Мы носим лица людей - Тори Ру

Глава 41

Стоянка у Дворца молодежи забита служебными автомобилями, внутри которых, разомлев на солнышке, спят или разгадывают кроссворды скучающие личные водители. Представительные пузатые дяди в дорогих костюмах и разодетые в пух и прах тети – видные представители местного предпринимательства – степенно поднимаются по лестнице и скрываются за огромными стеклянными дверями ДК.

Аудитория собирается влиятельная и серьезная – меня мутит и потряхивает от страха, Макс нервно улыбается и сжимает мою руку:

– Да уж… Как говаривал Иисус, легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому войти в царствие небесное… Боюсь, что почтенная публика пришла только ради вот этого. – Макс указывает на отравляющий летний воздух выхлопами микроавтобус с телевизионщиками, припарковавшийся на месте для инвалидов.

Проводив взглядом здоровенного оператора, взвалившего на себя камеру, мы с беспокойством переглядываемся и снова поворачиваемся к скамейке, на которой притулился наш всегда великолепный утонченный Ли – сегодня косматый и бледный. От него разит перегаром, его моральную разбитость подчеркивает даже поза – удрученно поникшие плечи, ссутуленная спина и взгляд, устремленный в землю.

Отчаявшийся Ротен в гневе указывает на него пальцем:

– Этот придурок пил всю ночь на лавочке и изливал мне душу. Под утро он заявил, что отказывается от всего мирского и не выйдет больше на сцену.

Макс в ступоре застывает, а Ротен разводит руками:

– Он, видите ли, влюбился…

– Чего?.. – Макс непонимающе разглядывает Ли и глубоко вдыхает, как всегда поступает в моменты, когда собирается навести шороху, но сила его праведного гнева не успевает обрушиться на виновника переполоха, потому что тот раскрывает рот первым:

– Я на всю голову больной урод!.. – Он закрывает лицо ладонями, и его плечи содрогаются в беззвучных стенаниях. – Я неудачник!

Только сейчас до меня доходит, что Ли все еще в стельку пьян, и это подстава…

В наступившей тишине Ротен поясняет:

– Рыженькая. Она его отшила.

– Она сказала, что не хочет меня видеть… я не достоин великого дела, к которому примазался… – невнятно бормочет Ли, и я тихо матерюсь: у нашего друга обострился еще и внутренний конфликт – его поступки пошли вразрез с самурайскими постулатами, на которых он помешан.

Макс молча кидает рюкзак на асфальт, садится на него и офигевшими глазами наблюдает за происходящим.

Дела наши плохи: нетрезвого Ли сотрясают рыдания, сонный Ротен в бессилии топчется у скамейки, а серьезная публика все прибывает и прибывает – через десять минут начало мероприятия.

– Ли, то есть ты за три дня успел влюбиться в эту прекрасную даму, она успела разбить тебе сердце, и теперь ты готов забить на всех нас? – в надежде уловить смысл в абсурдности ситуации, уточняет Макс и тут же констатирует: – Нет, Ли, это не любовь, просто ты дебил!

– Да в том-то и дело, что этот дебил влюбился в нее еще три года назад. Помнишь бородатую историю, как он поклялся разыскать девчонку, вместе с которой отдыхал в детском лагере?.. – Ротен осторожно косится на пребывающего в раздрае Ли. – Она сама его нашла. А он ее не узнал и предложил… ну… вы поняли…

– Та самая?.. – Удивленно таращит глаза Макс. – Ли, ты дурак?

– Она волосы перекрасила! Ну и… выросла… везде… я даже не присматривался! – заламывает руки Ли. – Теперь видите, какую из-за всей этой славы я словил звезду, чуваки?..

Макс окончательно приходит в ярость, резко вскакивает на ноги, закатывает рукава и грозно объявляет на всю парковку:

– Если прямо сейчас не встанешь, мудила, ты словишь от меня настоящую звезду!..

Наш переживающий трагедию друг еще ниже склоняет голову, смиренно готовясь к удару.

– Я заслужил, – объявляет он. – Втащи мне посильнее, Кома!

Давненько у меня не было настоящих друзей… и терпеть их закидоны доселе тоже не приходилось.

– Достали!!! – звучит мой суровый голос. – Ли, если самурай проиграл сражение, ему нужно торжественно произнести свое имя и умереть, улыбаясь, без позорной спешки. Ну же, вперед – сделай харакири! Не можешь – тогда поднимай свою задницу с лавки и не ной, потому что я сейчас втащу тебе гораздо сильнее, чем Кома!!!

Ротен, Макс и Ли, как по команде, поворачиваются ко мне, три пары до невозможности родных глаз в недоумении разглядывают меня, а потом Макс икает и начинает ржать. Не в силах сдержаться, к нему присоединяются оставшиеся члены банды, и над переполненной стоянкой раздается их гомерический хохот.

Мы хватаем размякшего Ли под локти и уверенно тащим к дверям Дворца молодежи.

В гримерке местного заслуженного артиста у стены сдвинуты рядком потертые стулья, на них мирно дремлет смирившийся Ли. Сидящий перед зеркалом Ротен мерно постукивает палочками по краю столика я, прислонившись спиной к стене, тереблю подол клетчатого платья, а Макс, внешне спокойный и безмятежный, не может усидеть на месте и нарезает круги по комнате.

Наконец он не выдерживает и предлагает:

– Даня, пойдем, приобщимся к высокому… – и улыбается так, что мое сердце уходит в пятки.

Из огромных фонящих и хрипящих колонок раздается бодрый голос ведущей, произносящей пламенную речь. Мы прячемся за декорацией, наблюдаем за программой вечера и собравшейся публикой, шепотом отпускаем шутки по поводу внешнего вида особенно жирных и лоснящихся и нервно смеемся.

Звучит тревожная музыка, ведущая с пионерским задором рассказывает о Ване, его тяжелой борьбе за жизнь и особенно подробно – о собравшихся в зале меценатах и их регалиях. Рассказ затягивается.

С ужасом замечаю, что многие из тех, чьи имена уже были названы, встают с кресел и вальяжно направляются к выходу… Перевожу взгляд на Макса – совершенно пустыми глазами он смотрит на удаляющиеся спины, нахожу его руку и крепко сжимаю. В мозгу зарождается невнятная идея, настолько пугающая и заманчивая, что я трясу головой.

Наконец на сцену приглашается мама Вани – под светом софитов перед скучающей публикой предстает худенькая уставшая женщина.

– Огромное спасибо! – дрогнувшим голосом обращается она к полупустому залу. – Мы благодарны всем собравшимся. Но я хочу обратиться к ребятамдобровольцам… Ребята, знайте: независимо от исхода, я всегда буду молиться за вас, вы – настоящие добрые ангелы,