Питерская Зона. Запас удачи - Дмитрий Манасыпов

– Слышу, слышу…

– Донесли, что ты гуляешь по Зоне не просто не один, а в компании миловидной особи, смертельной аки кронштадтец. Правда?

– Спроси у своих.

– Вот потому и говорю. Зря ты потащил девочку сюда. Говорят, женился?

– Да. По любви. Может, разойдемся?

– Нет, Хэт, не разойдемся. Ты мне слегка задолжал с того самого раза.

Етит твою за ногу, хренов ты урод! Одна и та же волынка – и сколько времени? Не уводил я у тебя из-под носа этот самый всеми забытый архив Кати номер два. Не уводил!

– Сделай нам подарок на свадьбу, Блед… прекрати за мной гоняться.

– Нет, так не пойдет. Так не интересно. Ты это, воспользовался бы моментом, свинтил бы к Периметру, и все.

Логика у него – не подкопаешься. Явно понимает, что вся моя история шита белыми нитками. Только одно дело, когда такое понимает кто-то из дружественных бродяг, и другое, когда до этого дотумкал вот этот самый нехороший человек.

Любой нормальный сталкер, зная об охоте на себя, либо шел с чуть большим количеством напарников, либо постарался бы решить этот вопрос раньше. А не поперся бы в Зону с как бы только что появившейся супругой. С другой стороны – сталкеры, как и гусары, никому и ничего объяснять не должны. Я дерусь, потому что я дерусь, и все тут.

– Ты кого особью назвал, милок? – поинтересовалась Мара, до сих пор молчавшая.

– О, кто у нас тут появился… – Блед протянул это ну прям как сытый кот. – И чего ж тебя с этим неудачником к нам понесло, девочка?

– Тебя не спросила. Послушай по-хорошему, отстань от моего милого…

– Какая у тебя интересная… подружка, – протянул Блед. – Ну да ладно, встретимся, поговорим. Я так понимаю, дружище, что ты чешешь к Привалу. М-м, хорошо.

Хорошо ему, ага. Единственный плюс – Блед ни за что не появится там, куда мы идем. Потому как Копатыч его очень не любит. И, как водится, при встрече готов будет радостно поприветствовать его с помощью залпа из своих турелей, стоящих на входе.

– Встретимся, голубки, – буркнула станция его самым злым голосом, и Блед отключился.

Опыт не пропьешь и в Зоне просто так не растеряешь. Понял Блед все правильно. Ну, куда идти двум, что от его команды скрываются, как не в Привал? То-то же, что больше и некуда.

До Привала мы добрались не скоро. По дороге чуть не угодили в целое болото «чертова киселя», что здесь встречался на каждом шагу, и отстреляли пару магазинов по тем самым шавкам, что живо скакали обратно. Обойти их не вышло. Но так как высота у нас была господствующая, а патронов жалеть не стоило, то в какой-то момент собачки решили не связываться. И, потеряв двух или трех собратьев, поскакали по своим делам.

А перед нами в самом скором времени открылся великолепный вид на Привал. И что может быть лучше, как не смотреть на безопасное – относительно – место посреди совершенно безумного города, наполненного убийцами по самую завязку.

Пользоваться Привалом выходило не у всех. «Местные» за просто так никого к себе не пропустят. И каким лакмусом они меряют сталкерскую братию, понять сложно. Я вот пришелся Копатычу ко двору. Хотя подозреваю, что дело не во мне, а в Раздва. Веры в живую Зону где, думаете, поднабрался? Да как раз здесь, ночуя несколько раз и порой слушая странную философию тех, кто выжил. Выжил, изменился и продолжал существовать там, где люди не живут.

Мара под самый конец пути устала. Кровопотеря сыграла свою роль. Хорошо, что успели залатать вовремя, а то текло, как из порося. Я даже начал в какой-то момент переживать. Не, честное слово, не вру. Да и не особо она мне и чужая стала за эти дни. И прикрыла так, что оставалось ей только радоваться. Вот такие дела, да-да.

Привал, собранный с бору по сосенке у самой станции Купчино, показался издалека. Копатыч страх как не любил нежданных визитеров, и площадку перед ним Амеба чистил долго и упорно. Зато теперь никто незамеченным не подойдет. Вот как мы, например.

– Стоять, ущербные! – мягко пророкотал Бор, скрежетнув металлом турели. – Открываем.

И тут Мара увидела Амебу.

Дела прошлые-3

Когда вспоминаешь некоторые вещи… даже сейчас задница болит. И затылок. Не, а чего? После удара амбала приложился первым и вторым по списку. Да так, что искры из глаз и чуть ли не адреналин в штанах. Но пронесло, в смысле, не сподобился так-то опозориться.

Урфин взял его в оборот. Всадил в комок мускулов треть своего диска. Заставил опрокинуться. И отступить. Не убить. Отступить. Спрятаться в груду коричневого металла, скрежещущего от рывков прячущейся твари. Амбал не помер. Натурально, остался жив. Врылся в землю, в гравий и металл так глубоко, что тратить патроны, чуть не начавшие рикошетить, Урфин не стал. Нам еще светило веселое возвращение.

В общем… до сейфа мы добрались. Только богаче не стали. Вскрыли пузанчика до нас. Но не бывает худа без добра. На обратном пути, адски завывая, прямо на нас спикировало что-то крылатое, воняющее и дымящее. Нет, не метеорит или, к примеру, НУРС. Беспилотник. Стремный фанерчатый беспилотник с бензиновым движком и блямбой Института. На выгнутой пластинке, как водится, содержалась вся необходимая информация. Включая просьбу о снятии записывающего блока и координаты с указанием размеров премии. Так что расходы, свои и Урфина, покрыл и даже заработал на пару дней «погудеть».

Обиднее оказалось не найти того упыря, что продал мне инфу. Но Урфин не особо обиделся. Он вообще тип странный. То ведется, прямо как карикатурный жид, то душа нараспашку. Это да… Но все равно хреново вышло. Обвели вокруг пальца, что и говорить. Единственный плюс – опыт. Его-то набираться стоило по самое не хочу. И пройти до Обуховки в десятое посещение Зоны… это серьезно.

Если бы тогда, наслаждаясь единственной доступной роскошью, гречкой с котлетой, мог представить весь объем и сложность следующего практического занятия, м-да…

Жить за Периметром без денег тяжело. Спора нет, без них вообще тяжко. Но тарелка обычных макарон по-флотски в Славянке стоит, как, скажем, половина порции фуа-гра где-нибудь в Воронеже. А съем комнатенки с крохотным туалетом в месяц обойдется как нормальная «двушка» в Поволжье. Так что, заприметив хитрым и сильно пьяным глазом идущего ко мне Ваксу, радостно оскалился, предчувствуя тугрики.

– Ты как даун лыбишься, в курсе? – Вежливости Ваксе вообще не занимать, прямо кавалергард, обучавшийся в Пажеском корпусе. – Да ты в грибы, как посмотрю?

– В сопли, братец… Все за ради нервы подлечить.

– А, да. Слыхал, как вас с Урфином подвергли жесточайшей пытке.

– Э?..

– Хреном по лбу постучали вместо нормальной наводки, грю.

Урфин, пьющий в гордом одиночестве прямо за моей спиной, хрюкнул. И начал вставать. А встающий и в дупель упоротый Урфин, скажу я вам, зрелище еще то. Хуже могла быть только та версия, что величественно разворачивалась к Ваксе. А именно – ухайдаканный в зюзю и люто-злобный Урфин.

– Вакса, закрой хлебальник. – Ваксе прилетел лещ. Леща ему отвесил Баркас, человек серьезный и Урфина совсем не опасающийся. Ну… во всяком случае, внешне. – Урф, с меня проставиться за дурака. Не заводись.

– Хэт, брателло! – Урфин тяжело повис на моих хилых плечах, обдав ароматом чесночных гренок и пятнадцатилетнего армянского. – Послушай старшего, пошли ты их на хер. Обоих. Чего бы ни предлагали, всяко целее будешь. А мне, уважаемый Буксир, требуется вон та красивая темная и пузатая бутылка.

Палец Урфина недвусмысленно показал на верхнюю полку над головой Иеронима Аполлинария. А, да. Иероним Аполлинарий очень любил, когда его так называли. Что за дурь курил этот парень? Да кто ж знает… А вот темно-пузатых бутылок за его спиной стояло никак не меньше десяти.

– И какую именно? – спокойно и совершенно не жадно вздохнул Баркас. – Левую, правую?

– Пузатую. И красивую, – с убежденностью вусмерть уделавшегося человека заявил Урфин, явно то ли требующий уважения, то ли все-таки нарывающийся на драку.

Баркас еще разок вздохнул и изобразил на пальцах телеграмму Иерониму. Урфин, получив требуемое, долго и внимательно оглядывал ее. Явно старался вычислить всю объемность пузатости и глубину темности. Похлопал меня по плечу, точно найдя ее той, что надо, и удалился. Совершенно благородно и по-королевски. Даже старенькая парка-хаки, свисающая с плеча, смотрелась мантией, подбитой горностаем. Епта, люблю и уважаю этих стариков, что и говорить. Однако три года таскаться в Зону – это… серьезно.

Баркас сел напротив. Что оставалось, как не приготовиться его внимательно слушать? Вот и выслушал. На свою голову. И задницу.

Через два дня мой опыт походов в Зону вырос просто неимоверно. Ну а как еще, когда ты отправляешься в святая святых? На сам Невский.