Змеиное братство - Анна Сергеевна Одувалова

краю дороги. Место действительно оказалось завораживающим: темные силуэты сосен, мелкий песочек и шишки, валяющиеся у самой воды. Жаль только, начинал накрапывать мелкий дождь и поднялся ветер.

– Как красиво, – сказала я и поежилась. – Плохо, что не получится погулять. Начинается дождь. Причуды питерской погоды.

– Перестань. – Влад протянул мне руку, помогая перепрыгнуть корни. – Не будет дождя. Это я могу сказать точно.

– Ты Гисметео? – хмыкнула я.

– Нет, – отозвался он. – Мне, в отличие от них, можно верить. Посмотри вверх.

Я послушно подняла голову и заметила, как бледнеют наползающие со стороны города тучи, обнажая чернильное небо, усыпанное крупными яркими звездами. Морось прекратилась, словно по волшебству. Ветер стих, что было совсем непривычно для берега залива.

– Ты прав, – завороженно прошептала я, пытаясь отыскать знакомые созвездия. – Кажется, погода на нашей стороне.

– Ну, я же говорил. Пойдем!

Мы неторопливо подошли к воде. Тучи скрылись за горизонтом, и на небо вылезла полная бледно-желтая луна, похожая на головку аппетитного сыра. Меня всегда удивляло то, что сама луна вроде бы желтая, а вот ее свет – холодный, мертвенный. Из-за этого песок напоминал рассыпанную серебряную крупу, которая с берега переползает на воду и превращается в широкую лунную дорожку, ведущую к горизонту, где волны соприкасаются с ночным небом. Яркие, словно жемчужные бусины, звезды висят как приклеенные, и лишь изредка некоторые из них срываются с небосвода и тонут в черных, непрозрачных водах залива.

– Тут красиво, – прошептала я и подошла вплотную к воде, всматриваясь в отражение луны в чернильных пенных волнах.

– Волшебная ночь, согласись?

Влад приблизился и положил подбородок мне на плечо. Его руки меня не касались, но парень находился так близко, что все внутри меня трепетало. В животе порхали глупые бабочки, в теле чувствовалась пьянящая легкость. Я могла отступить, но почему-то не сделала этого, а он, почувствовав, что я не сопротивляюсь, осторожно обнял за талию. Это смутило. На какое-то время я замерла, словно испуганный кролик, попавший в ловушку, а потом все же попыталась отстраниться. Но Влад словно предвидел это. Перехватил за руку и развернул к себе.

– Ты дрожишь. Холодно?

Я не успела сказать, что дрожу от его близости. Катурин одним движением снял свою куртку и накинул мне на плечи. Потом привлек меня к себе, заключая в теплое кольцо рук. Янтарные глаза смотрели с нежностью и глубоко затаенной болью.

Губы уже покалывало от предвкушения. Но это наваждение стоило разрушить, поэтому я уперлась руками ему в грудь и прошептала:

– Не стоит.

– Знаю, но именно поэтому так притягательно и волнующе. Разве я не прав? Или ты привыкла делать только то, что нужно?

– Я привыкла делать то, в чем я уверена.

– Знаешь, Алин… – Влад нежно провел рукой по моей щеке. – Забудь хотя бы на одну ночь о принципах. Мы сегодня нарушили сотню разных правил, показали друг другу слабости. Это сложно и не всегда хочется помнить. Возможно, завтра нам станет стыдно за минутное помутнение и мы пожалеем, но это завтра. Рассветет. Наступит новый день, и мы сделаем вид, будто ничего не было. Соврем, что прокололи колесо и я долго пытался поставить запаску, хотя там дел на десять минут. Скажем, что наши телефоны сели, и поэтому не было возможности вызвать эвакуатор. – Влад демонстративно нажал кнопку выключения на своем айфоне. – И знаешь, мы сами поверим в свою ложь. Но пока эта ночь и этот берег принадлежат нам. Разве это не прекрасно?

– Прекрасно в своей скоротечности.

Я закусила губу. Я не любила врать. И, в отличие от Влада, ничего не хотела забывать.

– Некоторые вещи прекрасны потому, что происходят здесь и сейчас, а завтра покажутся всего лишь красивым сном.

– Сны… – задумчиво отозвалась я. – Их слишком много в последнее время.

– Так добавим еще один. Волнующе нежный.

Он подошел ко мне вплотную и, взяв лицо в руки, шепнул:

– Всего лишь поцелуй. Я не прошу больше.

Его губы были удивительно мягкими и теплыми и еще хранили сладость карамели. Влад целовал меня осторожно, едва касаясь, и я вспоминала мягкую, теплую и густую пену на восхитительном латте. Этот поцелуй был похож на первый несмелый глоток нового сорта кофе. Осторожный – вдруг не понравится или обожжешься?

Соблазн был слишком велик. Меня увлек поцелуй, и я несмело прильнула ближе, обнимая парня за шею, а потом скользнула ладонями, изучая ямку, идущую по позвоночнику, и мышцы спины.

Мне нужно было стать еще ближе. Я выгибала спину, чувствуя его руки у себя на пояснице. Там, где заканчивался ремень джинсов и еще не начиналась короткая кофточка. Горячие ладони обжигали кожу и мне нестерпимо хотелось большего, но Влад был человеком слова. Он просто целовал, но от уверенных губ кружилась голова и подгибались колени. Я знала, что не смогу забыть этот поцелуй. Такой же волшебный, как кофе, который мы пили. Поцелуй, дающий ложную надежду. Обещание, которое невозможно исполнить.

Влад очнулся первым и отстранился от моих губ. Его глаза снова были янтарными, а может, так причудливо в них отражалась луна? Сразу стало прохладно без его тепла, а сердце сжало боль. Я хотела бы еще раз нырнуть в упоительные ощущения, но вряд ли моим мечтам суждено сбыться.

– Ты спрашивала, что я запомню из сегодняшнего дня? – хрипло уточнил он. – Я запомню тебя.

Глава 17

История про нагов

Было так темно, что я не могла разглядеть ничего за пределами освещенного фарами участка дороги. Дождь все же начался. Мелкий, похожий на пыль, он серебрился на лобовом стекле и оседал на асфальте, постепенно делая его похожим на затемненное зеркало – блестящее и скользкое. Опасная дорога. Из-за плохих погодных условий обратно в лицей мы ехали очень медленно и осторожно.

Я стеснялась, не знала, о чем говорить, и делала вид, будто смотрю в окно. На самом деле хотелось повернуться к Владу, попросить остановить машину и снова его поцеловать, но я не могла себе этого позволить. Мы ведь договорились. Мимолетный импульс, шалость под влиянием лунной ночи. Попытка поставить крест на прошлом. Теперь накатило запоздалое смущение, и мы молчали. Возможно, Влад был сосредоточен на дороге, но, думаю, просто испытывал неловкость, как и я.

Он припарковал машину на стоянке перед лицеем глубокой ночью. Часы на приборной панели показывали три. Странно, но нас без вопросов пропустили на проходной. Все же удобно находиться в компании директорского сына. Многие запреты перестают