Красный волк (СИ) - Свидрицкая Наталья

– Я была на терминале Три – восемь, это последняя моя остановка на пути к Корте. Там же в тот момент очутились лорд Корин и Рон Леа; их пытались схватить риполиане с Мандры, может, вы об этом уже слышали?.. Я предложила им свой корабль и свою помощь.

– Мы узнали об этом сегодня утром. – Перебила её Тарва. – Рона я ещё не видела, но он уже на Корте. Я так поняла, что вы погибли возле Три – восемь во время Шквала; во всяком случае, Рон уверен в этом. А вы здесь… но как?

– Здесь – это где? – Осторожно спросила Анна.

– Мы подобрали вас у Трефа. Там неожиданно вышел из гиперпространства корабль – призрак времён Войны Лиг. Вы были в своём истребителе, в ангаре, без сознания. Осмотреть корабль мы не успели, он включил аварийное предупреждение, а когда мы покинули его, вместе с вами, он снова исчез в гипере. Странное происшествие, не так ли?

– Я не понимаю… – Анна была в шоке. – Я не понимаю! Я помню, и всё, что я помню, было совсем не так…

– Расскажите про этот корабль. – Попросил Тайнар. – Как вы попали туда?

– Конечно… – Анна в растерянности пригладила волосы, как делала это ещё маленькой девочкой. – Ослепив Мандру, я ввязалась в бой с риполианским Крылом, чтобы отвлечь его от корабля, на котором улетали лорд Корин и Рон Леа. Я не хотела лететь с кинтанианином; в настоящее время мне незачем контактировать с кипами, сначала я хочу познакомиться и переговорить с мероканцами. Мне показалось, что лучше будет, если я дождусь мероканцев, которые наверняка прилетят на подмогу терминалу. И осталась там. Там есть небольшой спутник, вокруг которого и вращается терминал, и я спряталась в каньоне этого спутника от остатков Крыла. Просто хотела переждать, выгадать время. Но потом произошло что-то странное. Риполиане начали спешно возвращаться на свой киборг, и мне стало тревожно. Я отключила связь, поэтому не знала, что происходит, но впечатление было такое, что что-то не очень хорошее. Мне даже померещился чей-то голос. А потом я увидела над собой этот корабль. Он заговорил со мной по–мерокански, возможно, в памяти моей машины осталось это обращение. Не очень умно было с моей стороны залетать в его шлюз, но я это сделала, честное слово, не понимаю, зачем, сама.

Тайнар и Тарва переглянулись, но промолчали. Анна продолжала:

– Я уже в шлюзе поняла, что попала не туда, куда надо. Но мне захотелось осмотреться. Корабль летел медленно, и я подумала, что около часа времени у меня есть. Понимаю, это было глупое ребячество. Но всё было так любопытно. Я впервые видела такой корабль, такую технику, ну, вы понимаете – вы же это видели. Я поднялась по лестнице, и через люк попала в верхний уровень корабля; а вот назад выбраться не смогла, люк заклинило. И там… там был полный шлюз скелетов, гуманоидов и мероканцев, очень древних. Я пыталась найти второй люк в ангар, но заблудилась и упала там в обморок. Как я очутилась в ангаре, и как этот корабль три дня назад оказался возле Трефа, я понятия не имею. Поверьте, последнее, что я помню – это как я упала в обморок в кабине управления этого корабля. Мне кажется, что я пила там спа, но я в этом не уверена. Мне было очень плохо, и это могла быть галлюцинация… – Она не решилась рассказать о своих подозрениях и страхах, сейчас они казались ей нелепыми.

– Выходит, что вы каким-то образом заставили этот корабль прыгнуть через гипер, или и вовсе – через Гроома, так как через три стандартных часа после Шквала вы были здесь.

– Нет. – Произнесла Анна. – Я не могла бы сделать это даже в бреду, потому, что не знаю, как это делается! Я только рассчитывала попытаться повернуть его к терминалу…

– Вы знаете, что такое Шквал?

– Нет. – Анна, и правда, не знала.

– Если бы вы оставались возле терминала в момент Шквала, этот корабль просто взорвался бы. А ваш истребитель вместе со всем, что находилось в нём, превратился в молекулярную пыль.

– Но тогда… Тогда он ушёл в гиперпространство сразу после того, как я оказалась на борту? – Спросила Анна. Тёмная фигура на камнях… Голос, произнёсший: «Анна!». Ощущение чьего-то присутствия. Спа. Кто-то сделал это для неё. Она не сумасшедшая, и чудес не бывает, даже в космосе.

– Что вы думаете обо всём этом? – Спросила Тарва.

– Я боюсь… боюсь, что вы сочтёте меня сумасшедшей. – Нерешительно произнесла Анна. – Но я думаю, что там кто-то был.

– Вы кого-то видели?

– Нет, но я… чувствовала. Это мог быть бред, я не уверена. Но ощущение присутствия было… таким реальным.

– Всё это более чем странно. – Решила Тарва. – Это не последний наш разговор, я полагаю.

– Я не отказываюсь от разговора… – Произнесла с неприятным чувством, что ей не верят, Анна. – Но по этому вопросу я ничего более того, что уже сказала, сказать не могу.

Спасла от дальнейшей беседы её судья Таш. Адрия сообщила, что та уже на борту и поднимается в крипт.

– Удачно посадились! – Заметил Ликаон после того, как его корабль, войдя в атмосферу Корты под опасным углом, промазал мимо космодрома и рухнул с ужасающим воем в джунгли за Диной. Оба его пассажира, не выдержав перегрузок, обмякли в креслах; у Рона Леа носом шла кровь. Гуманный Ликаон оказал им обоим первую помощь и покинул корабль как раз перед тем, как к нему подоспели спасатели. Скрылся в кустах, торопясь удрать подальше и сориентироваться на местности. У него был приказ Анны: сделать то, что собиралась сделать она, то есть, добраться до судьи Таш и попросить помощи для Грита. Поэтому он избавился от людей, которые могли задержать его и создать проблемы, и решил добираться самостоятельно.

Всё, что он знал – это имя судьи, и то, что она жила в Луане. Сейчас он находился в Дине; больше Ликаон ничего не знал. Он был порождением космоса и замкнутых пространств, и не знал, что такое планета. Так же слабо он представлял себе всё многообразие мира живых существ, поэтому попытался вступить в контакт сначала с гленками, которые проявили лестную общительность, но помочь не смогли, а потом – с круглоухим бесхвостым кортианским псом. Пёс набросился на него с самозабвенным лаем, демонстрируя самую что ни на есть явную агрессию, и Ликаон укоризненно обратился к нему:

– Должен сказать, что как представитель своей планеты, встречающий инопланетного гостя, ты неприветлив, груб и чрезвычайно агрессивен. К тому же, либо ты выражаешься до неприличия невнятно, либо твой язык мне не знаком, как слишком примитивный и не включённый даже в реестр необязательных диалектов. Поэтому контакт с таким существом я считаю унизительным и бесполезным для андроида моего класса!

Но псу было плевать на все упрёки. Во всю силу лёгких он продолжал вопить на единственном доступном языке «караул!», предупреждая всех добрых людей о вопиющем безобразии: неживое, но ходячее и говорящее, а значит, опасное. На его беду, ни добрых людей, ни даже других собак поблизости не было, только гленки верещали в кустах, да маленькие ящерки бегали по стволам папоротников вверх и вниз, посвистывая протяжно и удивлённо. Пёс оставался один на поле боя, но это нисколько не обескураживало его. Подпрыгивая на напружиненных лапах, он клацал белыми зубами у самого лица Ликаона, который укоризненно выговаривал ему за это на лингве Бехидже:

– Ты определённо смешон, и пытаешься сделать смешным меня. Это негостеприимно с твоей стороны; более того, это не очень умно, поскольку…

Тут пёс, призвав всё своё мужество, цапнул Ликаона и рухнул, парализованный, на землю.

– Собственно, именно это я и имел в виду. – Ликаон поправил одежду, сказал напоследок героическому псу:

– Абсолютно дикий, невменяемый туземец! – И приосанился.

– Что ж. – Не без пафоса сказал он вслух. – Встреченный агрессивными туземцами и не упавший духом, я вышел из первой переделки победителем. Теперь можно отправляться в одинокий путь, полный невзгод. А: (как сказала бы моя хозяйка) Я не знаю, куда идти. В: следовательно, я должен сориентироваться на местности. Из следствия следствует, что без контакта не обойтись. Только нужно отыскать более дружественных и более вменяемых туземцев.