Дорогой притворщик - Николь Берд

Психея старалась собраться с мыслями. Разум подсказывал ей, что она должна держаться подальше от этого негодяя, который потерял свое положение в обществе из-за скандала, воспоминание о котором все еще причиняло ему боль. Чего мог стыдиться такой человек? Должно быть, поступок был действительно ужасен. Возможно, он просто хороший актер, и притворство у него в крови. Безусловно, такому человеку она не могла доверять, но сейчас он стал самым главным лицом в осуществлении ее надежд, и другого выбора у нее не было. Она должна идти до конца. Но она будет осторожна и больше не станет нарушать строгих правил приличий.

В душе Психея понимала, что нанять человека, чтобы тот изображал ее жениха, было неслыханным проступком. Но ее преследовало чувство, что она – утопающая, которой бросили спасательный круг. Кроме того, она не уступит чувствам, которые вызывает в ней Гейбриел, чувствам, от которых подгибались колени и перехватывало дыхание, – никогда, никогда. Она будет хозяйкой положения, победит свои неразумные порывы, подчинит его себе.

На лице Гейбриела появилась странная пугающая улыбка, как будто он читал ее мысли. Он стоял перед ней и наблюдал, как она борется с собой.

– Не обольщайтесь, моя дорогая мисс Хилл, – тихо произнес он, – что все карты в ваших руках. У меня в рукаве может быть спрятан козырной туз.

Глава 11

В понедельник после обеда Гейбриел, как обычно, вышел из дома и, наняв карету (он не поехал бы в экипаже Психеи в такое место), отправился в Ист-Энд. Выйдя из кареты и заплатив кучеру, он вошел через низкую дверь в игорный дом, который, как заверил его Бриксон, пользовался самой дурной репутацией во всем Лондоне.

Сам воздух был пропитан запахами табачного дыма, пота, отчаяния и удачи. Но Гейбриел ощутил что-то еще – обстановка была ему хорошо знакома, в ней он прекрасно чувствовал себя в разных странах и на разных континентах. Здесь ему было легко.

Напротив двери висело мутное зеркало. Он заметил, как в табачном дыме блеснули его белые зубы. Впервые после возвращения в Лондон он чувствовал себя как дома.

– Желаете виски, милорд?

Гейбриел посмотрел на прижимавшуюся к нему женщину. Одной рукой она стиснула горлышко полупустой бутылки, а другой гладила его бедро. От нее пахло джином, дешевыми духами и немытым телом. Она многозначительно показала на сигару между ее огромных грудей.

Гейбриел усмехнулся:

– Могу поспорить, здесь поощряют все известные пороки.

– И еще массу неизвестных, милорд.

Быстрым движением Гейбриел схватил сигару и зажал между зубами. На ее место он опустил одну из оставшихся у него гиней. Он повернулся и направился в глубину преисподней.

– Если вам что-нибудь понадобится, милорд, спросите Энни! – крикнула ему вслед женщина. Но Гейбриел уже забыл о ней. Проходя через ряд небольших комнат, он опытным взглядом окидывал каждую из них. Фараон, кости, в последней комнате Гейбриел нашел свою игру – вист. За столом сидела группа молодых глупцов аристократов, у которых денег было больше, чем ума. Серьезные игроки сидели развалившись на своих стульях, со скучающим видом и сознанием собственного превосходства. Но их глаза ничего не пропускали, они все взвешивали, все рассчитывали. Все, чтобы избавить дураков от бремени их богатства.

Сегодня Гейбриел вел себя так же. Времена, когда он стыдился обыгрывать свою жертву, давно прошли. Ему нужно было выжить. Человек, пришедший в такое место, заслуживал, чтобы его обобрали. Совесть давно не мучила Гейбриела.

Или он только так думал?

– А, черт меня побери! Это же Синклер! Гейбриел поморщился, услышав пьяный голос. Пьяные чересчур болтливы.

Притворившись глухим, он хотел уйти в другую комнату, но чья-то рука опустилась ему на плечо, заставляя повернуться. Уступая неизбежному, Гейбриел подчинился.

Красивый молодой человек, покачиваясь, стоял перед ним с расплывшейся по лицу пьяной улыбкой. Он выглядел таким счастливым, как будто не просто встретил старого знакомого, а заново открыл Америку.

На мгновение Гейбриел обрадовался, но он должен был соблюдать осторожность. Синклер стряхнул с плеча руку и ответил сдержанным поклоном.

– Дэвид.

– Сукин сын, как я рад тебя видеть!

Дэвид Лидфорд, граф Уэстбери, был другом детства и, будучи моложе Гейбриела, боготворил старшего товарища. Он всюду следовал за ним, а Гейбриел терпеливо учил его ловить рыбу и ездить верхом. Обоим не хватало отцовской любви, и они находили утешение в обществе друг друга.

Дэвид, как оказалось, не забыл старую дружбу. Гейбриел вздохнул. Он не мог оттолкнуть Дэвида.

– Дэвид, я бы больше обрадовался нашей встрече, если бы ты был трезвым.

Дэвид хрипло рассмеялся и, к большому неудовольствию Гейбриела, заключил его в свои медвежьи объятия.

– Дэвид, веди себя сдержаннее, мы – в игорном доме.

– Конечно, я знаю. Послушай! – Какая-то мысль пришла Дэвиду в голову, он мутными от алкоголя глазами посмотрел на Гейбриела. – Ты мне нужен!

– А мне необходима игра, Дэвид. Ты уж извини меня, – попытался освободиться от него Гейбриел.

– Но ты мне для этого и нужен. – Дэвид махнул рукой в сторону стола, находившегося за спиной Гейбриела. – У меня нет партнера, и, если ты не сядешь играть, я проиграю все до последней нитки. – Дэвид беспечно рассмеялся пьяным смехом.

Гейбриел оглянулся и был потрясен тем, что он увидел.

За столом, небрежно перебирая стопки фишек, сидел человек, которого Гейбриел меньше всего хотел видеть – мошенник, вор и предполагаемый убийца. Человек, проигравший имение Гейбриелу, – Натаниэл Баррет. Проклятие, он попал прямо в грязные лапы Баррета.

– А, Синклер, из всех лондонских притонов ты выбрал мой.

Гейбриел с привычным спокойствием выслушал это страшное для него заявление, подошел к столу, за которым сидел его заклятый враг со своими приятелями, и взял колоду карт.

– Рад, что все познакомились, – пошатываясь, сказал со счастливой улыбкой Дэвид. – Гейбриел, садись и помоги мне вернуть самоуважение.

– И кое-что еще, – со злорадным блеском в глазах добавил Баррет.

– Сколько? – коротко спросил Гейбриел у Дэвида.

– Всего лишь десять – пятнадцать… – замялся Дэвид.

– Пятьдесят, – твердо заявил Баррет.

– Пятьдесят тысяч фунтов, – с радостной улыбкой подтвердил Дэвид.

Гейбриел схватил его за лацканы и с силой встряхнул.

– Пьяный идиот! Ты играл на такие деньги с этими мерзавцами?

– Так-то ты говоришь со мной, а я считал тебя своим другом! – отшатнулся от него Дэвид, пытаясь изобразить оскорбленную гордость.

– Да забудь ты на время о своих оскорбленных чувствах, дурачок. – Положив руку на плечо Дэвида, Гейбриел заставил его сесть. – В данную минуту у тебя нет лучше друга, чем я.