Альтер эво - Анастасия Александровна Иванова

В этот момент совершенно уже обалдевшая Майя вспоминает Эль Греко. Как он ей тоже показался не очень человеческим. Может, у них в мире тоже есть такие, как у Марка?

Да, а может, ей пора навестить профкабинет? А то она давненько уже не разговаривала о своих снах с серьезной женщиной с брошкой в виде буквы «пси» на лацкане – и вот результат.

– Кое-что я могу доказать. – Марк прочел ее мысли. – Не про устройство мира. Но я видел, как ты ходила в тот дом. А потом говорила с кем-то в комнате без стекла в окне. На тебе были старые черные джинсы с дырами. Скинни. Не носи их с плоской подошвой, ноги себе оптически укорачиваешь. И ты нервничала. Откуда мне это знать?

– Тот, с кем я говорила, видел меня в этих джинсах. Ничего сверхъестественного.

– Ага. А потом заколдовал ворону, чтобы она поболтала с тобой о твоем гардеробе.

– Значит, жизнеспособная ветка растет себе и ветвится дальше. – Майя сдвигает брови: чай уже наверняка ледяной, а она едва глоток отпила. – А нежизнеспособная?

– Ну, потому-то теория и эволюционная, – медленно скрипит ворона Марк, и Майе слышится в его голосе как будто извиняющаяся интонация (чего, разумеется, быть не может, потому что воронье горло есть воронье горло, и выразительный диапазон у него весьма ограничен).

Через миг до Майи доходит, почему так.

– По-твоему, мой… моя альтернатива – нежизнеспособная?

Ворона косится вниз и вбок:

– Я этого не говорил.

– Но ты так считаешь? Почему?

Ворона резким движением пригибает шею, повернув голову набок, пристально таращится непонятно на что, потом зачем-то хватается клювом за крошечную отставшую от рейки щепочку и яростно отдирает. Вскидывается и замирает с добычей в клюве, потом резко теряет интерес к щепке и роняет ее.

– Давай я лучше тебе еще немного расскажу? – предлагает она.

И рассказывает.

3

Марк распахнул глаза и, разминая шею, поднялся с пола. Прошел на кухню – хотелось пить. А может, и выпить. Вполне возможно, что хотелось завалиться к Керамбиту и накачаться у него «Сапфирами», а то и чем-нибудь ненавязчивым из альтернативного ассортимента.

Время утекало. А он так ничего и не выяснил.

Все крутилось вокруг этой девушки, Майи. Если и не все, то кое-что – точно. Возможно, ей было что-то известно, да только он не знал, какие вопросы задавать.

Марк опрокинул стакан минеральной воды с имбирем, крякнул, накинул в прихожей плащ и, даже не озаботившись тем, что на нем надето под плащом, вышел на улицу.

Было пасмурно, и в ближайшей перспективе явно намечался стоячий дождь. Полуголые ветки каштанов плавно колыхались под ветром. В фоновом режиме Марк почему-то задался вопросом, нравится ли ему город. Он видел его уже в сотне ипостасей, видел болезненно-желтым под серым небом, залитым неоном во мраке, видел чумным, карнавальным, оглушенным после новогодней ночи, видел, как меняли очертание небоскребы «Глобойла», как пересекали залив паромы, как по реке пускали лотосы. Нравится? Скорее, нет. Город творческий, это да, но слегка сонный, с налетом заторможенности. И погода. Туристам-то, конечно, в забаву – ух ты, стоячий дождь, фоткаемся, – но никого из знакомых Марку старожилов, включая его самого, эта специфическая метеоособенность не радовала нисколько. В силу особого сочетания давления и плотности поверхностного натяжения капли стоячего дождя при повышении атмосферной влажности до определенного уровня начинали сами собой собираться в воздухе. И зависали на месте, паря и лишь слегка перемещаясь вместе с воздушными потоками. В разгар стоячего дождя город выглядел как густое размытое облако уклончивых ответов, капли были слегка липкие и буквально приставали к лицу, забирались под одежду и покрывали ее водянистой глазурью, точно жидким коконом.

Наиболее параноидальная фракция метеорологов утверждала, что каким-то там боком стоячий дождь сигнализирует об испытаниях геофизического (либо тектонического, либо климатического, либо некого другого мифического) оружия, проводимых некой неназываемой враждебной державой. Подобное вооружение паладины, смотревшие мало блокбастеров, запретить не догадались, так что в один прекрасный день дело наверняка закончится серией толчков в заливе и гигантской приливной волной, как в свое время с Атлантидой, так что кайтесь, греховодники с первых этажей, пока не поздно.

А покамест в туристических зонах бойко торговали зонтами, которые против стоячего дождя, понятно, были бесполезны. Как, в общем-то, и водоотводящие плащи, и все остальное, кроме разве что костюма химзащиты, но до такого городская мода еще не допрогрессировала.

С другой стороны, Марку ни разу не пришло в голову перебраться в столицу и вести бизнес там. «Конкуренция выше», – пробормотал он, резким движением расправляя воротник плаща. В воздухе начинали собираться первые капли.

Он бесцельно шагал по тротуару, автоматически огибая встречных – вызывать ситикар не хотелось. Если вызовет, то пунктом назначения выберет «Семь на полу», а там надерется или чего хуже, поскольку от бессилия его всегда тянет именно на такое, именно на «чего хуже». Есть у него такое триждыклятое жизненное правило: когда что-то плохо – ухудшай.

Может, эта Майя – на самом деле кто-то из действующих лиц? Бывало же и такое в истории ретривинга. Старый ретривер по прозвищу Сом с веслом, говорят, еще лет десять назад травил такую байку: мол, искал пропавшего ребенка, а когда нашел – не допер, что нашел, потому что искал девочку, а ребенок в альтернативе оказался мальчиком. Хотя Марку слабо верилось, что Майя может в итоге оказаться каким-нибудь Андрулаки. Она и на Инту-то ничем похожа не была. На Ольгу и подавно.

Да и в любом случае – ерунда это, чушь полная. Если та альтернатива настолько отстоит от нашей, что здесь ты одна личность, а там – другая, значит, дельта уже, считай, космически велика. Искать там какие-то данные, которые были бы валидны здесь, глупо.

Марк машинально остановился перед большим освещенным окном знакомого магазина деликатесов. Он хочет есть? Да не особенно. А чего он, собственно, хочет? Зачем он вообще поперся на улицу?

Затем, что от пребывания в вороньем теле проекции его нейронов уже криком кричали, и Марк был куда как не уверен, не отбросит ли копыта, если пробудет в альтернативе еще хоть пять минут. Сперва он вообще не хотел там оставаться – когда стало ясно, что его расспросы ни к чему не ведут, что Майя просто не понимает, о чем речь. Но не-ет, надо же было порисоваться, наплести ей про альтернативные миры и…

Хмм, да. Наверное, все же не надо было. А то вот так возьмут и вывалят на тебя