Ключ от всех дверей - Соня Ролдугина

— Никаких, госпожа, — покачал головой Мило, прочитав записку.

"Для начала — расскажи, что ты видел. Нет, — я пощекотала кончиком пера за ухом, — в первую очередь сходи и опечатай труп волшебством, чтобы никто от него случайно не избавился. Потом — зови Тайную канцелярию. Когда все сделаешь, возвращайся".

— Вы уверены? — ученик не хотел оставлять меня одну.

"Да! — перо почти порвало бумагу. — Иди, ничего со мной не случится".

К счастью, Авантюрин был послушным мальчишкой. Одарив меня напоследок мучительно-сочувственным взглядом, он покинул комнаты и запер двери — волшебством.

И только тогда я позволила себе сбросить маску "бравой Лале" и беззвучно завыть от ужаса.

Если бы я была обычным человеком… не ключом… то все бы на этом и закончилось? Липкая кровь, обжигающий страх, холодеющие руки… и пустота следом?

Оказалось, что за две сотни лет страх перед смертью никуда не делся. Он ждал совсем рядышком, где-то в темном закуточке в груди, этакий скользкий червяк, способный в одно мгновение обернуться огнедышащим змеем. Выскользнуть наружу, разрастись до размеров дракона, свернуться вокруг давяще-узкими кольцами, убивая все желания, кроме одного — уцелеть любой ценой.

И, как ни стыдно признавать, такова моя сущность — бояться, прятаться и вечно выходить сухой из воды. Будь я иной — и Холо бы выбрал кого-нибудь еще. Смельчаки не могут быть… не могут стать…

— Лале? — тихо шепнули совсем рядом.

Собрав волю в кулак, я открыла глаза и улыбнулась Мило.

"Все в порядке, солнышко. Просто немного болит, — появилось на исчерканном листе. — Помоги мне добраться до купальни. Думаю, уже можно".

Пугающая слабость уже отступила, сменившись настырным жжением во всем теле. Ноги больше не пытались подломиться в самый неподходящий момент и обещали довести свою хозяйку до вожделенного бассейна с горячей водой медленно, но верно, и я склонна была им поверить. Но невыносимый, настырный, заботливый Мило оказался параноиком — он вновь подхватил меня на руки и внес в купальню, как невесту в спальные комнаты.

"Иди, сама справлюсь", — жестом приказала я, но Авантюрин непреклонно нахмурил брови.

— Нет, госпожа, не сегодня. Позвольте вам помочь…

В кои-то веки мне не захотелось спорить. Устало махнув рукою, я позволила Мило избавить меня от грязных, липнущих к телу одежд и окунуть в воду.

Почти блаженство… сердце колотилось, как сумасшедшее — издержки быстрого исцеления и жары вокруг.

Мило прищелкнул пальцами, и колокольчики, ехидно звеня, покатились по полу, подпрыгивая, и шмыгнули в шкатулку.

— Есть две новости для вас, госпожа, — негромко произнес ученик, отвлекая меня от волнующего процесса отмывания волос от засохшей крови. — Хорошая и, увы, плохая. С какой начать?

"С хорошей!" — вскинула я кулак над водой. Чем еще хороша сине-синяя вода, помимо своих маскирующих свойств — в ней не видно багровых кровяных разводов.

— Как пожелаете, — послушался Мило. — Имя вашего убийцы уже известно. Собственно, мне даже не пришлось привлекать Тайную канцелярию, чтобы назвать его.

Я заинтересованно выгнула брови.

— Рэйсо, военный седьмого ранга. Не элита, разумеется, но и не последних чинов. Проигрался в пух и прах не так давно. И вот какая незадача: покойный Рэйсо отвечал за мир и спокойствие именно в нашем крыле дворца. Дальше мне продолжать?

"Не стоит", — махнула я рукою. Нет сомнений, как только храбрый вояка задолжал энную сумму, к нему обратились какие-нибудь заинтересованные лица — под масками или через уста посредников. Быть может, они же и устроили "проигрыш".

История стара, как мир. Но на сей раз в ее центре оказалась я, и это пришлось мне не по вкусу.

— Плохая же новость заключается в том, моя госпожа, что ничего о заказчике, вероятней всего, выяснить не удастся. Последний удар, — в голосе Мило слышалось смущение, — начисто стер "память тела", да и материальные улики опалил изрядно. Вряд ли мы когда-нибудь узнаем, зачем этому безумцу понадобилось атаковать вас.

В ответ я лишь фыркнула, окунаясь в воду до подбородка и почти сразу выныривая обратно — жарковато. Здесь к гадалке не ходи — дело ясное. Кто-то очень захотел обмануть смерть и решил, что для этого достаточно сдернуть с моей шеи резной ключ.

Вот ведь наивные. Такой, как я, нужно родиться… а потом еще повстречать столь же могущественное и безалаберное существо, как Холо.

— А как вы думаете, почему он это сделал?

Почему Холо вытянул меня? Ох, нет, Мило же не умеет читать мысли…

Убийца, ну конечно же.

— Госпожа?

Вместо ответа я вытянула из воды цепочку и покачала перед мальчишкиным носом своей любимой игрушкой.

— Ради… ключа? Ради глупой возможности заходить в любую дверь без стука?

Эх, и это говорит мне Мило, мой ученик, десятки раз наблюдавший свою госпожу в действии.

Нет, драгоценный, не в дверях и замках дело. В бессмертии.

За бессмертие любой — предаст.

За бессмертие любой — убьет.

За бессмертие…

Я задрала голову, заглядывая Мило в глаза. Темно-карие, в глубокий фиолетовый — искренне недоумевающие, тревожные глаза. Он и вправду не понимает очевидного… потому что ему, Авантюрину, вечная жизнь не нужна. Ключ на моей шее не вводит его в искушение, и не надо бояться засыпать на руках Мило, размышляя, проснусь я завтра с цепочкой на шее или с удавкой.

— Лале?… — чуть шевельнулись его губы.

Мои же — растянулись в улыбке.

Мило медленно опустил гребень на край бассейна. Горячие — гораздо горячее воды! — пальцы коснулись виска, скользнули к краешку рта… улыбка застыла болезненной гримасой… очертили линию подбородка, обвели тонкую нитку побелевшего уже шрама…

А потом Мило как-то глухо застонал и уткнулся мне в плечо.

— Госпожа… Знаете, я ведь понимал, что ничего вам не грозит. Помните, однажды мне и самому случилось схватиться за ключ, так рука потом месяц заживала. А вы мне столько повторяли, что даже если на наши головы обрушится весь дворец, то Лале просто встанет, отряхнется и пойдет дальше — куда уж там жалким потугам вояки с ножом… Понимал — и все равно перепугался до седых волос… Если бы с вами… с тобой…

Если ты вдруг… уйдешь…

Рухнет ли небо? — Нет…

Но для меня… — Врешь?…

Небо утратит цвет.

Если ты вдруг… уснешь…

В явь позабудешь путь…

Думаю я… — Ложь!

Что не смогу уснуть.

— Глупый Мило, — выдохнула я и вздрогнула, услышав вместо привычного певучего голоса свистящий сип. — Лучше бы себя поберег. Тот мерзкий тип мог бы сначала наткнуться на тебя, и, поверь, мне бы это доставило гораздо больше огорчения…