинает протестовать. Но и нацлидер нуждается в олигархах и не может передать государству, где на ключевых постах – его соратники, всю нефтегазовую и металлургическую индустрию и наиболее прибыльные сегменты сельского хозяйства. Ему этого не простит Запад. И не только потому что это будет очередной «атакой на либерализм». Просто монополия государства на экспорт, отсутствие частного капитала в ряде случаев приведёт к удорожанию ресурсов для Евросоюза. А уж это для господ из европейских столиц совсем недопустимо.
Крупная буржуазия периферийной и полупериферийной страны, чьи интересы завязаны на внешний рынок, обречена на угодничество перед авторитарным режимом, типичным для такого рода стран, и в то же время на половинчатые, робкие протесты. И таково же поведение её политических вождей – либералов полупериферийных и периферийных стран, вроде дореволюционной или современной России.
Надо сказать, что нынешний президент России «не оправдал» чаяний олигархов, пойдя на конфликт с Западом ради защиты интересов страны.
Конечно, не стоит все упрощать и сводить идеологию и практику русского либерализма к экономическим интересам крупной буржуазии. Отношения между идеологией и экономикой сложные, диалектические. Было бы глупым полагать, что Гершензон или Бунин так боялись и не любили народ, среди которого жили, потому что думали, что этот народ грозил интересам крупных либеральных капиталистов. Все же Гершензон и Бунин были не продажными журналистами, живущими на иждивении у олигархов, как нынешние их последыши. Они были настоящими талантливыми и искренними писателями, жившими духовной жизнью, стремившимися решать духовные проблемы. Они не любили и даже ненавидели народ, среди которого жили, за то, что по непонятным им причинам народ этот был чужд либерального понимания свободы и преклонения перед «цивилизованной Европой». Потому он и представлялся им дикарским, азиатским, потому они и награждали его оскорбительными кличками.
Но свобода в либеральном её понимании и преклонение перед Западом в плоскости экономической превращаются в свободу торговать ресурсами с Западом в особо крупных размерах. Поэтому и сырьевые олигархи ближе, понятнее, роднее российским либералам, чем свой родной мелкий буржуа – крестьянин, торговец с улицы и умелец из гаража.
5
К таким выводам можно прийти, развивая идеи Ленина об особенностях либерализма в России. Ленинская концепция либерализма до сих пор сохранила свою объяснительную силу. Она позволяет лучше понять природу российского либерала. И она показывает направление, в каком, на мой взгляд, должны бы двигаться лево-патриотические силы – к союзу не с либералами, а с низовой, демократической, народной стихией.
Глава 4
Подложил ли Ленин под Россию бомбу?
1
Уже около двадцати лет политики определённой ориентации не устают повторять, что Ленин якобы подложил под Россию бомбу в виде федеративного устройства СССР. Подобное обвинение звучало даже из уст руководителей нашей страны. Естественно, такого рода заявления не могут не вызвать взрыва эмоций. Ведь Ленин – фигура, отношение к которой в сегодняшнем российском обществе далеко не однозначное. Наряду с теми, кто видит в нём злого гения и разрушителя исторической России, немало и тех, кто воспринимает его как великого исторического деятеля. Оценки россиян диаметрально противоположны, и никакого общественного и государственного консенсуса по этому важнейшему для страны вопросу в постсоветские годы так и не было достигнуто.
В таких дискуссиях, переходящих на личности, скатывающихся к шельмованию и даже оскорблению противников, вообще часто очень быстро забывают, о чем же сначала шла речь? А между тем было бы полезно выяснить: а так ли это на самом деле или перед нами очередной идеологический стереотип? Может, тогда мы сделаем хоть маленький шажочек к тому самому общественному консенсусу.
2
Метафоры, строго говоря, вещь опасная, и политикам прибегать к ним необходимо с очень большой осторожностью. Внешне она выглядит броско, но если начать в неё вдумываться и разворачивать, то обнаруживается много неожиданного. В частности, именно такова метафора о Ленине и бомбе. В ней федеративное устройство возникшего в результате революции Советского государства сравнивается со спрятанной под каким-либо зданием бомбой. При этом очевидно, человек, подкладывающий бомбу, делает это специально, для того, чтобы вызвать взрыв, уничтожить вражескую цель. Уже отсюда видно, что метафора крайне неудачна. Не приходится сомневаться, что Ленин как один из главных создателей советского государства вовсе не стремился, чтобы оно – плод его многолетних мечтаний и стремлений – рухнуло и перестало существовать. Даже если бы было верным предположение, что федеративное устройство государства смертельно опасно, то все равно можно было бы говорить лишь о том,
