Духовный способ сбросить вес: 21 урок здоровья, стройности и душевного равновесия - Марианна Уильямсон

В очень юном возрасте ты подвергалась тому, что твоя психика расценивала как опасность, и теперь твое подсознание не делает различия между настоящей угрозой опасности и вполне терпимым стрессом.

Оно не знает, что можно впустить внутрь, а против чего надо бороться, поэтому противостоит всему – просто на всякий случай.

Центральным пунктом в холистическом исцелении твоей проблемы с весом должно быть развитие у тебя нового набора навыков, с помощью которых можно разбираться с неприятными эмоциями.

Эмоция, которую «замели под коврик», – не та эмоция, которая уходит; это эмоция, которая осела где-то в ином месте, нежели в том, где ей положено находиться. Она стала инертной энергией – вместо динамической, которой она должна быть; запасенной внутри тебя – а не разрядившейся.

Как я уже говорила раньше, энергию нельзя сделать несозданной . А эмоции – это мощные формы энергии. Если ты слишком испугана, чтобы ощущать собственное чувство, его энергия все равно должна куда-то деться. На самом деле эмоция не опасна, пока от нее не отречешься, – потому что только тогда она оказывается спроецированной на других и впечатанной в твою собственную плоть. Тогда она вызывает еще больше чувств – стыд, унижение, замешательство и ощущение провала, – что приводит к бесконечному ряду извращенных логических выводов, объясняющих тебе, почему ты могла бы с тем же успехом просто сдаться и продолжать больше есть.

Борясь против эмоций, которые могут тебя опрокинуть, ты и в самом деле создаешь эмоции, которые тебя опрокидывают.

Ты начинаешь с того, что пытаешься держать свои чувства в рамках – «заесть» их, добиться онемения, вместо того чтобы прочувствовать, – и, поступая так, создаешь ситуацию, которая вызывает у тебя бесконечную вереницу болезненных эмоций. Пытаясь убежать от своих чувств, ты создаешь из них целую банду, которая набросится на тебя с полной силой, как только ты осозна́ешь, что наделала. Единственные чувства, которых тебе действительно следует опасаться, – это те, которые ты игнорируешь.

В греческой мифологии Посейдон является богом морей и океанов. Если он велит волнам успокоиться, они успокаиваются. В Новом Завете Иисус ходил по водам и останавливал шторм. И то, и другое является метафорическим описанием воздействия Божественного Разума на штормы и бури внутреннего «я». Дух – повелитель, а не раб внутреннего моря. Следовательно, твоя задача – передать свои чувства Богу, чтобы он мог вознести тебя над штормами твоего подсознания. Штормы в нем бушуют по одной-единственной причине: твое внутреннее «я» не желает, чтобы его игнорировали.

Твое мнение о том, что ты в одиночку можешь контролировать неистовую силу непереработанных чувств, подобно мнению маленького ребенка, который считает, что может встать на берегу моря или реки и повелеть волнам остановиться. Ты можешь скрипеть зубами и кое-как провести утро; ты можешь сжимать кулаки до белизны на костяшках – и справиться с обедом; ты можешь даже каким-то образом дотерпеть до десяти вечера. Но в какой-то момент гневная волна («Нет, ты меня покормишь!» «Как ты смеешь говорить мне «нет»? Да как ты смеешь?!») ухватит тебя за лодыжки и утащит в кухню или в любое другое место, где ты хранишь свои припасы. И алчный голод, уже в который раз, одержит победу.

Твоя неутолимая тяга к еде – это эмоциональная истерика, поскольку часть тебя, которая чувствует себя не выслушанной, требует, чтобы ты ее выслушала, и настаивает на этом.

У тебя есть два варианта выбора: ты можешь прочувствовать свою эмоцию – или можешь прислушаться к жесткому диктату сделать что-то, чтобы временно облегчить боль от того, что ты ее не чувствуешь. Очевидно, что прочувствовать эту эмоцию было бы более функциональным выбором.

Если у тебя не сложился привычный шаблон почитания чувств, переработки их, засвидетельствования их, подчинения им и наблюдения за тем, как они чудесным образом трансформируются, – тогда они могут проявиться в твоей жизни как устрашающая энергия, которая тобой помыкает, а не которой управляешь ты. Пришло время покончить с твоим эмоциональным рабством, построив твое духовное владычество.

Духовная власть возникает не из самоволия, но из подчинения своей воли. Когда ты прочувствуешь свою эмоцию и отпускаешь ее, ты уже не просто остаешься с ней наедине, как будто подвешенная на эмоциональной ниточке и готовая вот-вот упасть в бездну, из которой никогда не сможешь выбраться.

Когда ты передаешь болезненную эмоцию Божественному Разуму, ты отдаешь ее силе, которая может забрать ее у тебя, изменив мысли, ее породившие.

Все, что ты передаешь для Божественной трансформации, будет трансформировано, а все, за что ты цепляешься, – не будет. Передача твоих чувств Божественному Разуму включает необходимость сначала их прочувствовать – да, но потом их необходимо отпустить.

На самом деле в том, что ты боишься прочувствовать свои эмоции, есть некая ирония: будучи «едоголиком», ты создаешь для себя и сталкиваешься с необходимостью переносить некоторые из самых болезненных эмоций, какие только есть в мире. Ужасное чувство неудачи, которое неотделимо от хронического обжорства, уже сделало твой болевой порог гораздо более высоким, чем ты думаешь. Боль, которой ты пытаешься избежать, – ничто по сравнению с той болью, которую ты уже пережила.

Швейцарский психолог Карл Юнг сказал: «Всякий невроз – это замещение законного страдания».

Любая патологическая наклонность – включая переедание – представляет собой извращенные энергии непереработанной боли.

С патологией можно покончить не путем подавления боли, но путем прочувствования законного страдания, когда оно пытается себя выразить.

Духовное исцеление – это процесс. Сначала ты прочувствуешь эмоцию; затем ты пытаешься прочувствовать ту боль, которая естественным путем возникает вокруг нее; затем ты молишься о том, чтобы усвоить урок, который эта боль может тебе преподать; затем ты стремишься простить; и, наконец, тебе даруется благодать Божия. Ты выныриваешь из этого опыта, больше не страдая, выросшая в личностном отношении.

Когда ты больше настроена на духовный рост, тебе не нужно так разрастаться в физическом плане.

Эта энергия разряжена и выпущена наружу, она больше не заталкивается в твою плоть.

Ты боишься чувств так же, как боишься еды: боишься, что, как только начнешь, больше никогда не остановишься. Но истина состоит в том, что чувства бывают неподконтрольны лишь тогда, когда они не переданы для Божественного разрешения. Будучи отданы Божественному Разуму, они возвышаются до Божественно-правильного порядка – в котором будут подобающе прочувствованы, а затем подобающим образом рассеяны. То же самое будет и с потребностью в пище, ибо она является всего лишь отражением – либо твоей душевной бури, либо твоего душевного покоя.

То, что чувство болезненно, не обязательно является поводом избегать его. Предположим, ты сделала что-то, чтобы саботировать себя во взаимоотношениях; а если ты не почувствуешь укола совести, каким еще образом ты сможешь осознать свой саморазрушительный шаблон? Предположим, тебя бросил муж, и твоя печаль вполне понятна, учитывая, что вы провели в браке 30 лет. Предположим, твой ребенок серьезно болен, и твоя скорбь и страх всего лишь знаки того, что ты – человек.

Эти чувства, если с ними обращаться достойно, становятся перевалочными пунктами на пути к благодати. Да, ты станешь человеком, который возмужал и больше не будет заниматься самосаботажем, – но сначала ты должна прочувствовать свою боль . Да, ты выйдешь из своего бракоразводного процесса сильной и свободной, чтобы снова полюбить, – но сначала ты должна прочувствовать свою боль . Да, ты станешь матерью-воином, которая берет на себя ответственность за исцеление своего ребенка, – но сначала ты должна прочувствовать свою боль .

Страдания не делают тебя слабой; лишь избегание страданий делает тебя слабой.

И это избегание – избегание законного страдания, – к несчастью, поощряется культурными привычками и отношением общества, одержимого дешевым и легким счастьем.

Несколько лет назад один из приятелей моей дочери, подросток – «золотой мальчик» выдающейся красоты, талантливый, интеллигентный и добрый, – застрелился из охотничьего ружья своего отца. У этой ситуации было множество совершенно ужасных аспектов (включая и то, что он стал еще одной жертвой в статистике, касающейся связи между употреблением подростками антидепрессантов и подростковыми самоубийствами). Будучи матерью, я, как и все родители подростков, входивших в круг общения моей дочери, чувствовала глубокую озабоченность страданиями своего ребенка.