Тяжкие преступления - Лоуренс Гоуф

— Прекрати, — сказал ему Билли.

Гаррет поднял стекло.

— Это лучшая часть города, и люди здесь таких вещей не делают.

— Что-то я не пойму. Мы тут собираемся пристрелить пару мужиков и украсть кучу денег, может быть, четверть миллиона, а ты волнуешься, что я на мостовой насорил.

— У нас есть дело. Но это не значит, что тебе разрешено превращать квартал в личную помойку.

— Резонное замечание, — ответил Гаррет, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимость.

Глава 20

Инспектор Гомер Бредли подошел к окну, встал на цыпочки и поверх крыши соседнего здания посмотрел на бухту и далекие горы. Снег все шел. Силуэты гор над мрачно-серой водой казались расплывчатыми громадинами.

Бредли повернулся на каблуках и. подойдя к столу, выбросил в корзину для бумаг остатки ветчины и ржаного хлеба, купленных в ближайшем ресторанчике под названием «Мясной рынок».

Через широко раскрытую дверь кабинета Бредли увидел следователя Дэна Оикаву с папками в руках. Вместе с другими следователями он работал над делом об убийстве четырнадцати проституток, до сих пор еще не раскрытым. Недавно он отрастил себе усы и стал похож на императора маньчжурской династии. На нем были темно-серые брюки, рубашка в бело-синюю широкую полоску и красные подтяжки. Помешательство на красных подтяжках царило в отделе уже недели две. Интересно, что придет на смену? Шляпы с полями? Мимо двери, прихрамывая, прошел Оруэлл. Тоже в красных подтяжках. Так, а с этим-то что стряслось?

— Эй, Эдди! — позвал его Бредли.

Оруэлл остановился в дверях с полной кружкой кофе в руке. Несколько капель брызнуло через край на манжеты, но Оруэлл не заметил этого.

— Не видел Джека или Клер? — спросил Бредли.

Тот отрицательно покачал головой.

— Ты что, хромаешь?

— Нет. — ответил Оруэлл, поправив подтяжки. — Просто купил новые ботинки.

Оруэлл хорошо одевался, умело и со вкусом подбирая одежду. Что бы он ни надел, все казалось сшитым на заказ. Как ему это удавалось на зарплату полицейского, трудно было сказать. Однако скоро ему придется урезать расходы на свой гардероб: ходили сплетни, что его невеста Джудит беременна.

— Закрой дверь, пожалуйста, а, Эдди?

— Да, конечно, — ответил Оруэлл, наклоняясь вперед, и пролил еще немножко кофе.

Бредли откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Лампы дневного света потрескивали и шипели. Он покосился на кучу бумаг, накопившихся на столе. Сегодня вечером он хотел пойти по магазинам поискать подарок для Эдди и его невесты. Оруэлл просил кухонный комбайн «Мулинекс». Интересно, что это такое. Он даже дал Бредли список магазинов, в которых продавалась интересующая его модель.

Открыв крышку резной шкатулки из сибирской сосны, полученной им от жены в качестве прощального подарка в день оформления их развода, Бредли выбрал сигару, сунул ее в рот, но прикуривать не стал — должен был прийти Уиллоус через пять минут.

Бредли беспокоился об Уиллоусе: за последние несколько лет тому пришлось участвовать в трех перестрелках. Чуть больше года тому назад он, Паркер и Дэн Оикава в перестрелке убили молодую женщину по имени Трейси Пил. Это был классический случай самообороны. Они вынуждены были стрелять: Пил из пистолета сорок пятого калибра застрелила мужчину. Но у нее осталась дочь, она растила без мужа маленькую Ребекку, и Уиллоус терзался, что сделал девочку сиротой.

Несмотря на все возражения Уиллоуса, Бредли настаивал на консультации психоаналитика. Бредли понимал положение Уиллоуса и сочувствовал ему. Полицейские — ребята самолюбивые, а если Уиллоус обратится к психиатру, это непременно будет отмечено в его характеристике.

А теперь его еще жена бросила, уехала в Торонто, за четыре тысячи километров, и детей с собой забрала. Бредли слышал, что Уиллоус собирается продавать дом. А еще до него дошли сплетни, что между Уиллоусом и Паркер более близкие отношения, чем просто дружба коллег по работе. Уже месяца два Бредли обдумывал все «за» и «против» этого.

Но теперь, когда все газеты пестрели сообщениями об убийстве Ли, было не время менять Уиллоусу напарника.

Дело развивалось с невероятной быстротой и не в лучшем направлении. Одна из местных газет где-то раздобыла фотографию трупа Ли и опубликовала ее рядом с портретом человека, арендовавшего склад Чанга. Китайская община была в ярости.

Давить на Джека в такой ситуации было нельзя, но именно это Бредли и придется сделать через несколько минут.

Он зажег спичку и все-таки закурил. Он давно уже оставил иллюзии насчет своего железного самообладания. Плохое сменялось хорошим, а хорошее — плохим, и он, как любой другой человек, реагировал на стрессы и неприятности. Пару месяцев назад ему удалось сократить количество сигар до двух штук в день, и он этим страшно гордился. Не лучшее время он выбрал, чтобы закурить, ведь Уиллоус и Паркер придут с минуты на минуту. Джек — убежденный противник этой привычки, Паркер — тоже. Но инспектор есть инспектор, в то время как следователь — всего-навсего простой полицейский, который временно не носит форму. Поэтому никто никогда не высказывался вслух по поводу того, что Бредли курит. Правда, Уиллоус умел выражать свое отношение, не произнося при этом ни слова, и Бредли это сильно раздражало.

В открывшейся двери его кабинета задребезжало стекло, и на пороге появились Уиллоус и Паркер. Бредли жестом пригласил их войти, стряхнул пепел, не попав в корзину для бумаг, и спросил:

— Ну, с чем пришли, ребята?

— Криминалисты все еще не закончили исследование собранного на складе мусора. Похоже, ничего полезного они там не найдут. Вокруг склада все обшарили. Пусто. Никаких следов, — ответил Уиллоус.

— Какие следы могут быть в такой снег, — вздохнула Паркер.

Бредли попытался выпустить кольцо дыма, но не получилось.

— Владелец склада, Уильям Чанг, требует, чтобы мы освободили его помещение. Говорит, что теряет на этом кучу денег, и грозится подать в суд.

— Что вы ему ответили?

— Сказали, что делаем все возможное, — отозвалась Паркер.

— Ну хорошо, пока оставим это. Опрос вероятных свидетелей уже провели?

Уиллоус открыл свой блокнот.

— В этом квартале, — начал он, — три гостиницы-ночлежки, все находятся в конце улицы. Еще две гостиницы, пара мелких офисов и несколько ресторанчиков — на другой стороне переулка. Мы заполнили уже пятьдесят семь вопросников. Свидетелей нет. Еще не опросили жителей близлежащих домов — их там десятка два.

— Сколько понадобится времени на повторный опрос?

— Если нам будут помогать четыре группы, то, по крайней мере, день, с утра до вечера.

— Это чертово расследование что-то тянется слишком долго, — сказал Бредли. — Вчера по телевизору была передача, посвященная этому убийству. Видели?

Уиллоус кивнул. Кто-то записал передачу на видеокассету, и они с Паркер посмотрели ее в холле следственного отдела.

— Не лучшая реклама для нас, — посетовал Бредли. — Шеф хочет, чтобы дело было закрыто как можно скорее. Я тоже. — Он откинулся на спинку кресла. — Вы нашли ключ на дне водоема в садах. Он подходит к замку на дверях склада. Ну и что? Тупик? Насколько я понимаю, ничего это вам не дает.

— Думаю, что да, инспектор, — сказала Паркер.

— Хорошо. Это мы можем скормить прессе. Пусть подавятся. — Бредли стряхнул пепел в корзину для бумаг. Попал. Может, это добрый знак? — Я собираюсь привлечь к расследованию Оикаву и Джеффа Нортона. Никто из вас не возражает? — спросил он.

Паркер бросила взгляд на Уиллоуса, и тот сказал:

— Мне кажется, неплохая идея.

Оикава работал следователем меньше трех лет. Нортон и вовсе снял форму несколько месяцев назад. Так что Уиллоус все равно остается старшим группы. И конечно, ему нужны все резервы, какие только можно подтянуть к расследованию этого непростого дела. И в этом Бредли прав.

— Держите меня в курсе дела, — сказал Бредли. В воздухе повисли неровные кольца дыма. Инспектор махнул сигарой, словно волшебной палочкой. Жест означал: вы свободны.

Только Уиллоус подошел к своему столу, как зазвонил телефон, будто ждал его и видел, что Джек подошел.

— Уиллоус слушает.

— Это Бобби говорит. — Пауза. — Бобби Чоу.

— Что случилось, Бобби?

— Я ушел с работы.

— Мудро.

— Надо было это сделать на пару дней раньше, — возразил Бобби, — они разбили вдребезги мой «мерседес», Джек.

— Приходи к нам и подавай иск.

Уиллоус отнял от уха трубку, из которого раздался ироничный гогот Бобби.

— Джек, — прошептал Бобби, — у меня для тебя кое-что есть. Я в коричневом «форде» на стоянке техсервиса на углу Двадцать шестой улицы и Фрейзер. Найдешь?

— Бобби, ты не пьян?

— Нет, просто в расстроенных чувствах. Ты скоро придешь?

— Смотря как с движением на улице. Минут двадцать, может, тридцать.