Барабан на шею! - Сергей Панарин

Момент был скользкий. Лавочкин знал, что ему придется оставить виконтессу со сластолюбцем Шлюпфригом. Скоро закат…

«Будь джентльменом, Колян!» – призвал себя к порядку солдат.

– Я тоже не прощаюсь, Марлен, – произнес он. – А тебя, Шванц, жду завтра утром. Уговор дороже золота.

– Помню, буду.

Девушка подступила к Лавочкину и подарила ему недурственный поцелуй.

Коля попрощался с приунывшим псом. Пошел, не оборачиваясь.

Он запомнил прямую дорогу к дому Красной Шапочки и успел дойти засветло.

– А, Николас! Здоров будь, заходи, ежели волков за собой не привел! – поприветствовала его хозяйка.

Вран, прилетевший еще днем, дремал, сидя на подоконнике.

Хельга Страхолюдлих, от нечего делать учившаяся лепить пироги, испытующе посмотрела на Лавочкина.

– Знамя получим только в обмен на Барабан Власти.

Парень устало опустился на скамью. Проворная Красная Шапочка поднесла свежих пирожков.

– Спасибо. – Коля взял один, улыбаясь. – У вас такая замечательная стряпня, что я начал подумывать о сватовстве.

– Не искушай, речистый. – Хозяйка подмигнула.

– Где ж мы возьмем Барабан? – спросила Хельга. – Он же черт знает где!

– Кстати, о черте. Как наш козлик?

– Пауль спит. – Графиня показала на занавеску. – А без него Аршкопфа не вызвать…

– Да, он бы сильно помог… Зато у меня есть схема. Завтра выдвигаемся в Драконью долину.

«А еще я сильно надеюсь на скорое прибытие Тилля Всезнайгеля», – мысленно добавил солдат.

Он помылся, поужинал и улегся спать.

Всю ночь дождило. К утру погода чуть улучшилась, но в воздухе летало предчувствие нового затяжного ливня. Земля превратилась в грязь, ветви деревьев обвисли, роняя влагу. Настроение было не праздничное.

– Может, переждете? – предложила Красная Шапочка.

Коля отказался. Четыре всадника вряд ли берут тайм-ауты.

Пройдя мимо деревни, Лавочкин, Страхолюдлих и мекающий Дубовых выбрались к бездне.

Вид на Драконью долину завораживал. Обрыв был неимоверно высок. Вдалеке, западнее того места, где стояли путники, бесконечной лавиной падала вода. Над водопадом кружились птицы. Мест, удобных для спуска, не нашлось.

В самом низу, на дне, рос густой зеленый лес. Будто там было лето!

Драконов не наблюдалось. Тихая мирная долина.

– Как мы туда попадем? – спросила Хельга. – Ковра-самолета нет, а бревном я управлять не рискну…

Коля развернул карту-схему.

– Здесь нарисованы шахты. Человек Рамштайнта рассказал мне, что раньше в этих местах добывали руду и прокопались до самой долины. Вход вон там. – Солдат махнул рукой вправо, туда, где в зарослях чернела пасть пещеры.

Изготовив факелы, путники ступили под своды шахты. Товарищ прапорщик сначала упирался, потом Страхолюдлих стеганула его прутиком, он и смирился.

«Бьет, значит, любит», – припомнил Лавочкин.

Хождения по штольне оказались столь же монотонны и скучны, сколь осенняя погода. В шахте было сыро, скользко, мерзко. При каждом громком звуке начинали летать полчища летучих мышей, а Коля, словно нарочно, расчихался. Спуск был пологим, но встретилось несколько крутых участков. Пару раз новоявленные спелеологи чуть не свернули шеи, но – повезло. Солдат сообразил, что трусоватый Шлюпфриг вряд ли сюда полезет. Зато убийцам придется помучиться.

Факелы, поддерживаемые заклинаниями Хельги, горели до самого окончания спуска.

Солдат, графиня и четвероногий прапорщик очутились в долине лишь глубокой ночью. Ретировались в пещеру, разбили лагерь. С устатку потеряли бдительность – уснули, разморенные теплом костра, стоило только опуститься на расстеленные плащи.

Бывает, спишь себе дома, вдруг выныриваешь из забытья и видишь: смотрит на тебя пристально, например, мама, будить собирается. Своеобразная магия взгляда, не иначе.

На Колю Лавочкина смотрела совсем не мама. Над ним зависло рыло с черными любопытными глазами-блюдцами, широкими ноздрями, осторожно втягивающими запахи, и зубастой пастью. Зеленая чешуйчатая голова размером с тумбочку венчалась несколькими желтыми рожками. Изогнутая шея скрывалась за поворотом пещеры.

Солдат уже встречался с драконом, поэтому сразу понял, что визитер, скорее всего, детеныш, и ничуть не удивился, когда из-за поворота показались еще две головы – близняшки первой.

– А…а…апчхи!!! – чихнул Лавочкин.

Дракон испуганно отдернул головы, коротко зашипел и выпустил в Колю три огненных факела. К счастью солдата, мощности не хватило – случился недолет.

Взрослая особь, с которой раньше имел дело Лавочкин, легко плевалась пламенем на добрые сто шагов. Коля мысленно поблагодарил всех богов огня за слабость дракончика.

От шипения проснулись Хельга и козлик Палваныч. Последний засучил ножками, испуганно мекая. Страхолюдлих вцепилась в его шею, прижала к полу пещеры. Ноздри дракона расширились, глазищи уставились на козлика. Одна из голов облизнулась.

Солдат решил перехватить инициативу. Осторожно поднял руки. Замахал.

– Цып, цып, цып…

Головы синхронно повернулись к нему.

– Силавека? – старательно протянула средняя дребезжащим фальцетом.

– А?! А, ну да, человек.

– Силавека глюпая!

– Сам ты глупый.

– Обизусь! – Дракончик всхлипнул.

Хельга с ужасом зашептала Коле:

– Только не это! Он не должен разреветься. За обиженного детеныша эти твари готовы горы свернуть, но отомстить…

– Понял, – кивнул Лавочкин. – Эй, приятель! Чем тебя развеселить?

– Ку-у-усать хосю! Козлика!

– Козлика нельзя.

– Обизусь. – Маленький вымогатель умел отлично пользоваться своим положением.

– Козлик больной.

– Длаконы не болеют.

– Козлик невкусный.

– Нициво.

– Козлик – заколдованный дракон.

– Влешь!

Солдат лихорадочно искал способ облапошить докучного малявку.

– Поклянусь – поверишь?

– Да.

– Николас, клятва, данная дракону, священна! Не навреди себе!.. – прошелестела Хельга.

– Опять не слава богу. – Коля прочистил горло, собираясь с мыслями. – Клянусь, что этот козлик – вовсе не козлик. Теперь веришь?

– Ладно, – вздохнул сизым дымком ящер. – Хосю сказку.

– Я не сказочник.

– Обизусь.

– Вот шантажист!.. Ну, слушай… – Лавочкин решил быстро отстреляться, изложив «Колобка».

– Только длинную, а то…

– …обизусь, – закончил за него солдат.

– И стобы пло длаконов!

Зеленый вымогатель уложил головы на землю и приготовился слушать.

Коля порылся в памяти. Вспомнилось несколько сказок о драконах, и все они заканчивались хорошо… Для людей, а не для ящеров. Пришлось импровизировать.

– Давным-давно в далекой-далекой галла… то есть в стране Лягушарии жил юный герой по имени Дарт Аньян – обедневший наследник великих и ужасных Дарта Сидиуса, Дарта Мола и Дарта Вэйдера. Но он был добрым джи… тьфу ты! Рыцарем. Поехал он в столицу, хотел устроиться в королевскую гвардию. А в Лягушарии порядки совсем не то что тут. Был в тамошней гвардии иностранный легион, куда брали всех подряд: и великанов, и циклопов, и драконов…

Заскучавший ящер оживился, захлопал веками.

– …И вот, дело было под вечер, Дарт Аньян приехал в столицу. А там объявление: «Всем чудакам, которые решили сделать военную карьеру, служа в королевской гвардии, следует пройти призывную комиссию до сегодняшнего вечера». Бросился Дарт Аньян во дворец. Вбежал на высокую лестницу и нечаянно споткнулся о какое-то бревно. А бревно оказалось не бревном, а шеей дракона. «Эй, деревня! – крикнула обиженная голова растянувшемуся на площадке Дарту Аньяну. – Ты оскорбил меня. Назначаю тебе смертный бой завтра у старого замка, в полдень». – «Я буду!» – ответил рыцарь и побежал дальше. На следующей лестничной площадке Дарта Аньяна остановил огонь. Некий дракон жег листья. «Сударь! – обратился к нему торопящийся юноша. – Заткните на секундочку фонтан! Я спешу!» Дракон обиделся и назначил Дарту Аньяну дуэль на том же месте в тот же час, что и предыдущий ящер. Наконец лестница кончилась, рыцарь свернул налево и забежал по красной дорожке в темный дверной проем. Но это был не дверной проем, а пасть еще одного дракона. «Кхе! – сказал дракон, и Дарт Аньян вылетел из его рта. – Сударь, вы оттоптали мой язык. В наших кругах это тянет на адскую непочтительность к гигиене. Дуэль!» Стоит ли повторяться, на каких условиях разошлись стороны? Главное, рыцарь успел на призывной пункт. На следующий день Дарт Аньян прибыл к старому замку. На башне уже маячила некая барышня из принцесс. Обычно весть о поединке рыцаря и дракона облетала весь город, и незамужние принцессы норовили занять место в замке, чтобы победивший рыцарь взял их в жены. Драка за место на башне всегда была посуровее дуэли… У стены замка стоял гигантский дракон. Его три головы ожесточенно спорили: «Я первая!.. Нет, я!.. Вы обе после меня!..» Дарт Аньян понял, что умудрился оскорбить три головы одного ящера. «Ха-ха! – сказал рыцарь. – Я готов рубиться с вами в любом порядке. А еще можем устроить чемпионат: в полуфинале левая дерется с правой, а я со средней, в финале встречаются победители». – «Да, так будет справедливо», – согласились головы. Но не успели начаться полуфиналы, как к замку прискакали грюнвельтцы[20] кардинала. «Именем закона, стойте!» – приказали грюнвельтцы…