Я стану твоим врагом - Ольга Погожева

Столицу Валлии стоило увидеть — и даже послушный Михо томился от строгого указания матери не покидать пределы снятого для них дома и растущего за ним сада. Порой они совершали прогулки в почти полном составе — сэр Эйр, госпожа Ами, Михо и близнецы — но эти прогулки не заводили их дальше соседней улицы, а единственным общественным местом, куда было дозволено ступать баронету и его свите, оказалась маленькая часовня Единого. На службы они ходили почти каждый день, но сэр Эйр не дозволил выбраться даже ради местного праздника в главный храм Единого, побоявшись опасной для баронета толпы и того, что она могла в себе таить.

Флорика жалела Михо — за проведенные вместе годы Синий баронет стал им почти как младший брат — но и родного жалела ничуть не меньше. Феодору нужен был свежий воздух и новые впечатления, и кто знает, может, эти впечатления помогут побороть то грустное болезненное чувство, которое брат называл любовью.

— Ты уверена, что так мы попадем на главную площадь? — негромко поинтересовался Феодор, следуя за сестрой и озираясь по сторонам: все дома в Галагате оказались каменными, серыми, грубыми — ничего похожего на реннскую роскошь и отделанные мрамором и яркой росписью фасады.

— Нет, — легкомысленно отмахнулась Фло. — Не попадем, вернемся обратно, делов-то.

Фео дернул сестру за руку, уводя в сторону. Присев у чужой ограды, близнецы молча наблюдали, как из окна богатого особняка вылез человек, прижимая к груди свёрток, свистнул кого-то, бросил ему награбленный скарб, и сам сиганул следом. Во дворе особняка раздался лай, крики, в окнах появился свет; кто-то даже спустил стрелу с арбалета, целясь в грабителей.

— Бежим отсюда, — распорядился Фео, и оба припустили со всех ног, заворачивая на соседнюю улицу.

Они пробежали квартал или два, подальше от опасного района, когда открывшаяся в узком переулке картина задержала их ещё на какое-то время. Несколько человек методично избивали двух припозднившихся прохожих, и, судя по сдавленным хрипам, дело подводилось к логической развязке.

— Вот же ж… сволочи, — Фео ринулся было вперед, но очнувшаяся Флорика удержала горячего братца, дернув за собой.

— Их слишком много, — уже на бегу пояснила сестра, встревоженно оборачиваясь на проулок: не хватало ещё, чтобы шайка решила устранить свидетелей.

— Милый городок, — запыхавшись, выдавил Фео, оглядываясь по сторонам.

В их родном селении ничего подобного не встречалось — прознай селяне, что кто-то промышляет грабежом, бедному вору не поздоровилось бы. В деревнях разговоры были короткими: решившего нажиться на чужом тяжком труде разбойника вздернули бы на дыбе, и дело с концом. В столице Аверона Ренне близнецы, хоть и исходили ночные улицы вдоль и поперек, но подобного скопления нечистых на руку и совесть бандитов тоже не встречали.

— О, вот и площадь, — обрадовалась Флорика, рассматривая журчащий фонтанчик в центре.

Фео повертел головой, рассматривая полукруглый каменный колодец, в котором они оказались. Местные лавки были наглухо закрыты, нищие тулились к стенам, стараясь стать незаметными для ночных патрулей стражи, а слонявшиеся по площади тени, казалось, не замечают друг друга, изредка присаживаясь прямо на бортик городского фонтана.

— Площадь-то площадь, да не главная, — мигом сориентировался Феодор. — Ну-ка, идём отсюда. Быстро.

— А чавой-то за запах такой? — подозрительным шёпотом поинтересовалась Флорика, делая осторожные шаги назад. — Сладкий такой, приторный…

Фео не стал отвечать: про любителей дурманной травы он слыхал ещё в Авероне, и знал, что эти пойдут на всё, чтобы заполучить денег на очередную дозу волшебного порошка. Как правило, слонялись все они где-нибудь поблизости торговца сладкой смертью, и если это так, то вряд ли им стоило видеть распорядителя местного бала.

— Мда, прогулочка, — снова шепотом высказалась Фло, когда они отошли от площади, готовясь свернуть в одну из боковых улиц. — А стражников-то и нет почти, и все по главным улицам ходют… Шо деется-та, шо деется… куды король смотрит?

Ответить Феодор не успел: вышедший из проулка человек вцепился в руку Фло, притянув её к себе. Девушка даже вскрикнуть не успела: в тусклом свете уличного фонаря блестнул нож, прижатый в её горлу.

— И рыпаться не думай, — просипел он, прижимая девушку спиной к себе. — А ты пшёл отсюда! А то свистну дружков — от тебя, щенок, и кишков не останется!

Флорика коротко замахнулась, двинула мужчину локтем в живот, и тотчас вывернулась, ужом выскальзывая из ослабевших рук. Фео широко размахнулся, встречая выпрямлявшегося бандита кулаком в челюсть, и, не дожидаясь, пока тот рухнет, схватил сестру за руку, оттаскивая в сторону. Близнецы одновременно рванули с места, но раздавшийся за их спинами топот дал понять, что бандит не врал: в проулке он выжидал жертву не один.

— Держи, держи их!!!

— Вон, двое, парень и девка в мужской одёже!

— Вижу, вижу! А ну стоять!!!

Флорика дёрнула брата в сторону, и они свернули на очередную улицу, уходя от погони. Бежать приходилось быстро: топот за спинами не смолкал, и Фео лишь надеялся, что собственные ноги не заведут их в тупик.

Проулок неожиданно кончился, выведя их к городской стене, и единственным светлым пятном в этой мышеловке оказалась большая таверна, шум и гогот из которой они слышали ещё на подходе.

— Флорика, — задыхаясь, позвал Фео, пробегая мимо пьяной мужской компании, рассевшейся на ступенях таверны.

Сестра поняла, заворачивая за угол — запыхавшуюся парочку проводили долгими взглядами и нехорошими ухмылками — и тут Фео остановился, затравленно озираясь. Чёрного хода у таверны не оказалось — либо он находился с другой стороны, куда возвращаться было уже опасно.

— Окно, — выдохнула Флорика, указывая наверх.

Переспрашивать брат не стал: молча подставил спину, помогая сестре взобраться наверх. Флорика распахнула створки окна, забираясь внутрь, и свесилась, подавая руку брату. Фео оттолкнулся от стены, взлетая вверх и хватаясь за протяную ладонь, и близнецы почти ввалились внутрь, едва не сорвав окно с петель.

С трудом перекатившись после жесткого приземления, Феодор поднялся на ноги и осмотрелся. Комната, в которую занесло их с Флорикой, оказалась небольшой, темной и на удивление чистой — заправленная кровать, шкаф, стол и стул. Очевидно, покои для постояльцев — или местных жриц любви и их клиентов.

Больше рассмотреть им ничего не дали — дверь распахнулась, впуская свет, шум и голоса, и ворвавшиеся в комнату здоровенные мужики с самыми недвусмысленными выражениями на злобных рожах схватили близнецов за руки, вытаскивая из комнаты.