Черный Дождь - Джетти Вудрафф

Пи провела много времени, расчищая наше идеальное место. Она сделала ровный круг вокруг клочка земли, который расчистила для костра, а затем начала вытаскивать из рюкзака вещи, который сама и собирала.

— Эй, где ты это взяла? Тебе нельзя иметь нож, — сказала я, забирая острый столовый нож из ее рук.

— Ну, ты же сказала мне взять вещи для приключений. А если бы мне понадобилось убить дракона?

Я положила острый нож в карман своей сумки.

— Я убью дракона. Что еще там у тебя есть?

— Две вилки, маленькая миска, четыре свечки, мой планшет, эта штука для его зарядки, бумага для розжига костра, банка арахисового масла, сухое печенье, эта ложка и эта бутылка воды. Мы можем повесить ее на себе на пояс, чтобы не лазать за ней в сумку.

Пи была гением. Воспользовавшись одним листом бумаги, мы развели костер и, вытянув ноги, прислонились к валуну. Наши ноги в носках согревались приятным пламенем костра, который мы самостоятельно разожгли. Даже не знаю, кто больше гордился этим минутным делом, Пи или я.

— Жаль, что у нас нет зефира, — сказала Пи, ей хотелось этой липкой сладости.

— У меня есть Твинки (Twinkies - Золотой бисквит с кремовым наполнителем - американское пирожное, придуманное и производимое пекарней HostessBrands. Прим.пер.), мы можем запечь их, — предложила я, стараясь не оглядываться на каждый услышанный мною звук.

При очередном раздавшемся звуке Пи взглянула в небо и сложила губы в форме идеального О.

— Это филин. Он хочет запеченный Твинки.

Не критикуй, пока не попробуешь. Твинки, запеченные на костре, нужно продавать, они были потрясающими. Идеально подрумяненные до хрустящей корочки. Теплый крем медленно вытекал в рот, и мы застонали от наслаждения. Мы снова сделаем это. Обязательно.

— Хорошо, что я взяла салфетки, — сказала я, вытащив маленькую упаковку влажных салфеток из рюкзака. Мы все перемазались, но нам было хорошо. Мы были посередине огромного леса, и нам было хорошо. Ларри понадобилось намного больше салфеток, чем нам. Пи перепачкала всю его спину теплой начинкой. На следующий день надо будет выстирать Ларри в реке.

Я отказывалась думать о списке животных, перечисленных с обратной стороны моей карты. Мы услышали где-то вдалеке стаю красных волков или еще кого-то. Пи нисколечко не боялась совы, и вообще-то у нее достаточно хорошо получалось ее имитировать. Мы так и не увидели ни одного из упомянутых медведей, но заметили хвост рыси. Знаю, что звучит не особо впечатляюще, но мы действительно очень радовались этому. Можно вывезти девушку из города, но нельзя вывести город из девушки. Разве что, когда очень нужно.

Может это был теплый воздух и сияющая луна. Может уютный костер, а может, это было, когда я поняла, что мы есть друг у друга. Я поцеловала волосы Пи и прижала к сердцу, когда она зевнула.

— Расскажи мне сказку о принцессе на горошине, — попросила Пи, держа свою маленькую ручку в воздухе. Я взяла ее ручонку в свою и еще крепче обняла.

— Жил-был принц, который хотел найти принцессу, но она должна была быть настоящей принцессой, — начала я.

— Это я.

— Да, несомненно ты.

Я провела рукой по пальчикам Пи, а затем прижала ее к сердцу, в то время как она устроилась у меня между ног. Я накрыла ее тонким покрывалом и рассказала ей эту сказку, которую она слышала уже миллион раз.

— Ты боишься? — спросила она, когда я дошла до конца.

— Не-а, у меня есть ты.

— И твоя мама? — спросила она, зевая.

Я поцеловала ее в макушку и притянула ближе.

— Да, и моя мама.

Я устало выдохнула, когда услышала мурлыкающее посапывание Пи. Мои глаза сканировали густой, темный лес, и я задавалась вопросом, как, черт возьми, я сюда попала. Кто бы мог подумать чуть больше года назад, что за мной будут гоняться по государственному заповеднику? И не только это; я была в бегах с похищенным ребенком, я была с четырехлетним ребенком в самой середине леса. Желая знать, от кого я бежала, от копов или людей Холдена, я сделала тот же глубокий вдох. Вдох разочарования, который был мне слишком хорошо знаком. И что теперь?

Как только мы расположились достаточно близко к огню, чтобы отпугивать животных, но все-таки на достаточном расстоянии, чтобы не загореться, я поняла, насколько сильно устала. Составление планов предыдущей ночью оставило меня практически без отдыха. Волнение от всего происходящего повлияло на меня больше, чем я осознавала. Я была эмоционально истощена.

Мои мысли вернулись к моей маме, но не в обычном печальном направлении. Это было больше похоже на утешение, словно она была там, наблюдая за Пи и мной. Мне очень хотелось поговорить с ней. Она бы дала мне правильный совет. А что, если бы она была мной, а я Пи? Я улыбнулась, зная ответ. Она бы сделала то же самое, что и я. Ради меня ее не остановило бы ни одно препятствие. Она бы сделала то же самое, что и я, но я была ее дочерью, а Пи не была моей. Разве это имеет значение? Было ли у меня право увозить ее? Конечно же, было. Я хотела ее. Она больше никому не была нужна.

Я подумала о том, чтобы достать ручку из своего рюкзака и посмотреть, что бы я смогла создать при свете огня и луны. Я этого не сделала. Честно говоря, думаю, я слишком устала, чтобы добраться до нее. Я закрыла глаза и увидела Блейка, я чувствовала тепло огня на своих веках.

***

На следующее утро Блейк ушел до того, как я успела с ним увидеться, не то чтобы я хотела. Тем самым он повел себя очень глупо. День я провела с Пи, планируя празднование ее дня рождения и выходя за рамки допустимого, что, несомненно, взбесит ее папочку. Ой, да ладно, Пи больше никогда не исполнится три. Она заслужила воспоминания об этом, пусть даже на фотографиях.

— Ладно, Пи. У нас есть десять приглашений, — сказала я, уставившись вниз на блестящий беспорядок, который мы устроили. И почему я просто не купила пачку приглашений? Они были прямо там, рядом с блестками и клеем. Я начала отскребать грязь куском картона из цветного набора для поделок.

— Кого бы ты хотела пригласить на свой день рождения?

— Тебя.

— Ах, спасибо. Я сохраню это приглашение навсегда. Кого еще.

— Папочку.

— Фу, правда? Я просто шучу. Ладно, это папино. Кого еще?

— Бабушку Коуст.

Итак, запреты нарушены. Как я собиралась найти бабушку Коуст?

— Замечательно, кого еще? — продолжила я, придумывая в уме схемы, как добраться до бабушки Коуст.

— Ларри.

— Ларри? Это тот чувак из лифта?

— Ага.

— Ладно, это твой праздник, — согласилась я, — И не говори, ага. Твой отец орет на меня за это. Что на счет твоей мамы? Мы должны ее пригласить?