Мое условие судьбе - Евгения Михайлова

Он сидел и продолжал смотреть, как Дина улыбается виновато, как извиняется перед группой. Встала из-за стола и схватилась рукой за спинку стула. Покачнулась от усталости и напряжения. Плохо за ней смотрит ее адвокат. Надо было сказать, чтобы не лезла, куда ей нельзя. Даже Артему это дело было бы тяжело слушать в зале суда. Надо читать сжатый, косноязычный, как водится, материал репортеров новостных каналов. Эмоций Дине хватает и на их основе.

Она не стала смывать грим, так, видимо, измучилась. Отработала блестяще. Пять минут потрясающего экспромта. И ни вздоха, ни всхлипа, ни неверного слова. И монтажа не требуется практически. Он выпишет ей премию. Если козел получит срок на полную катушку – добавит. Оператору само собой. «Крепостной»… Задело вообще-то. Это лучший оператор на ТВ.

Дина влезла в свою куртку. Артем посмотрел в окно: встречает ли ее адвокат. Его нет. Но странно: совершенно чужой парень стоит на дорожке, по которой сейчас пойдет Дина. Парень совсем молодой, почти подросток. И какой-то ненормальный. Лицо совершенно белое, правую руку держит на заднем кармане джинсов. У этого садиста, о котором Дина сейчас писала передачу, наверняка есть подельники, соучастники. Это бизнес. Дина говорила, что они даже в качестве свидетелей выступали. Парень на такого похож. В кармане у него что-то есть. Возможно, бутылочка с кислотой… Так нередко поступают с людьми, которым важно лицо в работе…

Артем быстро достал из ящика стола пистолет, сунул в карман пиджака и почти побежал к выходу. На дорожке Дина была перед ним на расстоянии вытянутой руки. А парень целился ей в голову. Держал двумя руками, похоже, «шаман».

Артем отшвырнул Дину с пути, она упала, а он выстрелил киллеру в грудь. В это время пуля Дениса уже летела ему в висок. Артем упал раньше Дениса. Тот лучше знал анатомию. Его куда менее серьезный патрон, чем из «вальтера» Артема, вошел как по маслу в череп и за секунду прошил мозг. Застрял в слове «Дина», которое Артем не успел произнести до смерти.

Дениса увезла машина «Скорой», за ней выехал полицейский наряд. Боль была невероятной. Но Денис точно знал, что ему придется жить и что он не выполнил желание Ани. Женщина жива. И еще хуже. Он убил того, на которого у Ани еще остались надежды.

Глава 4

Александр несколько раз тихонько подходил к неплотно закрытой двери спальни и заглядывал в щель. Дина сказала, что она постарается уснуть. Выпила даже какую-то таблетку. Прошло больше часа, а она сидит на краешке кровати прямо и неподвижно. Сжатые руки – на коленях. На голове… Господи, этот ее черный платок. Разумеется, это бессознательно. Ее привезли в таком состоянии, что она недоуменно смотрела на него после самой простой фразы. «Пить хочешь?», «Может, валидол или сердечные капли?», «Дина, как мне тебе помочь?..» И такие безошибочно душераздирающие движения. Черный платок. У кого-то это просто ритуал или демонстрация. У нее… инстинкты.

Они так много узнали друг о друге за это короткое время совместной жизни и невероятного родства. Она не любила Артема. Не тосковала по нему в разлуке, наоборот, говорила честно, что без него ей жилось легче и естественней. Но он ей такая странная родня. Пигмалион. Он ей внушил, она поверила в то, что он вдохнул в нее жизнь. Она не представляла себе ни настоящего, ни будущего без него. Она любит Александра, а мир держался на Артеме, как на китах… Такие они, гипертрофированные эмоции. Его попытки ее утешить просто неуместны. Ее горе. Она совершенно забыла, что целились именно в нее. Кошмар Александра заключался как раз в этом. Он на связи с Кольцовым. Тот сказал, что раненого киллера увезли, что это практически мальчишка. Наверняка разовый киллер. И она теперь под прицелом. Они под прицелом. Александр этого не вынесет…

Звонок в дверь. Это Кольцов.

– Ну что? – спросил Сергей?

– Сидит в спальне. Давно. Не хочет ложиться, не хочет врача, ничего не хочет…

– Не надо торопиться, Александр. Сцена была страшная. Спас ее Артем. Что, разумеется, не снимает с покойника подозрений в убийстве или заказе Вадима Долинского. Скорее, наоборот.

– Теперь какой смысл об этом? Что с киллером? Есть информация?

– Да есть, конечно. Тут, наверное, можно расслабиться. Все на поверхности. Один формальный вопрос Дине. Можно?

– Пойдем.

Александр заглянул в дверь спальни:

– Дина, к тебе Сережа Кольцов. Ненадолго. Ты сможешь ответить на один вопрос?

– Конечно, – сказала Дина, сдернула платок, как будто не понимая, как он на ней оказался, пригладила волосы и встала ровно, как отличница на уроке.

– Добрый… Точнее, здравствуйте, Дина, – сказал Сергей. – Нужно вам посмотреть на фотографию парня, который целился в вас и убил Артема. Вы его раньше видели?

Дина очень внимательно смотрел на снимок.

– Совершенно точно нет. Удивительно красивый мальчик. Такие лица не забываются. Кто это?

– Да, собственно, еще никто. Восемнадцатилетний Денис Василевский. Приехал на заработки в Москву. Возможно, собирался поступить куда-то. Из бедной семьи, мать-одиночка. От армии освобожден. Как кормилец. У матери еще и инвалидность.

– Он без сознания? – спросил Александр.

– В сознании. Меня пустили до операции. Представляете, пуля рядом с сердцем, а он в сознании и даже говорил.

– Что?

– Что просто выбрал Дину в качестве жертвы. Как Раскольников. Решил себя попробовать. Телевизор якобы посмотрел. А телевизора в его съемной квартире нет…

– Начал так зарабатывать кормилец? – предположил Александр.

– Да нет. Все до ужаса просто и невероятно. Он эпизодически встречался с Анной Синицыной, временной сожительницей Артема Марселя. Тот ее выгнал из дома, просто надоела. Она решила, что во всем виновата Дина. Попросила Дениса ее убить, Артема оставить на всякий случай. И он пошел!

– Тут что-то не так, – сказал Александр. – Откуда информация? Она заказала это убийство? Возможно, она просто посредник заказчика?

– Информация из последних разговоров Дениса и Анны по телефону. Только что Земцов получил расшифровки оператора. Собственно, Денису, кроме Синицыной и матери, никто не звонил. Его показания: он говорит, что с ней встречался, но она ни при чем. Она немного мутит, конечно. Заказа как такового не было. Не было у него денег, которые непременно поступают перед выполнением заказа как аванс… Он потратил на травмат свои последние деньги, которые должен был заплатить за квартиру.

– Что говорит она?

– Ничего существенного. Рыдает, истерит… Типа погорячилась, но не знала, что он так поступит.

– Твое впечатление?

– Она не погорячилась. Она знала, что он так поступит. Он влюбился. Как-то… Не как обычный человек.

– Он сумасшедший?

– Не знаю. Может быть. Что называется, не такой, как все. Человек дождя. Не на ту бабу запал. Мне очень жаль, Дина, что так все ужасно и нелепо получилось. Я пришел формально показать вам снимок и сказать, что опасаться за свою жизнь сейчас нет оснований.

– За мою жизнь? – задумчиво переспросила Дина. – Ну да. Артем спас. И убит. Спасибо, Сергей. Я поняла.

Глава 5

Земцов и Кольцов прошли пост охраны, затем немного поблуждали в шикарном интерьере особняка, который внутри оказался похожим на помесь дорогого офиса, начиненного богатейшей техникой, с борделем, далеко не бедным.

Слава и Сергей были тоже не лыком шиты. В деловых костюмах оба, с самоуверенными и озабоченными лицами, с отличными фальшивыми документами, подчиненные Славы – высокие профессионалы.

Вписались в уже собравшееся общество как родные. С ними даже многие здоровались. Дело в том, что здесь люди, которые могли по жизни друг друга не видеть, но связывают их узы крепче кровных. Эти узы Сергей даже мысленно не мог назвать бесцветным словом «деньги». Масленый свет в глазах ухоженных, немного перекормленных мужчин назывался нежным словом «бабосы». Это же слово, уже с другой интонацией, объяснит впоследствии, почему люди, раскрывающие сейчас друг другу объятия и демонстрируя в улыбке все тридцать два импланта, начнут друг друга убивать и грабить с особой жестокостью.

Это был очень левый «экономический форум». Уже не бандитская сходка. И формально все участники – далеко не зэки, вчера откинувшиеся с зоны, это руководители реально существующих известных структур. У этих важных, прекрасно одетых мужчин, чаще всего в дорогих очках, есть и научные степени, и диссертации, как правило, не одна. Просто все это левак, туфта. Все это куплено, украдено, слеплено из чужих кусков работ. Для того чтобы понять разницу между этими людьми и теми, кто на самом деле имеет отношение к науке «экономика», не нужен ни экзамен, ни тест. Нужно просто рядом с каждым поставить младших сотрудников самых вымирающих НИИ. Бедных, близоруких, плохо одетых сотрудников, карьера которых в лучшем случае – со сломанного стула на целый, а зарплата равна плате за квартиру. Поставить рядом и посмотреть на взаимную реакцию. Эти, важные и наглые, собьются с гладкой фразы, свернутся, как прокисшее молоко, «очкарики» плюнут и побегут что-то досчитывать на своем допотопном компьютере.