Волшебный час - Сьюзен Айзекс

И пока Линн объясняла мне: «Хорошо, но не очень поздно, потому что у меня целая стопка контрольных с результатами тестов детишек, которые идут в этом году в первый класс», — на пороге возник коп из саутхэмптонских с недоуменной физиономией и провозгласил:

— Грегори Дж. Кэнфилд.

Грегори, раскрыв рот, осматривал комнату, как будто собирался запомнить все детали местного декора — включая «ксерокофейную» машину и меня с ногами на столе. Думаю, он задумал использовать свои впечатления как материал для лекций в киношколе. А поскольку на этот раз никакой труп не действовал на его хрупкие нервы, он вел себя как истинный киношник.

Я сказал Линн:

— Ко мне пришли. Поговорим потом.

А копу, приведшему Грегори, я сказал «спасибо».

Потом повесил трубку, снял ноги с ксерокса и пригласил Грегори присесть. Но едва пересекши порог, он вновь прирос к месту. На этот раз его внимание приковал стенд на стене. Сначала он уставился на список разыскиваемых ФБР, потом на машинописное объявление о продаже щенков добермана-пинчера, потом — на сообщение о продаже машины «датсен 280 ZX» 81-го года и помпового ружья двенадцатой модели. Наверное, он мечтал о том, чтобы кто-нибудь из киношколы смог разделить его восторг по поводу достоверности обстановки.

— Что ж, Грегори, теперь вам известно, как выглядит окружение, в котором существуют низы среднего класса. Время присесть.

Он сел.

— Вы ведь хотите мне помочь, правильно я понимаю?

Он кивнул. Надо сказать, что сегодня он выглядел чуть менее отвратительно, чем вчера: вместо мешковатых шорт на нем были мешковатые брюки. И, слава Богу, его скелетообразные бледные ноги с уродливыми коленками были прикрыты.

— Я припомнил кое-что, о чем забыл сказать вам вчера вечером.

— Славно, — отозвался я. И выжидательно замолчал. Он уставился на мой пояс с кобурой. — Так что же вы припомнили?

— Вы спрашивали, не угрожал ли кто Саю Спенсеру?

— И что?

— Я не знаю, можно ли расценить это как угрозу, но, по-моему, это была подлая и явная угроза. — Лицо Грегори выражало колебания. Теперь он пожирал глазами меня, совсем как перед этим стенд с объявлениями. Он явно решил, что я будущая звезда в его картине. Он залился краской. Он заерзал. На лице его засияла улыбка. Я для него являл Настоящего Копа во плоти.

— Послушайте, Грегори, все, что, по вашему мнению, хоть отдаленно напоминает угрозы — даже недоброжелательный взгляд, брошенный в сторону Сая, — это как раз то, что надо.

— Вы знаете, что бывшая жена Сая живет неподалеку отсюда, в Бриджхэмптоне?

У меня сжалось сердце. Я весь напрягся. Дьявол, я не ошибся. Все-таки что-то с ней неладно.

— Бонни Спенсер, — сказал я.

Он выглядел разочарованным.

— Эх, Грегори, если бы я до сих пор не узнал, что бывшая супруга Сая живет поблизости, грош была бы мне цена как полицейскому.

Грегори все еще выглядел так, будто размышлял, предаться ли тяжелой депрессии или обождать с этим.

— Ну давайте же, Грегори. В этом деле вы мой главный помощник. Я назвал вам ее имя — Бонни Спенсер, а вы посвятите меня в дальнейшее.

— Значит так. Сай женился на ней в самом начале своей продюсерской карьеры. Она написала сценарий. Это такой термин, он больше принят в Британии. В общем, она в конце семидесятых поставила фильм «Девушка-ковбой». Непритязательный фильм. Ее звали тогда Бонни Бернстайн.

Хм, эта крупная бой-баба из штата Юта не смахивала на кого-нибудь с фамилией Бернстайн.

— Она была замужем до Сая? — спросил я.

— Не знаю.

— Ладно, валяйте дальше.

Странно, но, пока он говорил, я вдруг понял, что мысль о Бонни крутилась у меня в голове с утра, с тех пор, как я от нее ушел. Я не мог избавиться от наваждений, связанных с ней. Одно из них была настоящая Бонни, какой я ее видел. А другое было еще более ярким и еще менее связанным с реальностью. На ней была такая штука без рукавов — то ли платье, то ли майка, — с открытыми плечами. И я мог рассмотреть ее плечи и руки: сильные, гладкие, блестящие от загара. Невероятно шелковистая кожа. На самом деле это был очень, я бы сказал, странный и одновременно волнующий образ, потому что эта Бонни с голыми плечами, завладевшая моим сознанием, была невероятно желанна и, по сути, не имела никакого отношения к той крупной девушке в футболке-размахайке, с которой я беседовал.

— Этот брак расстроился, — сообщил Грегори, — и она как писатель потерпела полный крах.

— Как это случилось?

— Не знаю.

Я подумал, может, Бонни Спенсер напоминает мне кого-то другого, какую-нибудь крупную, пленительную девушку из моего прошлого. Вполне возможно. К тому же мой дом не более чем в четырех милях от ее. Я преспокойно мог пробегать мимо ее дома одним прекрасным летним вечером и обратить свой взор на лучшие квадратные сантиметры ее тела. А может, она удостоилась моего внимания в те времена, когда я переползал из одного бара в другой, перед тем, как отправиться к какой-нибудь добродушной особе домой. Господи, кто знает? За годы пьянства — и особенно под конец — в моем сознании образовались черные провалы. Мы запросто могли провести с ней целый вечер за коктейлем и ночь напролет обсуждать Красоту и Истину как категории, и я бы этого не запомнил.

— Насколько я слышал, — продолжал Грегори, — Бонни — полный ноль. Единственное ее достоинство — то, что она была замужем за Саем. Но даже в этом случае, наверное, я никогда бы о ней ничего не услышал, если бы она не явилась на съемочную площадку.

(Верно: Бонни говорила, что заезжала навестить Сая.)

— И что там произошло?

Грегори начал разминать кисти, словно разогревая их для неистовой молитвы.

— Один из наших ассистентов подбежал ко мне, сообщил, что здесь бывшая жена Сая, и спросил, как ему поступить. Но я не успел отдать ему распоряжение, потому что она уже стояла у него за спиной. Она преследовалаСая. Вы бы видели ее. Внешне такая простушка, но, как вы сами понимаете, кое-чего от Сая поднабраться она успела, поскольку я и слова сказать не успел, как она прошла мимо меня и постучалась в дверь трейлера. Я сказал: «Извините, мисс, но этот трейлер — чужая собственность. Я попросил бы вас подождать около стола регистрации». В эту самую секунду открывается дверь и появляется Сай. Он только взглянул на нее, и, вы не представляете, какое у него сделалось лицо!

— Какое?

— Красное, как свекла, клянусь, чистая правда, с-в-и-о-к-л-а. Она ему сказала что-то вроде «привет, Сай», как будто думала, что он сейчас распахнет все двери и пригласит ее войти, чего он, естественно, не сделал.