Новые мосты - Галина Дмитриевна Гончарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В общем-то для него все складывалось неплохо, и единственное, что омрачало настроение купца, – состояние Энцо. Мальчишка лежал как мертвый.
Кое-как, разжав зубы, его удалось напоить вином с медом, но поможет ли? Или мальчишка помрет?
Предсказать это не мог никто. Даже Леоне знал только общие факты, а уж как там это… у берсеркеров…
Ну, хоть одно хорошо.
Увидев Энцо, тощего, голого и жалкого, после обмывания прямо на палубе морской водой (у парня даже уши в крови были) матросы как-то и бояться его перестали. Мальчишка же! А что шипел…
Теперь каждого чайника бояться, что ли? И каждой сковородки?
Да тьфу на вас… пусть его. Выживет, и ладно.
* * *Энцо пришел в себя на третий день.
Чезаре, который из-за ранения не мог помогать на корабле и был отряжен сидеть с Энцо, едва на полметра не подскочил, когда мальчишка застонал. До этого он как-то помалкивал.
Дышал разве что, и то не слишком заметно. А тут вдруг и стон, и шевельнулся…
Чезаре буквально подскочил к нему, не обращая внимания на вспышку боли в плече:
– Энцо! ЭНЦО!!!
– П… и… ть…
Воду мальчишка глотал как не в себя. Выпил два кувшина воды с вином, которые были в каюте, и снова ушел в беспамятство. И то поить его удавалось с большим трудом, а уж что там в парня попало, а что пролилось…
Кто ж его знает?
Но в любом случае это хорошо. Чезаре умом обделен не был, так что сообразил быстро. Если парнишка просит пить, значит, разум у него сохранился. Не шипит же! Не кидается, не кусается, просит разумно – что еще надо?
Леоне тоже порадовался. Хотя бы тому, что мучиться больше не придется, а то кошмар настоящий!
Прижимать Энцо к кровати, ножом разжимать ему зубы, по капле вливать вино, следить, чтобы проглотил, горло массировать…
Понятно, они это делали. Они ж не мразь какая неблагодарная! Но если парень на поправку пойдет, лучше будет и парню, и им, правда же?
Однозначно лучше.
* * *После первого проблеска сознания Энцо еще дня четыре не приходил в себя. Пил воду с вином, но есть ничего не получалось. Похудел так, что кости на просвет видны были.
И только на пятый день…
– Где я?
Чезаре повернул голову и поглядел на подопечного.
Глаза открыты, взгляд чуточку мутноватый, но спокойный, осмысленный.
– На корабле.
– Ох-х-х… А почему мне так плохо?
Соображает? Отлично! Но проверить стоит.
– Энцо, что последнее ты помнишь?
Мальчишка уставился на Чезаре, явно что-то вспоминая. Но что?!
– Пираты… Болт… тебя ранили, да?
– Да. А потом?
– Кажется, я тебя перевязывал. А потом не помню ничего, только кровь. Меня ранили?
Чезаре хмыкнул. Ну да, мальчишка помнил все, что случилось ДО берсеркерства. Знать бы, как это у нормальных виркангов проходит. Но – на весь корабль ни вирканга, ни каких-то сведений о них. Хоть что вспомнили, и на том спасибо.
– Что-то вроде. Ты отдыхай, ладно!
– Есть хочу. Жутко.
– Ты несколько дней провалялся без памяти. Конечно, хочешь… но много пока нельзя. Я сейчас схожу на камбуз, бульона тебе принесу.
– Спасибо.
– А пока вот… попей еще!
Энцо послушно выпил несколько кружек воды с вином и откинулся на подушки. Прикрыл глаза.
Когда Чезаре вернулся с бульоном, Энцо уже крепко спал. Чезаре только пожал плечами.
Корабль же. Так что бульон ему налили в кувшин. Поставить поудобнее, закутать… потом мальчишка тепленького попьет. Главное, в себя приходить начал, а уж что он там помнит… это дело десятое. Разберемся еще!
Глава 5
Адриенна– Джачинта, детка моя, а как ты относишься к дану Каттанео?
Дан Рокко смотрел серьезно. Джас задумалась.
С отцом можно было говорить откровенно. Всегда. С самого детства.
Он хоть и отдавал все силы и все время королевской службе, но, когда решал поговорить с дочками, в отличие от многих других отцов, мог и выслушать, и, самое главное, понять. Как часто родители и дети друг друга не слышат? Не понимают?
А иногда и не хотят…
Дан Рокко и мог, и хотел. И дочери его любили совершенно искренне. Джачинта знала, что отец не предаст, не продаст, поверит, поможет, заступится, и кинулась к нему. И не ошиблась.
Но и в ответ отец получал любовь и доверие. И никак иначе.
– Я… Он мне нравится.
Замуж за Анжело Леони Джачинта выходила по любви. Хоть такое и не принято, отец дал им возможность встречаться, узнавать друг друга и только потом, когда понял, что его девочку не обидят и не унизят, договорился о помолвке.
Мать была против. А Джас помнила, как отец пригласил ее прогуляться по саду, а там серьезно посмотрел в глаза и сказал: «Я дана Леони знаю. Человек он хороший, но если тебе не по сердцу, неволить не стану».
Она вышла замуж и ни о чем не жалела. Почти семь счастливых лет.
И вот сейчас отец смотрит таким же испытующим взором: «Что ты думаешь, Джас?» С легкой руки Адриенны к ней приклеилось именно это прозвище, Чинтой ее никто больше не называл. И Джас не возражала.
Чинта осталась в той, прошлой, жизни. А здесь она начинает все сначала.
Но ведь и она счастлива, и сестра счастлива. А чума… она забрала ее мужа и ее счастье, но это от отца не зависело никак. Бывает в жизни всякое. И не угадаешь, и не предскажешь.
– А замуж ты за дана Каттанео хочешь?
– Я пока не знаю, – честно созналась Джас.
– Тогда у меня есть предложение. Этим летом мы едем в Каттанео.
– Мы?
– Я, ты, Анжело… может быть, дана Адриенна, может, кто-то еще из СибЛевранов. Я не знаю точно, но мы трое – обязательно.
– Да, отец.
– Не просто так. Хочешь узнать человека? Побывай у него дома.
Джас медленно кивнула. Да, с этим сложно было спорить.
– И если мы… понравимся друг другу? Что тогда?
– Джас, детка, я не вечный. Я готовился умереть уже этой весной, я кашлял кровью. Когда я приехал сюда, мне стало намного легче. Но сколько я еще протяну?
– А путешествие…
– Я думаю, оно не повредит. И лекарь, которого регулярно приглашает дана, тоже так думает. Я знаю, даже после моей смерти Адриенна не выгонит тебя и позаботится. Но может случиться так, что ей самой потребуется помощь. Я помогу ей, чем смогу, но в первую очередь я должен позаботиться о тебе и Анжело.
– Да, отец.
– Я вижу хорошего человека, который влюблен в тебя по уши. Если его любовь выдержит разлуку и расстояния, я буду счастлив. И если ты сможешь его полюбить – тоже хорошо.
Джачинта представила себе глаза дана Каттанео, его улыбку…
– Мне он не противен. Но Анжело?
– У дана есть свои деньги и земли. От Леони ему ничего не нужно. Но я позабочусь о брачном договоре.
– Спасибо, отец.
– Иди и подумай. Я тебя очень люблю, Джас, и хочу, чтобы твоя судьба была устроена.
– Да, отец.
Джас поцеловала дана Рокко
