Вечер быстрых свиданий - Лиза Чайлдс

Он ведь легенда. Сначала Клэр сомневалась в оценке Рэйса, но теперь убедилась, что она совершенно справедлива.

– Не хочу, чтобы тебе грозила опасность.

Она погладила его по щеке. Легкая щетина щекотала пальцы. По коже пробежала сладкая дрожь. Он опустил голову. Их губы соприкоснулись. Но прежде чем Клэр успела его поцеловать, Эш отстранился:

– Извини. Не собираюсь пользоваться твоей слабостью.

Рядом с ним ей всегда хотелось быть слабой. Еще до знакомства она ощущала исходящую от него силу и харизму.

– Именно этого я и хочу.

– Чего ты хочешь?

– Тебя.

Если Эш не испытывает ответных чувств, стоит ли его винить? Должно быть, после рыданий лицо у нее красное и распухшее. Ничего не скажешь, красавица.

Эш с легкостью подхватил ее на руки и понес в спальню. Клэр крепко вцепилась в него и потянула за собой. Он не стал сопротивляться, их губы слились в таком страстном поцелуе, что она потом не сразу перевела дыхание. Эш снова приподнялся на локтях, Клэр решила, что все ограничится поцелуем. Однако он стянул рубашку. Она провела руками по его обнаженной мускулистой груди, покрытой мягкими темными волосками. Он расстегнул ремень, она потянула за молнию брюк. Эш застонал, принялся раздевать ее, стягивая свитер, джинсы и белье, пока она не осталась обнаженной. Он снова стал целовать ее шею, плечо, изгиб груди. Его губы сомкнулись на ее соске и чуть потянули. Клэр застонала от блаженства. Как же она его хотела!

– Эш…

Угадав ее желание, он нащупал заветный бугорок, продолжая ласкать языком грудь. Потом снова поцеловал ее в губы.

– Пожалуйста, – простонала Клэр, и ее рука сомкнулась на его упругой плоти. Эш застонал, дразня ее искусными ласками. Она извивалась от наслаждения под его пальцами. Но хотелось большего. Она хотела его.

Клэр понимала, что не сможет получить желаемое в полной мере. Сердце Эша ей не завоевать, зато можно получить тело. Он задвигался внутри ее. Его губы приникли к ее губам. Они глубоко слились в экстазе, казались единым целым. Клэр закинула ноги ему на спину и выгнула спину.

В спальне они двигались так же синхронно и гармонично, как на танцплощадке. Пика блаженства достигли вместе. Клэр исступленно вскрикнула. По телу Эша пробежала дрожь. Когда он бессильно упал рядом с ней, она мельком взглянула на бинт у него на ноге. Рана еще не совсем зажила. Интересно, кто из них воспользовался слабостью другого?

– Мне очень жаль, – прошептала Клэр. Из-за того, что ему сейчас явно больно. И на самом деле он не ее бойфренд. А больше всего было жаль, что, несмотря на это обстоятельство, она безнадежно влюблена в спецагента Страйкера.

Глава 18

– Это я должен сожалеть и просить прощения, – возразил Эш. – Перешел все границы.

Такого на задании раньше не случалось. Он всегда руководствовался доводами рассудка, действовал профессионально. Даже когда притворялся террористом, бандитом или членом вооруженной группировки. Первый раз за всю карьеру он позволил себе нарушить профессиональную этику. Впрочем, раньше не приходилось иметь дело с такими сногсшибательными женщинами, как Клэр Моленски.

Пистолет на полу. А вдруг кто-то из злоумышленников ехал за ними от дома Мартина до отеля? Интересно, услышал бы Эш, как ломятся в номер? Успел бы вовремя схватить оружие и защитить Клэр?

– Я сама этого хотела, – со смущенным видом призналась она.

До чего же она страстная, как живо откликается на малейшее прикосновение! Эшу снова захотелось осыпать ее ласками, но Клэр дотронулась до его бедра возле края повязки:

– Совсем забыла про твою рану.

– Я снова в форме. – Он имел в виду иную часть тела.

Клэр удивленно ахнула:

– Уже?

– Похоже на то.

Еще ни разу он не был готов так быстро снова вступить в игру, с другой стороны, никакая другая женщина не пробуждала в нем подобное желание. Клэр скользнула по его бедру. Эш стиснул зубы, не в состоянии сдержать стон. Прикосновения были легкими, дразнящими.

– Клэр.

– Неужели снова хочешь заняться любовью? – Клэр сделала невинное лицо, захлопала ресницами. Эшу приходилось видеть эту женщину и сердитой, и напуганной, но с игривой, кокетливой Клэр познакомился впервые. Да, эта женщина и впрямь опасна. Для него.

Его сердце затрепетало. Он не решался дать название обуревавшим чувствам. Всем, кроме страсти. На этот раз они любили друг друга медленно. Эш ласкал губами каждый сантиметр ее шелковистой кожи. Клэр извивалась, вскидывала бедра, прося еще и еще. Она снова забыла и про его рану, и про свои переживания. Возможно, просто использовала его, чтобы не думать о гибели Мартина.

Он готов на все, чтобы облегчить ее боль. Поэтому дарил ей наслаждение, снова и снова, пока по лицу Клэр не потекли слезы. Эш застыл, не успел сдержать нарастающего блаженства и достиг пика. Величайшее удовольствие было почти невыносимо. Он почувствовал, что сам готов прослезиться.

То, что произошло между ними, совершенно ошеломило его. Не зная, что сказать – и надо ли это вообще, – он тихо лежал, прижимая к груди рыдающую Клэр.

Следующие несколько дней пронеслись в водовороте чувств, сожалений и переживаний. Клэр не выходила из номера и почти не покидала объятий Эша. То плакала, то переживала, снова влюблялась в него. Впрочем, она полюбила его еще до первой близости. Кажется, на танцплощадке. Или в переулке. Хотя какая разница? Все равно ее чувства останутся безответными. Она сомневалась, что человек его склада вообще способен влюбиться. Эша интересует карьера. Ему не нужны ни жена, ни семья, ни даже любимая девушка. Этот мужчина – неподходящий спутник жизни. С ним не будет таких отношений, как у папы с Пэм. Или у Лесли с Эдом. А Клэр хотелось семью.

Впрочем, сейчас не важно. Она в долгу перед Мартином. В черном платье Клэр вышла из комнаты. Эш отвел взгляд от компьютера и, увидев, как она одета, насторожился:

– Куда собралась?

Клэр напряглась:

– Сам видишь, не на танцы.

– Нет, нельзя.

– Как я могу не пойти? – возмутилась она.

– Слишком опасно.

То же самое он повторял всякий раз, когда она предпринимала попытку выйти из номера. Слишком опасно. После того, что преступники сделали с Мартином, Клэр не спорила. Даже заказала черное платье в Интернете, не решившись ходить по магазинам.

– Пусть. Я обязана.

– Почему?

– Это мой долг.

Она не знала, кому собирается отдавать этот долг. Даже не была уверена, есть ли у Мартина родные. Ассистент не упоминал ни о родителях, ни о братьях или сестрах. Только о друзьях, с которыми тусовался. В любом случае это долг перед ним.

– Дело не в этом, а в твоем безосновательном чувстве вины.