Мой дед Иосиф Сталин. «Он – святой!» - Евгений Джугашвили

Сегодня в Гори памятника И.В. Сталину нет, его убрало правительство М. Саакашвили. Один из приближенных к президенту чиновников Г. Барамидзе заявил по телевидению: «Сталин – это позор Грузии». Ночью при свете фонарей 22 июня 2010 года они демонтировали памятник. Все это напоминает хрущевские времена, когда так же под покровом ночи, в тайне от общественности, выносили Сталина из Мавзолея. М. Саакшвили, как и Н. Хрущев, боялся своего народа. О Саакашвили я слышал в Москве, что его прозвали «мотоциклом без тормозов».

Горийцам, скажем прямо, с руководителями республики просто не везет. Они, то превозносят Сталина-земляка, то наоборот называют «позором нации». Вот, например, Саакашвили-президент снес памятник Иосифу Виссарионовичу, а совсем недавно Шеварднадзе – секретарь ЦК КП Грузии якобы преклонялся перед именем товарища Сталина. Он в годы правления Л. Брежнева прямо заявил: «Надо изучить феномен Сталина и связанные с этим явления». Горийскому музею было поручено возглавить работу. Однако его призыв, как потом выяснилось, оказался болтовней.

Став министром иностранных дел СССР при новом хозяине в Кремле «Белый лис» в корне изменил свои взгляды и на товарища Сталина, и «на связанные с ним явления». Горбачев назовет Шеварднадзе своим соратником, причем подчеркнет его неоценимый вклад в разрушение СССР.

А вообще-то мы чаще ездили в Гори сами. За рулем Яша, и Нина впереди, я с внуками сзади. «А в ресторан зайдем?» – в первую очередь спрашивал Василий.

Поездка в Гори по любой причине означала посещение музея Сталина. Работники музея – милые женщины, всегда были рады видеть нас и всегда спрашивали: «А где Нана?» Мы как всегда отвечали: «Сидит дома». Надо сказать, что Нана вообще не любила быть на виду.

Словом, быть в Гори, на родине Сталина и не выпить за него, было грешно. Обратно отправлялись с хорошим настроением. Нина включала музыку и вперед. Не доезжая г. Каспи, вернее развилки дорог, я начинал как обычно рассуждать: «Посидели в ресторане неплохо, но было бы еще лучше, если бы мы сейчас где-нибудь отведали хинкали». «Я вам дам хинкали!» – не отрывая взгляда от дороги, вставляет реплику Яша. Нина тогда спрашивает меня: «Яковлевич, а где готовят приличные хинкали?» – «Хватит! Едем домой!» – отрезал Яша. После небольшой паузы я вновь начинаю прерванный разговор: «Яша, а ты не знаешь это место?» В ответ получаю: «Отстань, не знаю!» Тогда я говорю Нине: «Ты знаешь, Нина, твой Яша на вид очень строгий, а на самом деле он не такой, он добрый и мягкий». «Не говори, – отвечает Нина, – мой Яшечка такая прелесть!» – «Ладно, – останавливает ее Яша, хватит, заедем, только ненадолго».

Жора Магулария, мой тбилисский друг – человек-непоседа. Вечно его куда-то несло. Сидеть на одном месте для него было хуже пыток. «Вот если бы мне дали должность с кабинетом и секретаршей, – откровенничал он, – я бы не смог работать, клянусь! Я бы сбежал». Он был сотрудником базы запасных частей автотранспорта и регулярно мотался по Союзу. Особенно часто ездил в город Горький (сегодня Нижний Новгород).

Внешне Жора был небольшого роста с вполне уже приличным животом. Он не был похож на типичного грузина, его скорее можно было принять за русского. Веснушки на лице и рыжий чуб (оставленный для последней драки) на почти облысевшей голове делали его малоприметным в толпе. Поэтому я, когда увидел его красавицу жену Циалу, был поражен. Она была полной ему противоположностью. Что-то аристократическое в поведении и воспитании исходило от нее. Красивое лицо всегда озарялось при встрече очаровательной улыбкой. Мне казалось, она была настоящей грузинской княжной.

Разумеется, я спросил своего рыжего и невзрачного друга: «Послушай, Жора, каким образом тебе удалось заполучить такую жену?» Он мгновенно ответил: «Да запросто, я ее просто заболтал». То, что у него есть такой дар, я знал по себе, но поверить не хотел. Раскрыть секрет помогла сама Циала: «Евгений, не верьте ему. Георгий умел ухаживать как никто другой». Потом на полном серьезе Жора доказывал, что этот дар у него от предков. Он подарил мне документ – рекламу магазина купца Магулария в Москве, его родственника. В магазине предлагали продукты, напитки и кондитерские изделия. Сегодня семья состоит из самого Георгия, его супруги Циалы, двоих сыновей-близнецов и отца Жоры – Северьяна, находившегося уже в преклонном возрасте. Загорелся он идеей взять для меня машину напрокат. «Права» у меня были, но я не был жителем Тбилиси. «Подумаешь» не посмеют отказать внуку Сталина. У меня там есть знакомые. Пошли!»

В конторе проката единственная трудность состояла в отсутствии само машины в более или менее приличном состоянии. Общими усилиями нашли белый «Москвич». Сказать, что мы были в восторге, значит, ничего не сказать. Мы наслаждались свободой. Не надо у кого-то просить и одалживать машину. Вот она у тебя, езжай куда пожелаешь. Длинные очереди на заправку Жора преодолевал запросто. Он влезал в очередь и, показывая на меня пальцем, забирал заправочный пистолет. Невозмутимый в распахнутой до пупа рубахе, он махал мне рукой, дескать «давай скорей сюда»! Потом мы ехали по его делам: там надо взять доверенность, там срочно позвонить, там подписать бумагу, там просто поскандалить и т. д.

Он и сообщил мне, что в Тбилисском университете появился сын Василия Сталина. «Жека, – пристал ко мне Жора, – поедем, познакомимся. Он же твой брат. Может, он в чем нуждается? Живет он в гостинице «Иверия». Приехали, у администратора узнали телефон, и Жора попросил Василия выйти в фойе. Вышел парень высокого роста, но очень худой, в белой рубашке с закатанными рукавами. Познакомились. Ничего Васиного я в нем не нашел. Саша от Галины Бурдонской – другое дело – копия Василий. Жора предложил «перекусить», Василий отказался. Я заметил, что он был без часов и предложил ему свои как студенту. С неохотой он взял их, положил в карман и сказал: «Для меня время не существует». Мы с Жорой переглянулись – ничего себе заявочка! На этом мы и расстались. Учился он вначале в Москве, связался с наркоманами. Мать его – дочь Маршала Тимошенко и жена Василия Сталина – Катерина перевела его в Киев. Но и украинские наркоманы вскоре оказались в его окружении. Пытаясь спасти сына, Катерина привезла его в Тбилиси, устроила в Университет. Однако и здесь он нашел «друзей». Мать вынуждена была забрать его в Москву. В возрасте 23 лет он умер, мне сказали, от передозировки, похоронен на Новодевичьем кладбище г. Москвы.

В 1968 году подошла моя очередь на покупку автомобиля. Заплатил я деньги, получил гарантийный талон и стал ждать поступления авто на базу. Как только Жора узнал, что «жду товара», плюнул с досады и сказал: «Поехали на завод в Горький! Сам выберешь себе цвет для своей машины». Он знал, что автомобильному заводу выгоднее отпускать машины непосредственно с завода. Уговорил меня поехать, и к вечеру были на месте. Ночевали в «до боли» знакомой ему гостинице. Утром он повел меня на свой «родной» завод. «О, кого я вижу! – восклицали многие снабженцы, – опять «Северьяныч» приехал». Я решил взять «Волгу» белого цвета. Оформлением занимался естественно Северьянович. В бухгалтерии меня рассматривали с нескрываемым любопытством. А на складе, кроме комплекта для машины (насос, домкрат, гаечный ключ и т. д.) Георгию подарили еще пластмассовый передок к новой модификации машины.