Дорогой притворщик - Николь Берд

Психея доверчиво посмотрела на него.

– Это дало мне надежду на то, что ты хочешь наконец остепениться, пустить корни, надежду на то, что одной женщины тебе будет достаточно, чтобы быть счастливым.

– О, моя дорогая, – возразил он, – с того дня, когда я впервые увидел тебя, для меня не существовало никого, кто мог бы пробудить во мне желания.

– Даже когда я буду старая и в морщинах?

– Я буду любить и целовать каждую твою морщинку, – пообещал Гейбриел.

– А когда я буду ждать ребенка и растолстею? На мгновение он замер, потрясенный ее словами.

– Я буду считать себя счастливейшим из людей. Кроме того, знаешь ли, я тоже состарюсь. Превращусь в старого огрубевшего помещика, которого заботит здоровье коров или огорчает отсутствие дождей. Станешь ли ты обвинять меня в этом, дорогая моя мисс Хилл?

– Никогда. – Она дотронулась до его щеки, зная, что с годами черты его лица станут еще благороднее и не утратят своей красоты. Она приложила ладонь к его губам, и он поцеловал ее пальцы. – Боюсь, нам действительно необходимо пожениться, лорд Гейбриел Синклер. У нас нет другого выхода.

Неожиданная мысль мелькнула у него, и он вопросительно посмотрел на Психею.

Она с неудовольствием заметила, что краснеет.

– Нет, нет, не… я только хотела сказать, что это единственный способ заставить тебя прекратить называть меня «моя дорогая мисс Хилл», что ты постоянно делаешь. Я должна изменить свое имя. После нашей свадьбы я стану леди Гейбриел Синклер.

– Я буду только счастлив, – согласился Гейбриел. – Хотя я мог бы называть тебя «моя червонная дама» в память о том, как ты выиграла, вытащив эту карту.

Неожиданно ее глаза насмешливо блеснули.

– О, в таком случае я была бы «твоей бубновой тройкой».

Сначала Гейбриел не понял, но затем широкая улыбка озарила его обветренное, но довольное лицо.

– Так ты хочешь признаться, что моя благовоспитанная, порядочная мисс Хилл… – Он остановился, встретив ее укоризненный взгляд. – То есть будущая леди Гейбриел Синклер сжульничала?

– Конечно, – заявила она. – Как только ты отвернулся.

– Крайне неприличный поступок, – осуждающе заметил Гейбриел.

Психея привстала на цыпочки и обняла его.

– О, дорогой, я знала, что ты будешь этим гордиться. Он ответил ей поцелуем, который никак нельзя было назвать «приличным». Но именно такой, решила она, больше всего ей нравится.