Родники мужества - Иван Выборных

Что греха таить, некоторые поддавались этому настроению. И бойцы, и даже командиры. И нам, политработникам, в тесном содружестве с командирами приходилось время от времени изгонять из душ людей расслабленность, тыловое настроение, заставлять проводить занятия без послаблений и упрощенчества, с полной отдачей.

Ну а в свободное от занятий время... Здесь тоже не было места скуке. Мы демонстрировали воинам кинофильмы, организовывали спортивные соревнования, беседы [106] и лекции. Словом, нам удалось сохранить в подразделениях порядок и высокую организованность, наладить качественное проведение боевой учебы.

А между тем сводки Совинформбюро доносили до нас все новые и новые радостные вести с фронтов. Мы внимательно слушали их, и каждый мысленно задавал себе один и тот же вопрос: а когда же наступит наш черед?

И он, этот черед, наступил. Случилось это в начале июля. Первым делом в составе нашего корпуса произошли некоторые изменения. Так, 33-я гвардейская стрелковая дивизия, прошедшая вместе с нами через весь Крым, была вновь отозвана в подчинение 2-й гвардейской армии. Остальным же корпусам и дивизиям приказали погрузиться в вагоны и быть готовыми совершить марш по железной дороге. Куда? Об этом мы могли лишь догадываться. Пункт назначения держался пока в строжайшей тайне.

* * *

Два эшелона, вместившие в себя штаб корпуса и связанные с ним службы, двигались несколько в отрыве от основной массы войск. Вскоре они втянулись на территорию Украины. Но здесь не задержались, а повезли нас дальше, к северу. Из всего этого мы сделали соответствующие выводы и перестали вглядываться в топографические карты, на которых были отмечены южные фронты. Наш пункт назначения был, выходит, где-то дальше, севернее.

Шли дни. А эшелоны по-прежнему грохотали по стальным путям. Не тратя времени даром, мы прямо на ходу проводили в вагонах партийные и комсомольские собрания, заседания парткомиссий, на которых рассматривали дела о приеме в партию новых членов. Нам очень хотелось еще до начала боев создать полнокровные парторганизации в каждом подразделении, провести с парторгами рот семинары.

Каждое утро в вагонах, где следовал личный состав, проводились и политические информации, на которых командиры и бойцы знакомились с последними событиями на фронтах, с внутренним и международным положением нашей страны.

Затем следовали два часа чисто боевых занятий. В течение их воины изучали материальную часть и тактико-технические данные своего оружия, теоретически знакомились [107] с правилами ухода за ним в полевых условиях. Эти занятия были особенно нужны молодым солдатам-крымчанам, которые пока еще не имели боевого опыта.

И вот наконец войска прибыли в свои районы выгрузки. Что касается управления корпуса, то наши эшелоны выгрузились под Витебском.

Прямо со станций дивизии своим ходом направлялись к линии фронта. Предстояло совершить 400-километровый марш и уже 18 июля быть в местечке Утена, что на территории Литвы.

Это расстояние части и соединения корпуса преодолели ровно за десять суток. В иные из них бойцам и командирам приходилось отмерять по пятьдесят и более километров. Это, естественно, стоило им неимоверного напряжения сил. И думается, в успехе марша не последнюю роль сыграла и проведенная нами подготовка к нему. Мы, политработники, сумели-таки пробудить в сердцах воинов высокий порыв, немало сделали для укрепления дисциплины в подразделениях, организации взаимовыручки. Потому-то в период этого перехода у нас не было отставших подразделений, даже отдельных бойцов. Наиболее закаленные воины помогали своим молодым сослуживцам обрести так называемое второе дыхание, нередко брали у них оружие, вещмешки, давая товарищам возможность отдохнуть и перебороть переутомление.

Двигались мы большей частью ночами, строго соблюдая при этом меры светомаскировки. Политработники не подкачали и здесь. Они снова и снова объясняли бойцам необходимость строгого соблюдения дисциплины марша, рассказывали, к чему может привести даже короткая вспышка фары. И получалось, что на десятки километров растягивались колонны, а бросишь взгляд вдоль них — ни одного высверка, ни одного огонька цигарки. И только на привалах, набросив на головы плащ-палатки, воины позволяли себе сделать одну-две торопливые затяжки.

Объективности ради следует сказать, что вражеская авиация донимала нас не очень-то сильно и во время дневных переходов. Налеты, правда, были, иногда довольно интенсивные. Но наши зенитчики давали врагу достойный отпор.

Разведывательные же самолеты, так называемые «рамы», висели в небе постоянно. Но на них мы почти не обращали внимания. [108]

На исходе десятых суток прибыли наконец в заданный район сосредоточения. И сразу же получили приказ командующего 1-м Прибалтийским фронтом генерала армии И. X. Баграмяна, согласно которому мы должны были уже в ночь на 20 июля сменить войска генерала А. П. Белобородова и занять участок фронта, ограниченный на правом фланге Салос-озером и населенным пунктом Ильчис, на левом — поселком Шишкиняй и озером Рубиняй. С этого-то рубежа 51-я армия и должна была, развивая успех уже имеющегося прорыва, к исходу 22 июля освободить город Паневежис, после чего наступать на Шяуляй.

* * *

Боевые действия, которые вели в тот период войска 1-го Прибалтийского фронта, имели большое оперативно-стратегическое значение. Вот что скажет о них позже германский генерал Ганс Фриснер в своей книге «Проигранные сражения». В ней автор приводит доклад фюреру в связи с продвижением советских войск в Прибалтике:

«Обстановка на фронте группы армий «Центр» уже позволяет говорить о серьезной угрозе южному крылу группы армий «Север». Противник всеми силами будет пытаться сохранить прежнее направление удара — на Ригу. Это практически означает, что группа армий «Север» будет изолирована. Противник уже сейчас ведет наступление крупными силами на второстепенном направлении... Если это наступление будет успешным, весь восточный участок фронта группы армий «Север» окажется под угрозой.

Трезво оценивая обстановку, можно сделать только один вывод: для спасения группы армий «Север» необходимо, оставив достаточно сильные арьергардные группы, способные вести сдерживающие бои, отвести армии в следующих направлениях: армейскую группу «Нарва» — в направлении Таллина, откуда в зависимости от развития обстановки эвакуировать ее морским путем в Ригу, Лиепаю или Клайпеду...»

Содержание этого доклада говорит само за себя. Да, фашистские войска в тот период действительно оказались в крайне тяжелом положении.