Дети Древнего Бога - Джон Байлс

— Нет! — отчаянно вскричал Синдзи.

— Служи по своей воле, и смерть и распад отсрочатся надолго. Отрекись, и она придет скоро. Служи, и мы восстановим твоих родителей, — сказал Черный Фараон, почти мурлыча. — А смерть — это тоже иллюзия, ее можно обратить, если иллюзионист этого захочет.

Синдзи замер; оцепенение снова захватило его, хуже, чем обычно.

— Ты лжешь, — сказал он, почти отчаявшись.

— Я не лгу. Твоя мать может быть освобождена из своей тюрьмы, твой отец восстать из мертвых, и вы будете одной счастливой семьей.

Синдзи моргнул.

— Ее тюрьмы?

— Она была поглощена ЕВОЙ Рей, — сказал Ньярлахотеп. — Твой отец… он так хотел вытащить ее оттуда. Он был готов рискнуть всем ради этого. Я бы мог это сделать в любой момент. Я просто… не хотел этого.

Синдзи попытался мыслить здраво. Это все должно быть каким-то трюком, но… мать… отец… он не мог просто бросить их. Не мог. Музыка не замолкала, и он все дрейфовал, дрейфовал… Скоро ему придется что-то делать.

Схватить отца и попытаться убежать. Даже если это опасней, чем оказаться во власти Демона-Султана. Что еще он мог сделать? Он собрался с силами и нацелился на процессию, несмотря на смех Ньярлахотепа. К его удивлению, Ньярлахотеп просто смотрел на то, как он отбросил звероголовых существ, несших гроб. Он схватил его и поднял в воздух, летя как можно быстрее.

Но он слышал голос Ньярлахотепа. «Однажды тебе придется проснуться…»

Он не обращал на него внимания и летел, летел как можно дальше от Демона-Султана, не оборачиваясь.

Тодзи снова снился сон, в котором Кенсуке был еще жив и они болтали друг с другом. По крайней мере, он думал, что так было бы. Они сидели на качелях, как в старые добрые времена.

— Привет, как делишки? — спросил он.

— Все хорошо, только я не Кенсуке.

Тодзи уставился на него.

— Что?

— У меня множество имен. Черный Фараон, Ползучий Хаос, Бог с Кровавым Языком, Зеленый Человек, Вопль Скорби, Слепая Обезьяна Истины, и так далее. Но ты можешь меня звать просто Ньярли.

Тодзи спрыгнул со своих качелей и отпрыгнул назад.

— Так что же ты сидишь тут, да еще и выглядишь как Кенсуке?

— Что ж, пойми, показав свое настоящее обличие, я свел бы тебя с ума.

— Ты настолько уродлив?

— Очень смешно. Ты хочешь услышать объяснение или нет?

— Ну, извини.

— Мы «здесь» только потому, что я хотел сделать тебе предложение, от которого ты не можешь отказаться. Обычно, я сначала убеждаю человека в том, что он хочет именно этого, через сны и видения. Но такая прелюдия слишком сложна для тебя. Поэтому я скажу тебе прямо.

— О, до меня дошло. Ты Сатана и хочешь купить мою душу, или что-то в этом роде.

Призрак Кенсуке хмыкнул, качаясь на качелях.

— Да, что-то в этом роде.

— Я не продам свою душу.

— Ну, так я и не совсем за ней пришел.

— Не отдам я ее.

— Вместо этого, я предложу тебе поработать на нас.

— На кого это «нас»?

— На тех, против кого NERV боролся все это время.

Тодзи скрестил руки на груди.

— И почему же я должен работать на вас, гадов?

— Ну, давай я перечислю причины. Ты сможешь вылечить свою сестру — раз. Ты вернешь Кенсуке — два. И три, вы все обречены в грядущей битве. Это не просто очередной монстр, это совсем другой бой. Вы все погибните, если не сделаете по-моему.

— Ага, значит, я должен поверить в свое поражение только потому что ты так сказал?

— Я бы мог тебе рассказать то, что будет, да это только испортит впечатление.

— Мне без разницы.

— Я не могу сказать, что работать с нами будет плохо. Ты же бог, в конце концов. Вместе со своими друзьями ты будешь управлять людьми. И почему бы и нет? Посмотри на мир. Неужто ты думаешь, что те, кто правят миром сейчас, поступают правильно?

— Я не обращаю на это внимания.

Ползучий Хаос побледнел.

— Конечно, не обращаешь. Ну, давай я тебе член увеличу.

— ЧЕГО?!

— Извини, просто у тебя почтовый ящик полон этих реклам. Я думал, что это может заинтересовать тебя.

— Меня устраивает текущий размер.

— Да как скажешь. — Ньярли спрыгнул с качелей и отряхнул штаны. — Слушай, мое предложение остается в силе до самого конца, о, кей? Так вот, когда ты ударишь лицом в грязь, а твои друзья будут погибать рядом, вспомни об этом. Просто одно слово — и ты будешь спасен, спасутся твои друзья, твоя сестра и Кенсуке, и все будет хорошо.

— Я не отдам тебе свою душу.

— Увидимся позже, парень.

И потом Тодзи видел более приятные сны.

Хикари придет вовремя, он был уверен. Странник отошел и просмотрел свой список. Хикари отчаянно хотела получить свою семью обратно. Она сделает все, лишь бы их вернуть.

Снаружи доносился звук уличного движения. Он остановился, вспоминая, создавал ли он этот шум. Все-таки, сны часто добавляли свои детали.

Он проверил все настройки, выверил каждую форму снов. Проще всего было что-то напутать в деталях. Много лет тому назад он потерял Нортона просто потому, что поместил в его сон не ту сестру.

Такого больше никогда не будет.

Движение усилилось, и он моргнул. Шум мог помешать ее искушению. Он сосредоточился, но звуки не стали тише.

Он вышел на лужайку через переднюю дверь. Машины проезжали мимо, но одна их них производила больше всего шума — большой трейлер. Он подумал, почему это Хикари вообразила его. Но он решил не тратить на него время. Он потянулся к нему своим разумом, чтобы стереть его.

Вместо того он все приближался, ускоряясь. На радиаторе у него была нелепая зеленая маска. «Может, это просто ее кошмар, ночной террор в своем худшем воплощении», — подумал он. Он еще резче приблизился к нему и попытался его стереть.

Вместо этого, его разум отразился от AT-поля, и грузовик словно переключил передачу. Он несся по улице с такой скоростью, что оставалось только удивляться, как еще под него никто не попал. Он начал отклонятся, заехал на тротуар, сбив дерево, и тут Странник понял, что грузовик едет на него.

Он присмотрелся, но за рулем никого не было.

И тут все машины на улице пришли в движение.

Они ехали на него.

Он вывернулся, пытаясь стереть сон, по его разум каждый раз соскальзывал с AT-поля. Он попытался сильнее, но поле ответило так же.

Все, что ему оставалось, это сбросить маску и принять более мощную форму для битвы. Он чувствовал, как растет его ярость, приближаясь к срыву, та сила, которую он прятал за маской рациональности.

Только вот ничего не случилось, когда он попытался сменить форму. Он оставался простым человеком, человеком с разумом бога.