Гаран вечный - Андрэ Нортон

— Ксут, Лорд Командор. Я думаю, что смогу сесть вдоль этой дорожки.

Дзианта закрыла глаза, когда нос самолета наклонился вниз и машина начала спускаться. Это казалось очень опасным, по сравнению со спуском на флиттере. Самолет стремительно несся вниз, прямо в скопления старых скал, и Дзианта только надеялась на то, что пилот знает, что делает, и что провидение должно спасти ее от гибели здесь, в чужом море.

Машина коснулась земли, подпрыгнула и еще раз коснулась, причем толчок был таким сильным, что Дзианту сбросило с кресла. Она услышала стон Турана и посмотрела на него. Лицо еще больше посерело, рот был открыт, как будто он задыхался. Хотя самолет уже катил по земле, пилот был в напряжении, как будто ожидал еще опасность.

Наконец, машина остановилась и пилот шумно с облегчением вздохнул.

— Фортуна милостива к нам, Лорд Командор.

Дзианта осмотрелась вокруг. Они находились совсем рядом с краем утеса, ветерок обдувал их, утреннее солнце било прямо перед ними. Сзади слышался шум морского прибоя, хотя море было не так близко, как она предполагала. Пилот приземлился на узкой ровной полоске между монолитными стенами скал. Растительности никакой не было. А торчащие из земли камни были неестественно черного цвета, хотя поверхность, из которой они торчали, была серого цвета с красными прожилками. Внезапно что-то ударило в ее мозг и она вскрикнула. Ощущение было таким, как будто она погрузилась туда, откуда явились эти камни, торчащие из земли.

— Ветер… в камнях, — слабым, похожим на вздох голосом произнес Туран.

Дзианта смотрела. Ее реакция сенситива на это место была чрезвычайно резкой. Здесь было что-то злое, что она почувствовала в словах солдата. Она не хотела прикасаться к этим странным черным камням, читать, что содержится в них. Здесь было присутствие прошлого, враждебного, подавляющего жизненные силы. Это были не просто камни, стоящие здесь в результате длительного воздействия ветра, солнца и воды. Нет, это были чужие камни, стоящие здесь по чьей-то воле. Развалины — давно исчезнувшего города — замка — Дзианта не хотела знать этого.

Над морем летали птицы с яркими желтыми крыльями. Но они не приближались сюда, между камнями тоже не было видно ничего живого, как будто все живое избегало Ксута. Дзианта погрузилась в мозг Винтры и получила тревожный ответ. Ксут — да, он известен повстанцам. Но только по рассказам, легендам, как темное место, где в прошлом произошло что-то, что изменило весь порядок в мире, откуда пошли все социальные язвы и болезни мира, которые процветают и сейчас и которые послужили причиной последнего восстания.

Теперь она обратилась к своим способностям сенситива. Как сильно это влияние! Не только погода, эмоции, расположение города, но даже излучение его остатков, его окрестностей! Не сможет ли это древнее зло, которое горьким ароматом щекочет ей ноздри, помешать в том, что она должна сделать?

Стараясь не входить в контакт с черными камнями, Дзианта пошла к морю. Дзианта вышла на полку, которая казалась остатком старого огромного моста над прибоем: внизу морские волны бешено бились о его основание. Не было видно никаких признаков песчаного берега. Морские волны стремились к берегу, преодолевая гребенку остроконечных камней, торчащих из воды.

Но здесь, на этом выступе, на нее не действовало мрачное излучение черных камней. Это было единственное место, поднявшееся высоко в воздух, обдаваемое мельчайшими водяными брызгами прибоя, откуда она могла вести мысленный поиск в море.

Избавившись от воздействия камней, Дзианта не хотела возвращаться снова к ним. Отсюда она должна сделать попытку найти то, ради чего они прибыли сюда.

«Здесь, — передала она мысленное послание. — Среди камней ощущается слишком много древнего зла. Мне необходимо быть свободной от излучения камней.»

«Я иду…»

Она повернулась и увидела, что он идет медленно, осторожно, как будто управляет каждым движением тела, не надеясь на то, что инстинкты смогут управлять его телом достаточно надежно. Он махнул пилоту, приказав ему остаться у самолета, и когда он подошел к Дзианте, голова его была поднята, взгляд был твердым и ясным.

— Ты готова?

— Готова, — теперь, когда предстояло сделать то, что она решила, ей очень захотелось ускользнуть от этого. Она уже использовала фокусирующий камень и из-за него сюда попала. Если воспользоваться им еще раз, то что же может произойти еще? Не случится ли так, что она снова застрянет где-то, как сейчас? Она взяла камень в руки, но прежде, чем смотреть в него, она попросила:

— Держи меня. Не дай мне потеряться. Ведь если я…

— Тогда мы оба… — он кивнул. — Я сделаю все, что нужно, не беспокойся об этом.

— Ну, тогда… — она сжала камень в ладонях и поднесла его ко лбу…

Море, шум моря — дикое, разгневанное, ревущее море! Ее комната в башне вся дрожит, воздух наполнен громом волн. Гнев моря направлен против Норноха. Выстоят ли стены против этого шторма? Если да, то против следующего и еще следующего?…

Дзианта — нет, кто это, Дзианта? Имя, слабый проблеск в памяти, который она старается ухватить, но он исчезает, как исчезает сон при пробуждении, Эрия!

— Эрия! — Ее голос звенит на фоне шума ветра и волн, как будто она старается разбудить себя, подготовить к тому, чтобы встретиться с тем, что должно быть.

Она неуверенно подняла руки. Ведь она же должна держать что-то на полу — смотри! Страх потерять что-то сдавил ей сердце. Она бросилась на колени, ее руки шарили по толстому ковру.

При каждом движении слышался звон полированных раковин, из которых была сделана ее юбка. Она была одета поверх тончайшей прозрачной рубашки, которая едва закрывала ее плоскую грудь. Ее кожа — зеленая — бледно-зеленая — или золотая — или голубая — нет, цвета играли, ведь она была покрыта чешуей, как будто драгоценные камни были приклеены к ее коже.

Она была Эрия Глаз! Глаза!

Больше она не шарила по полу руками в бесполезных поисках. Как только могла прийти ей в голову такая глупая мысль? Где еще могли быть Глаза, как не там, где они были с тех пор, как выбор пал на нее и она стала тем, что она есть сейчас? Она подняла руку и прикоснулась к обручу с двумя камнями на голове, которые она не могла видеть, только чувствовать, — над каждым виском, где им и следовало быть. Как она могла подумать, что они потерялись?

Она была Эрия и…

Она была — Дзианта! Волна памяти прокатилась по ее мозгу, расчистив путь другим мыслям. Ее голова повернулась и она с удивлением осмотрелась вокруг.

Стены овальной комнаты были опаловые, мягкие цвета играли на них и они были гладкими как внутренность раковины. Ковер на полу был ярко-красным, мягкий и пружинистый, как будто в нем самом была жизнь.