АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2 - Зубачева Татьяна

— Я т-тебе такое "пойду" сейчас покажу! — Жариков сгрёб его и уложил обратно. — Дурак этакий, куда ты сейчас разгорячённый пойдёшь?! Вот так! И не выдумывай всяких глупостей. Когда мы вас на элов и джи делили?

— Вы просто не знали этого, — возразил из-под одеяла Андрей. — А теперь… я сам сказал…

— Ну и что? — Жариков сел на прежнее место и продолжил шутливо обиженным тоном: — Чего ты как зимой…?

— Да, — Андрей вздохнул. — Я тогда ничего не понимал… Жарко как… — и жалобно: — Ну, одеяло можно снять? Ну, Иван Дормидонтович, я глаза закрою и как наваливаются опять на меня…

Жариков стал серьёзным.

— Понятно, но… постарайся перетерпеть, пропотеть. Я сейчас по палатам пойду, а ты поспи. И одежда твоя пока высохнет, — Андрей смотрел на него глазами, полными слёз. — Всё хорошо, Андрей, ты молодец.

— Что… что рассказал?

— И это. И что тогда удержал в себе человека, понял? Ну вот.

Жариков быстро встал, расправил на батарее штаны и рубашку Андрея, задвинул вниз поглубже его ботинки, сделал ещё чашку чая, переставил к изголовью стул, покрыл его вместо салфетки чистым носовым платком, поставил кружку.

— Вот, захочешь пить, чтобы тебе не вставать. После обхода я приду.

И уже у двери его нагнал голос Андрея.

— Иван Дормидонтович.

— Что? — обернулся он.

— У Чака руки заработали, он опять может убивать. Не заходите к нему один.

— Спасибо, — улыбнулся Жариков, — но я с Чаком справлюсь, не беспокойся. Запирать я тебя не стану. В уборную если пойдёшь, дверь открытой оставь, а то захлопнется. Ну всё, спи.

И ушёл. Андрей прислушался к затихающим шагам, осторожно повернулся набок. Как ни ляжешь — жарко, колется, чешет тело. Но… голова тяжёлая какая, не оторвать от подушки, а когда на боку, то если сзади и прижмутся, то… нет, этого не может быть, всё это кончилось, ничего такого уже и быть не может. Как надо сказать? Не боюсь? Нет, а… да, так… Я в безопасности, всё спокойно, я в безопасности…

Беззвучно шевеля губами, Андрей заснул.

Жизнь в Центральном лагере продолжалась несмотря ни на что. Люди встречались и прощались, ссорились, даже враждовали, влюблялись… И каждому, в конечном счёте, было дело только до себя.

Утром за завтраком Дим вдруг вклинился в тихий разговор Тима и Зины о документах.

— Пап, а она сказала, чтоб ты к ней после завтрака пришёл.

— Кто? — недоумевающе посмотрел на него Тим.

— Ну, тётя-майор, у неё карточки с картинками. Она ещё говорила, что я развитой.

Тим невольно нахмурился.

— Психолог? Когда она это сказала?

— А вчера утром. Я про мертвяков её спрашивал. А она сказала, чтоб ты пришёл, — Дим с чувством исполненного долга уткнулся в стакан с чаем.

Зина быстро посмотрела на помрачневшее лицо Тима.

— Я с тобой пойду, — и когда он повернулся к ней, заставила себя улыбнуться. — Ну, мало ли что.

И Тим не смог отказаться. Так что после завтрака они все вместе, вчетвером, пошли к психологу. Зина храбро улыбалась Тиму, суетливо поправляя то свой платок, то Катин, то обдёргивая на Диме пальтишко, то стряхивая какие-то пылинки с рукава Тима. У двери кабинета они остановились, и Зина быстро тихо заговорила:

— Ты только спокойно, Тима, мы здесь, мы с тобой.

Тим кивнул и вдруг, неожиданно для самого себя, обнял Зину, коснувшись подбородком её макушки, и тут же отпустил, мягко подтолкнул к ней Дима и открыл дверь. Дим удивлённо снизу вверх посмотрел на Зину.

— Вы чего, а? Она же добрая.

— Ох, сынок, — Зина обняла его, прижала к себе вместе с Катей. — Заварил ты кашу, а отцу расхлёбывать.

По коридору мимо них взад и вперёд проходили люди, открывались и закрывались двери соседних и дальних кабинетов. Подошла женщина, ведя за руки двух совершенно одинаковых мальчиков, ровесников Кати.

— Детский психолог здесь?

— Здесь, — вздохнула Зина.

— Ну, так мы за вами будем, — сказала женщина, усаживая мальчиков на стулья у стены.

Подошёл мальчишка лет тринадцати с двумя девчонками: одна как Дим, а другая — совсем маленькая — с трудом переставляла кривые тонкие ножки.

— Мы за кем? — старательным баском спросил мальчишка.

— А за мной, — ответила женщина. — Да ещё вон впереди.

— Ага, — мальчишка усадил девчонок. — Галька, следи за Динкой. Я покурю пока.

— А мамка-то ваша где? — спросила женщина.

— Шлюха она, — охотно ответила Галька, вытирая сестре нос. — Мы сами по себе ехать решили. Да, Петря?

— Языком меньше трепли, — щёлкнул её по макушке Петря.

Всё это: сновавшие по коридору люди, чьи-то разговоры, быстро растущая за ними очередь, — шло как-то мимо Зины. Обнимая детей, своих детей, она была там, где её, да, её муж, отец её детей… Но двери и стены здесь надёжные, ничего не слышно. Господи, сделай так, чтобы всё обошлось, господи…

Наконец дверь открылась и вышел Тим, улыбнулся подавшейся к нему Зине.

— Ну…?

— Всё в порядке, пойдём.

— Вы всё, уходите? — спросила женщина с мальчиками.

— Да-да, — ответила Зина. — Мы всё.

Лоб Тима и скулы влажно блестели от пота. Зина не спрашивала, он заговорил сам.

— Всё в порядке. Я сказал, что… что мы поженились. Она поздравила нас, ну, и сказала мне… что рада за детей. И за нас. Ну и… — он посмотрел на Зину и улыбнулся совсем другой, по-детски озорной улыбкой. — Она не спрашивала, сама всё говорила.

— Ну и, слава богу, — облегчённо вздохнула Зина. — Не будут, значит, мешать нам?

— Нет.

Выйдя наружу, Дима с Катей отправили гулять, а сами пошли в канцелярию, за документами, а там к коменданту надо, вдруг повезёт и сегодня же переедут…

После завтрака Эркин пошёл было за результатами тестирования, но его перехватил Чолли.

— Слушай, помоги, а?

— Чего тебе? — достаточно дружелюбно спросил Эркин.

— Не понимаю я здесь ни хрена, — тоскливо сказал Чолли. — Куда торкнуться, не знаю. А они, — он кивком показал на молодую перепуганную мулатку с младенцем на руках, стоящую в двух шагах от них. За её юбку цеплялось ещё двое малышей. — Они на меня смотрят, а я… — Чолли длинно выругался.

Эркин понимающе кивнул.

— Языка ты совсем не знаешь?

— Обложить могу. А на этом здесь…

— Ясно. Значит, так, — Эркин с неожиданным для себя удовольствием стал объяснять, куда и зачем надо идти.

Чолли слушал и кивал.

— Ну, спасибо, — сказал он, когда Эркин закончил объяснения. — А у тебя как? Удачно всё?

— Вот, — Эркин невольно вздохнул, — пойду результат получать. Тесты вчера прошёл.

— И как?