Шри Ауробиндо. Жизнь Божественная – I - Шри Ауробиндо

Избавление от боли возможно в силу того, что боль и удовольствие сами по себе являются лишь энергетическими потоками, первый из которых отличается несовершенством, а второй – искажениями; но при этом оба они остаются потоками блаженства бытия. Причина же этого несовершенства и искажений – раздвоенность, раздробленность человеческого самосознания, порождаемая устанавливающей пределы и ограничения Майей, и, как следствие, не универсальное, а эгоистическое отношение к влияниям окружающего мира. Универсальная душа видит во всем скрытую от внешнего глаза квинтэссенцию блаженства, которая наилучшим образом передается санскритским термином rasa, что означает одновременно сок, или суть той или иной вещи или явления, и присущий им вкус, или их качество. Поскольку мы не стремимся к постижению сути вещей, с которыми сталкиваемся в жизни, и обращаем внимание лишь на то, каким образом окружающий мир соотносится с нашими желаниями и наклонностями, страхами и опасениями, то Раса для нас принимает форму печали и боли, несовершенной и преходящей радости или безразличия, что свидетельствует о нашей полной неспособности к восприятию скрытой сути вещей и явлений. Если бы мы могли в уме и сердце сохранять отношение полной непредвзятости к происходящему и были бы при этом в состоянии передать это ощущение внутренней отрешенности своему нервному существу, то сумели бы постепенно избавиться от несовершенных и извращенных форм Расы, что привело бы к способности восприятия разнообразных проявлений неотъемлемого, присущего всему и вся блаженства бытия. В определенном отношении эта способность к ощущению универсального блаженства проявляется в эстетическом мировосприятии человека, получающем свое отражение в искусстве и поэзии, с помощью которых мы можем наслаждаться Расой, или вкусом, присущим всему печальному, ужасному или отталкивающему[38] ; происходит это по той причине, что, соприкасаясь с поэтическим, художественным произведением искусства, мы можем воспринимать истинную сущность вещей и нас не обременяют эгоцентрические помыслы и чувство самозащиты (jugupsā). Но эстетическое мировосприятие, конечно, не дает точного образа или отражения чистого блаженства, которое относится к супраментальной сфере сознания и лежит вне эстетической области восприятия; ибо супраментальное сознание устраняет печаль, страх, отвращение и порождающую их причину, а эстетическое мироощущение признает и мирится с их существованием, хотя и является первым несовершенным шагом в постепенном процессе постижения универсальной Душой блаженства, скрытого во всем сущем. Благодаря эстетическому чувству человеческая природа в какой-то степени обретает способность к отрешению от своего эгоцентризма и приобщается к универсальной внутренней позиции, с помощью которой единая Душа зрит гармонию и красоту там, где человек видит лишь хаос и противоречия. Мы обретаем полное освобождение только тогда, когда оно прочно утверждается во всех составляющих нашей природы и когда мы достигаем универсальности не только в плане эстетического восприятия, но и всеобъемлющего знания и полного внутреннего отрешения от внешнего мира, сохраняя при этом глубокое сочувствие и симпатию ко всему и вся на уровне нервного и эмоционального существа.

Поскольку причина страдания кроется в неспособности нашего сознания должным образом встречать удары окружающего мира, вызывающие в нас апатию и уныние, и в несоответствии нашей внутренней силы внешним влияниям вследствие эгоистической ограниченности неведения, скрывающего от нас наше истинное «Я», природу Сатчитананды, поскольку устранение страдания из жизни человека должно происходить сначала путем замены пассивного состояния, jugupsā, активным, titikṣā. Уныние и самозащита должны уступить место способности стойко встречать, выдерживать и одолевать враждебные обстоятельства и окружение. Подобная практика позволяет прийти к позиции внутренней уравновешенности, которая может выражаться либо в неизменной невосприимчивости ко всем внешним контактам, либо в неизменной реакции радости на воздействия окружающей среды. Уравновешенность, в свою очередь, должна основываться на замене эгоистического сознания, подверженного радости и боли, сознанием Сатчитананды, или Всеблаженства. Сознание Сатчитананды может быть трансцендентным по отношению к вселенной; соответствующее состояние запредельного Блаженства достигается аскетической практикой бесстрастия к окружающему миру. Или же сознание Сатчитананды в одно и то же время способно быть трансцендентным и универсальным; тогда всеобъемлющее Блаженство обретается путем самоотрешения, отказа от эго и приобщения к универсальному и всепроникающему блаженству бытия. Это путь мудрецов ведийской древности. Но в любом случае, нейтральное отношение к несовершенным вибрациям удовольствия и извращенным вибрациям боли является первым непосредственным и естественным следствием самодисциплины души; ощущение одинакового блаженства во всех воздействиях внешней среды приходит обычно позже. Хотя, в принципе, возможно также и прямое преобразование вибраций боли, удовольствия и безразличия в состояние Ананды, но для человека оно трудно достижимо.

Такой взгляд на вселенную возникает на основе интегрального ведантистского подхода к проблеме. Бесконечное, неделимое и преисполненное блаженства бытие во всей чистоте его самосознания преобразует свою изначальную чистоту в многогранную игру сознательной Силы, в движение Пракрити, которое, в свою очередь, является игрой Майи. Блаженство бытия существует сначала в скрытом виде на подсознательном уровне физической вселенной; затем блаженство проявляется в значительной массе нейтральных движений, которые нельзя еще назвать ощущениями; позже, по мере развития разума и эго, блаженство проявляется как составная часть тройственной вибрации боли, удовольствия и безразличия вследствие ограниченной силы сознания воплощенной формы и в результате внешних воздействий на человека со стороны универсальной Силы, которые наше существо воспринимает как враждебные и чуждые его природе. И наконец, наступает осознанное проявление Сатчитананды во всей ее полноте в созданных ею формах в результате их универсализации, самопознания и совершенного обладания Природой. Таков путь развития нашего мира.

И если теперь задаться вопросом, почему Единое Бытие обретает блаженство именно таким образом, то ответ сведется к тому, что Его бесконечность содержит в себе все возможности, а блаженство бытия – не в состоянии неизменяемого существования, но в изменчивом процессе становления – заключается как раз в реализации этих бесконечных возможностей. Одна из проявленных возможностей, выраженная в нашей вселенной, частью которой мы и являемся, начинается с того, что Сатчитананда пребывает в скрытом состоянии даже в тех формах, которые, казалось бы, являются ее противоположностью, а затем раскрывает сама себя в противоречащих ее бытию условиях. Бесконечное бытие теряется в обличье небытия и предстает в облике конечной Души. Бесконечное сознание скрывается под видом бескрайней сферы бессознательного и возникает как поверхностное и ограниченное сознание. Бесконечная самосущая Сила, казалось бы, растворившаяся в хаотическом скоплении атомов, проявляется в неустойчивом равновесии проявленного мира. Бесконечное Блаженство, казалось бы, потерявшее себя в бесчувственной Материи, являет себя в диссонирующих ритмах и вибрациях боли, удовольствия и покоя, любви, ненависти и безразличия. Бесконечное единство прячется в беспорядочном многообразии и обнаруживает себя в игре противоречивых сил и существ, стремящихся к восстановлению единства путем взаимного уничтожения, обладания и поглощения себе подобных. В этих условиях должно произойти проявление Сатчитананды в полной истине. Человек должен превратиться в универсальное существо, живущее универсальной жизнью, а его ограниченное ментальное сознание расширится при этом до уровня сверхсознательного единства, охватывающего все сущее. Стесненному человеческому сердцу предстоит научиться заменять свои желания и страсти универсальной любовью, а витальному существу – воспитать в себе спокойную и беспристрастную реакцию на воздействия окружающей среды и быть в состоянии воспринимать универсальное блаженство. Наше физическое существо должно привыкнуть ощущать в себе безраздельный поток Силы, наполняющий собой все, что нас окружает, и чувствовать себя частью единого целого. Природа человека должна научиться достигать на уровне индивида гармонии и единства Бытия-Сознания-Блаженства.

Во всей этой игре всегда присутствует одна единственная скрытая реальность и блаженство бытия – будь то на уровне подсознательного оцепенения, предшествующего появлению индивидуума, или в процессе борьбы многообразных форм, противостояния и преобразования усилий, направленных на достижение самореализации в запутанных лабиринтах смутных устремлений, средоточием которых является человеческая личность, или в сфере сверхсознательного бытия, которую предстоит освоить человеку, чтобы соединиться с единой Сатчитанандой. Такова игра Единого, Господа, какой она представляется просветленному знанию, освободившемуся от оков чисто концептуальных представлений о материальной вселенной.