Путь в Вальхаллу - Сергей Дубянский

– А ведь подумай, соседи у нас хороши, да? – Рита поставила ведро, – как я орала!.. И «скорая» тут, и милиция, так ни одна ж сволочь носа не высунула! Ведь убивать будут…

– Все, хватит, – Галина Васильевна распрямила затекшую спину и подумала, что по графику каждую неделю моет эту площадку и эту лестницу, но никогда еще так не уставала. …Наверное, все-таки имеет значение, от чего именно ее мыть… Она помогла Рите занести ведро, а когда вернулась в квартиру, вместо шума воды, из ванной доносилось жужжание фена.

– Даш! – Галина Васильевна подошла к двери, – ты скоро?

– А что?

– Ничего, так… – не могла же она сказать, что ей просто приятно слышать голос дочери.

– Мам, не знаешь, Кирилл ушел?

– Не знаю, – но на всякий случай добавила, – там с утра шум был. Кажется, милиция приезжала; Ритка возмущалась…

– Так ему и надо, – Даша распахнула дверь, вынося с собой сладковатый шлейф косметических ароматов, – все, мамуль, пью кофе и сажусь заниматься. Меня не кантовать.

…Господи, какое ж она у меня чудо!.. И красавица, и умница… – от избытка чувств Галина Васильевна обняла дочь и замерла, ощущая себя самым счастливым человеком.

– Мам, ты чего? – удивилась Даша.

– Ничего. Иди, занимайся.

Два дня пролетели, будто их и не было. Хотя нет, они были, иначе б голова не пухла от жуткого количества совершенно бесполезных в реальной жизни схем и определений. Даша даже не пыталась их вспомнить – она уже сидела в маршрутке и только чувствовала, как с каждой сотней метров, остающихся позади, возрастает страх. И наконец случилось неизбежное – маршрутка остановилась перед навесом с большими буквами «Академия».

…Сюр, миленький!.. – в отчаянии подумала Даша, – как мы классно проскочили с зачетом! Я буду любить тебя еще больше, если ты решишь проблему с экзаменом… Честно-пречестно!.. Мне б хоть маленькую троечку у этого козла получить!..

До академии оставалось пройти метров пятьдесят, но какие это были метры!.. С каждым шагом ступни тяжелели, а сердце замирало, грозя совсем остановиться на пороге аудитории.

…Все проклятый Колобок – вечно идешь к нему, как на казнь, – хотя в душе Даша прекрасно знала, что это касалось не только «Мировой экономики» – подобное состояние возникало у нее перед каждым экзаменом. Казалось бы, на втором году учебы можно было понять, что преподаватели, тоже люди, с которыми реально договориться, а если и не сдашь с первого раза, деканат всегда выдаст направление на пересдачу – тем более, ей, представляющей вуз на городском конкурсе красоты!.. Но бороться со страхом не помогала никакая логика – его надо было тупо пережить.

В голове все смешалось, а вопросы билетов продолжали сыпаться из памяти в растерянное сознание; перед глазами возникали страницы учебника, испещренные вместо букв, какими-то непонятными значками, и Даша с ужасом понимала, что не знает ничего.

– Дашка, привет! – запыхавшаяся Настя врезалась в нее, прокатившись по тонкому льду.

– Привет… Ничего не помню, – привычно доложила Даша.

– Да брось ты, – Настя небрежно махнула рукой, – прорвемся. Я и то не дергаюсь. Скажи лучше, что с «финансами» делать? Хоть бы Мымра заболела – у Петровича б все сдали!

Алла Васильевна или в простонародье, Мымра, являлась типичной представительницей увядающих, но усиленно молодящихся дам, и потому в каждой симпатичной студентке видела конкурентку, которую надо, как минимум, унизить, а максимум – просто растоптать. Но о «Мымре» Даша старалась не думать, ведь до встречи с ней оставалось целых четыре дня.

– Насть, я, наверное, не доживу до диплома…

– Дура ты, – Настя засмеялась, – вот, если я в эту сессию хоть экзамен завалю, точно, не доживу, а ты-то куда денешься?..

Они вошли в холл. В том, что вместо обычной суеты здесь царила благоговейная тишина, не было ничего удивительного – сессия; а вот то, что со стены смотрел большой портрет Кирилла в жирной черной рамке и на столике под ним стояли цветы, заставило обеих остановиться.

– Это чего? – удивилась Настя, – помер, что ли?

– Похоже… – Даша почувствовала, что последние знания, касавшиеся мировой экономики, стремительно покидают голову. Да что там знания!.. Из головы вылетела даже схема укладки шпаргалок, которую она вызубрила лучше любого билета.

– В ночь на первое января трагически погиб… – Настя вслух читала информацию под портретом, – похороны состоятся… Пойдешь прощаться со своим Ромео?

Не найдя слов, Даша испуганно замотала головой.

– Ну, а я, тем более. Одним козлом на свете меньше стало. Ты ж ушла, а там такое началось!.. – Настя подала куртку гардеробщице, – они с Павликом сцепились по-взрослому. Павлик врезал ему, так этот придурок за нож схватился… Посуды наколотили!.. Дверцу у шкафа оторвали…

– Мне Вика рассказывала.

– Представляю, какой кипеш ее родичи подняли! Похоже, эта хата для нас закрыта. Ладно, можем у меня собираться, только ехать далековато, – видя, что Даша продолжает задумчиво изучать портрет, Настя дернула ее за руку, – ты чего? Ну, помер, и помер. Тебе оно надо?

– Все равно, как-то… – Даша пыталась подобрать слово, но не могла определить, какое из них наиболее отражает ее состояние, – вот, он был и нету… дико как-то…

– И что? Знаешь, сколько народа каждый день умирает? И не таких идиотов, между прочим, – Настя обернулась на звук шагов и увидела спускавшегося по лестнице Владика, – сдал?

– «Хор», – Владик довольно улыбнулся, – идите, девчонки, не бойтесь. Колобок сегодня в духе. «Хоры» отстреливает только так – видать, не терпится головку поправить после праздников. Вы уж, наверное, последние будете.

– Дашка, пошли! Раздевайся быстрее!.. – Настя снова повернулась к Владику, указывая на портрет, – чего с этим уродом случилось, не в курсе?

– Говорят, вены себе порезал. Сам! Прикинь, да?

Даша застыла, не донеся куртку до протянутых рук гардеробщицы.

– Совсем шизанулся? – Настя покрутила пальцем у виска, – хотя, каким он был…

«…я не доживу до завтра…» возник в Дашиной памяти голос из-за закрытой двери. …Так это была и не игра вовсе?.. Вдруг это вправду была любовь?.. Но почему Кирилл?! Я не хочу Кирилла!.. Впрочем, его уже и нет…

– Дашка! Ты идешь или нет?

– Иду… – Даша все-таки отдала куртку.

– Слушай, – Настя подозрительно прищурилась, – а ты, оказывается, роковая женщина!..

– Кто, Дашка?.. – захохотал Владик, – девки, угомонитесь и запомните – вся хрень в мире происходит по пьяни, и не иначе.

Этот смех и столь простое объяснение привели Дашу в чувство. Абсурдность ситуации, когда кто-то из-за тебя способен добровольно расстаться с жизнью, мгновенно превратила трагедию в фарс. Вернее, смерть-то осталась вполне реальным фактом, но это была уже просто смерть какого-то знакомого, не имеющая к ней никакого отношения. Дашины мысли вернулись к насущным проблемам, судорожно восстанавливая «каталог» шпаргалок, что на данный момент было, действительно, важным.