Афганистан. Гора Шабан - Альберт Зарипов

«Итак… ДШК лупит на семь километров, а Бур на четыре кэмэ… А от гор до нас около километра… Маловато будет!»

Однако, несмотря ни на что, наш полёт проходил нормально… Ни с одной горы в вертолёты с РГ № 613. не выстрелила ни одна дальнобойная английская винтовка-снайперка… Ни с одного склона не замерцал очередями крупнокалиберный пулемёт… Но до окончания полёта ещё было рановато…

Из кабины пилотов высунулся командир группы и прокричал нам новую вводную:

— Впереди кишлак! Смотреть за возможными выстрелами!

Как говорится, час от часу становилось не легче… Если на какой-нибудь горной вершине может находиться специально подготовленная огневая точка духов, выставленная там в связи с определённой необходимостью… То в афганском кишлаке теперь почти всегда найдётся достаточное количество желающих пострелять по невесть откуда взявшимся советским вертолётам… Так называемым, геликуптар-е шурави…

Если раньше… Несколько лет назад или же позавчера… Если этот самый кишлак когда-то бомбила-бомбила наша славная авиация… Да и не добомбила… Или же наши дальнобойные гаубицы… Работали по этому враждебно настроенному поселению, работали… Да и не успели сравнять его с землёй… Так что… Уцелевшие жители завсегда будут рады-радёшеньки побросать все свои сельскохозяйственные заботы да домашние хлопоты… Лишь бы пострелять по летающим шурави-товарищам…

Поэтому вся наша подгруппа очень даже усилила своё и без того уж наибдительнейшее внимание, чтобы полностью сконцентрировать его на отдалённом афганском кишлаке… Я не утерпел и заглянул в открытую дверь кабины пилотов, чтобы посмотреть вперёд по курсу… Километра через полтора должна была закончиться горная гряда справа… Слева горный хребет тоже пошёл на уклон… Но он оканчивался не пологим спуском, а отдельно стоящей горой высотой метров в шестьсот-семьсот. И именно у подножия этой горы находился афганский кишлак… Я ещё какое-то время» полюбовался» открывшимся мне горно-пустынным пейзажем, внимательно осматривая очень уж живописные склоны… Но затем вновь стал обозревать быстро приближающееся селение…

Оно состояло из множества глинобитных строений с плоскими крышами и невысоких заборов-дувалов… Нашей облётной группе, на мой взгляд, было бы очень желательно обогнуть этот кишлак стороной… А то ведь нам совсем неизвестны истинные настроения его обитателей… Поскольку неумолимо надвигающаяся на них войсковая операция «Юг-88» могла настроить проживавших здесь афганцев самым различным образом… Как сепаратно-пораженческим взглядам, так и агрессивно-боевым духом…

Но пока что всё было тихо… Как на подъездах к этому селению не наблюдалось ни людей, ни какого-либо автотранспорта, ни хотя бы повозок… Так и на плоских крышах или же на улочках не было ни единой души… Казалось, что кишлак будто вымер…

Вот наш вертолёт поравнялся с окраиной кишлака, а я так и не увидал внизу хотя бы одного человека. Мне даже подумалось, что местные жители в полном своём составе покинули это селение, лишь бы уйти подальше от надвигающейся на них войны. Внизу начали мелькать внутренние дворы, но и в них не было ни людей, ни даже домашних животных…

Тут старший лейтенант Веселков встал перед дверью и закрыл мне весь обзор. Я развернулся и сделал два шага вперёд, чтобы усесться на своё привычное место…

Как вдруг вертолётный пол ушёл из-под моих ног. А я полетел куда-то вверх… Затем меня швырнуло вправо и я больно ударился головой о вроде бы мягкую обшивку салона. Через секунду снизу появилось моё сиденье и тоже врезало… Ну, разумеется… По этому самому седалищу…

К моему ужасу я понял то, что мне практически не за что ухватиться!.. Чтобы хоть как-то, но всё же остановить это моё беспорядочное кувырканье… кроме меня, по всему салону «летали» остальные наши разведчики… И в страшный рёв вертолётного двигателя врезались как еле слышные крики боли да матюки… Так и железный грохот нашего боевого оружия…

— Ах, сук-ка!

Даже в такой сложной ситуации дед Ермак умудрился ругнуться в своей излюбленной манере. Но только лишь раз… Другие страдальцы выражали своё негодование и боль гораздо невнятнее… Но вполне возможно… Что от всего своего сердца… Или же от всей своей солдатской души…

Самым «лучшим» моментом… Если так это можно было назвать… Так вот… Самым «лучшим» моментом во всей этой круговерти было то, что иногда пол резко бросало вверх… Тогда он очень сильно давил на нас снизу… И мы врезались не только в поверхность пола… Но и в наше собственное оружие… Когда-то выложенное в безмятежной нашей беспечности на этот самый пол… А теперь вот… Автоматы и пулемёты вонзались в людские тела… Которые, впрочем, сами налетали на них…

В общем… Мы болтались в военно-транспортном вертолёте-«восьмёрке» словно в огромной грохочущей бочке, которую неведомая сила без устали швыряет как вверх-вниз, так и влево-вправо… Насчёт вперёд-назад сказать что-либо определённое не представлялось возможным…

И всё же мы летели… Убийственного удара о землю не было… Да и в гору мы не врезались… Катастрофы так и не произошло… Весь ужас и одновременно с этим воздушный кошмар… Словом, всё закончилось… Как-то внезапно… Словно ничего и не было…

Я понял это… Но всё ещё продолжал находиться на полу, опираясь верхней частью спины на что-то твёрдое и намертво вцепившись обеими руками в сиденье. Это вертолётное приспособление, конечно же, являлось слабым утешением… Но всё-таки это была хоть какая-то, но опора… За которую я и схватился во время страшной болтанки… Хоть и инстинктивно, однако вполне своевременно… А то ещё было бы неизвестно… Куда бы меня зашвырнуло…

Затем я быстро поднялся и сразу же уселся на сиденье. Тут мне вспомнилось кое-что… Я поднял с пола личный РД с патронами и затем разыскал свой родной пулемёт в общей железной куче… Половина моих друзей-товарищей уже пришла в себя… Часть бойцов разобралась со своим местоположением и оружием… Вскоре все мы сидели на своих местах… Однако автоматы и пулемёты находились у нас на руках… А то мало ли чего…

А из двери кабины пилотов на всех нас смотрел командир группы…

— Что это было?

Это сержант Ермаков озвучил давным-давно мучавший всех нас вопрос… Ведь с эдакой катавасией мы столкнулись впервые.

— Противозенитный манёвр! — прокричал Веселков.

Получалось так, что наш командир сообщил всем своим бойцам всего лишь наименование последствия… Ведь пилоты не станут «за-просто-так!» совершать этот самый противозенитный манёвр… Значит, с земли по нам вели огонь…

— Там с крайней горы ДеШеКа лупил! — продолжал радовать нас старший лейтенант Веселков. — Во второй «восьмёрке» есть попадания. Всем — усилить наблюдение!

Уговаривать нас вторично ему не пришлось. Самая настоящая боевая обстановка требовала не только этого… Сейчас нужно было…

— БэТэРы! — заорал кто-то из наших разведчиков.

Я в свой иллюминатор не обнаружил ничего… Но быстро подойдя к вертолётной двери, в которой тоже имелось смотровое окошко, я сразу же увидел три бронетранспортёра… Они ехали один за другим, оставляя за собой три густых пыльных шлейфа…

— Это наши! — заявил Ермак. — Наверное, из третьей роты. БТРы новые…

Я продолжал смотреть на три бронетранспортёра, которые быстро смещались назад… То есть они изначально ехали нам навстречу… Несколько секунд назад облётная группа № 613. проскочила над ними, хоть и в стороне… И теперь эти бронетранспортёры с вооружёнными пассажирами на броне мчались туда, откуда мы и прилетели…

— Да-да! — доносился из кабины голос одного из пилотов. — Там около кишлака стоит гора… Кишлак Шабан… Гора тоже… Шабан… Вот с её вершины по нам работал один ДШК! Только один…

Я быстро сообразил, что в данную минуту экипаж нашего вертолёта ведёт радиопереговоры… Но не со своим контрольно-диспетчерским пунктом, что в самой Лашкарёвке. А с кем-то поблизости… Ведь пилоты давали целеуказание на местности…

— Да-да-да! — продолжал тараторить вертолётчик. — Кишлак пустой. Людей не видно! Ни одного человека мы не заметили! Но на этой горе стоит ДШК! Есть попадания во вторую нашу «восьмёрку»! В хвостовой отсек! Будьте осторожны! Мы — на базу!

На этом радиосеанс закончился… Бронетранспортёры уже скрылись где-то далеко сзади. Мы сейчас летели прямиком на Лашкарёвский аэродром. Ведь один наш борт получил повреждения, которые в любую минуту могли сказаться на его лётных свойствах. А также на жизнях не только членов экипажа, но и судьбах солдат-пассажиров. Ведь именно на повреждённой «восьмёрке» находилась вторая наша подгруппа во главе с сержантом Сорокиным…

А три бронетранспортёра продолжали мчаться по пустыне Дашти-Марго к этой самой горе Шабан… Как выяснилось из радиопереговоров, это была разведгруппа из третьей роты нашего шестого батальона спецназа. Не «безлошадные» кандагарцы, а именно наши…Лашкарёвские пацаны…